Серго Берия - Мой отец Лаврентий Берия. Сын за отца отвечает…

От самого Серова я знаю, что начинал он военную карьеру в части, которой командовал будущий маршал артиллерии Яковлев. Серов прослужил там в разведподразделении 12 лет и уже подполковником поступил на разведывательный факультет Военной академии имени Фрунзе. Окончил ее блестяще и в числе нескольких десятков таких же офицеров — в основном это были полковники и подполковники — был на правлен в распоряжение нового наркома внутренних дел.

Профессионалов отец ценил всегда, и вскоре все эти офицеры были назначены на очень высокие должности, Серов получил генеральское звание и стал руководителем управления.

Отец отзывался о Серове как о способном и принципиальном человеке. Самым лучшим образом зарекомендовал Иван Александрович себя на Украине, куда был направлен по предложению отца наркомом внутренних дел. Первым секретарем ЦК в тот период в Киеве был Хрущев. Сама обстановка в республике была ужасной — массовые репрессии буквально выкосили местную интеллигенцию, пострадали миллионы невинных людей. Задача, поставленная отцом, была однозначной — восстановить законность. Серов, по мнению отца, подходил для этой роли наилучшим образом. Волевой, порядочный человек. Чрезвычайно образованный — владел японским. И главное — он был из тех людей, которые имеют собственное мнение и не боятся его отстаивать.

Их отношения с Хрущевым не сложились — Никита Сергеевич был совершенно иным человеком. Серов рассказывал, что он отказался поддержать Хрущева в его нескончаемой борьбе с оппозицией. Причем оппозиционерами тот считал всех, кто позволял себе иметь собственное мнение. Видимо, Хрущев хотел видеть на должности главы НКВД Украины послушного человека. А коль Серов не поддержал его политику избиения национальных кадров, начались конфликты. Надо быть очень сильным человеком, чтобы противостоять давлению первого секретаря ЦК, но Серов оказался для Хрущева «крепким орешком».

О столкновении Серова с Хрущевым отец, разумеется, знал и поддерживал молодого наркома. Уговор у отца с Серовым, знаю, был такой. Ты, мол, там ничего и никого не бойся, держи свою линию, как бы местный ЦК во главе с Хрущевым на тебя ни давил. И подбирай себе потихоньку замену, но такого человека вместо себя оставь, который под дудку украинского ЦК плясать не будет. Самого же Серова отец еще тогда решил вернуть в Москву.

Серьезный конфликт возник между Серовым и Хрущевым, когда произошла неприятная история с сыном Никиты Сергеевича от первого брака, Леонидом. Как это, к сожалению, нередко бывает в среде «золотой молодежи» — детей высокопоставленных чиновников, сын первого секретаря ЦК оказался в сомнительной компании. Позднее выяснилось, его друзьями оказались преступники, промышлявшие грабежами и убийствами. Когда Серову доложили о случившемся, он тут же связался с моим отцом.

— Сообщи обо всем Хрущеву, — распорядился отец, — и посмотрим, как он будет реагировать. Это вопиющее нарушение закона, и вытаскивать пусть даже сына первого секретаря ЦК из этого дела, сам понимаешь, нельзя, но как-то смягчить его участь — можно.

Реакция Хрущева Серова поразила:

— Закрой это дело!

— Как же так можно, Никита Сергеевич, — возразил Серов. — Дело получило огласку. Совершены тягчайшие преступления, о которых уже знают тысячи людей. Вывести вашего сына из этого дела просто невозможно.

И хотя Хрущев настаивал на своем, следствие было доведено до конца и состоялся суд. Большинство участников преступной группы, а попросту говоря, банды уголовников, приговорили к высшей мере наказания и расстреляли. Сын Никиты Сергеевича отделался десятью годами лишения свободы.

Когда началась война, Леониду подсказали, чтобы попросился на фронт. Он так и поступил. Просьбу сына Хрущева удовлетворили, но направили не на фронт рядовым бойцом, а в авиационное училище. Став летчиком, Леонид мужественно сражался с врагом и погиб в бою. Насколько знаю, произошло это весной сорок третьего года.

Из официальных источников:

Летчик 18-го гвардейского истребительного авиационного полка 1-й воздушной армии гвардии старший лейтенант Леонид Хрущев не возвратился с боевого задания 11 марта 1943 года. Как писал члену Военного совета Воронежского фронта генерал-лейтенанту Хрущеву командующий 1-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации Худяков, после боя с двумя «Фокке-Вульф-190» самолет старшего лейтенанта Хрущева «пошел к земле… В течение месяца мы не теряли надежды на возвращение Вашего сына, но обстоятельства, при которых он не возвратился, и прошедший с того времени срок заставляют нас сделать скорбный вывод, что Ваш сын — гвардии старший лейтенант Хрущев Леонид Никитович пал смертью храбрых в воздушном бою против немецких захватчиков».

До перехода в истребительную авиацию сын Хрущева служил в 134-м скоростном бомбардировочном авиационном полку, где совершил 33 боевых вылета, был тяжело ранен и награжден орденом Красного Знамени. После переучивания был направлен в 18-й гвардейский истребительный авиационный полк.

Наверное, у Хрущева осталась обида на Серова. Ивана Александровича отец, как и обещал, перевел в Москву, и Серов стал одним из его заместителей — занимался разведывательной работой, курировал пограничные войска. А когда во время войны Жуков попросил отца, чтобы он отпустил Серова к нему на фронт, отец согласился.

В 1954 году Иван Александрович стал Председателем КГБ СССР, но уже через четыре года Хрущев его оттуда убрал. Так Серов стал начальником ГРУ — Главного разведывательного управления Генерального штаба. Потом нашли формальный предлог убрать и из ГРУ. О причинах я еще расскажу. Поводом послужило так называемое дело полковника ГРУ Олега Пеньковского, обвиненного в шпионаже в пользу американской и английской разведок.

Полагаю, смещение преданного своему делу человека нанесло серьезный ущерб советским спецслужбам. Но партийные органы, которые Серов своей принципиальностью постоянно раздражал, это волновало, насколько понимаете, мало. Впоследствии с целью компрометации одного из самых сильных руководителей советских спецслужб были распространены слухи о том, что Серов, злоупотребляя служебным положением, якобы вывез из Германии «большое количество мебели, дорогой посуды, хрусталя, картин, ковров, фамильного баронского столового серебра, ценнейших сервизов и многих других антикварных предметов из особняков немецких аристократов Потсдама и Берлина». Один из известных ныне советских историков вполне серьезно утверждал несколько лет назад в печати, что генерал-полковник Серов «тайно похитил и привез для себя так называемую «тапку Мономаха», бриллиантовую корону и закопал ее в землю около своей собственной дачи в Архангельском». Вполне понятно, что подобный бред, пусть простит меня читатель за резкость, комментировать просто невозможно.