Иван Черный - Данные достоверны

Фашистские войска и полиция блокировали все населенные пункты и все дороги к западу от Булева болота, устраивали регулярные «прочесы» лесов, и мы не могли уже посылать группы связи под Барановичи, должны были отказаться и от личных встреч с людьми из Микашевичей.

Связь с барановичскими пятерками осуществлялась в то время исключительно по радио, а с Микашевичами только через «почтовые ящики».

В свою очередь, разведгруппы с Выгоновского озера вынуждены были резко сократить личные встречи с товарищами из Барановичей, а порой и вовсе отказываться от встреч: гестапо и жандармерия установили строжайшее наблюдение за лицами, приезжавшими или приходившими в город, перекрыли все дороги контрольно-пропускными пунктами, наводнили город патрулями.

Основная связь с Барановичами шла опять же через «почтовые ящики».

Это беспокоило.

Дело в том, что и радио, и «почтовые ящики» необходимы для передачи информации, для получения тех или иных конкретных указаний, но они не могут заменить личного контакта с руководителем.

Ни по радио, ни через «почтовый ящик» обстоятель-

[162]

ных, развернутых инструкций не передашь, не подскажешь, как поступать в тех или иных случаях. Разведчик же, даже опытный, постоянно нуждается в советах. Объясняется это очень просто: в тылу врага он действует один, а против него работает целая государственная машина, и необходимо постоянно анализировать огромное число фактов, продумывать линию своего поведения, предупреждать возможные ходы противника, вводить его в заблуждение.

Вынужденный собирать важные сведения, устанавливать необходимые контакты, разведчик подчас просто не имеет времени для обстоятельного, всестороннего анализа обстановки.

Вдобавок кругозор его, естественно, ограничен, как кругозор всякого отдельного человека, вращающегося в определенном кругу, имеющего дело с определенным занятием.

Вот здесь на помощь разведчику и приходит руководитель.

Шире зная общую обстановку, имея время для анализа фактов, он как бы берет на себя функции заботливого тренера, направляющего талант игрока.

Сравнение это, конечно, весьма условно: разведка — не игра, и разведчик, допустим, не хоккеист, чья забота — дать шайбу.

Но при всей своей условности такое сравнение может объяснить читателю, в чем смысл взаимоотношений разведчика и его руководителя.

Нашим неопытным разведчикам в Барановичах и Микашевичах повседневная помощь руководителей была особенно необходима, но оказывать ее в условиях облавы разведгруппы порою не могли.

Больше того, при наличии особо тревожных обстоятельств они шли даже на то, что прерывали связь с товарищами на пять-шесть дней, приказывая через «почтовые ящики» ничего не предпринимать без дальнейших указаний.

Это сокращало поток нашей информации в Центр, но зато нам удалось сохранить всех разведчиков в Микашевичах и Барановичах, что в дальнейшем сыграло большую роль.

Впрочем, наши разведчики, как правило, продолжали действовать и в самое трудное время.

Несмотря на резкое ухудшение обстановки в районах

[163]

базирования, несмотря на все усилия карателей, радиостанция Сени Скрипника по-прежнему выходила в эфир, а передаваемые сводки становились все более подробными и квалифицированными.

* * *

Пока отряды Бринского и Каплуна двигались под Сарны и Ковель, искали местных партизан и находили пути проникновения на железнодорожные узлы противника, в оккупированные им города, в гарнизоны, мы давали в Москву сведения о железнодорожных перевозках через Барановичи, Житковичи, Микашевичи и Пинск.

В декабре сводки составлялись ежедневно.

1 декабря мы передавали, что на восток через Барановичи проследовало пять воинских эшелонов противника и что в составе этих эшелонов имелись платформы с двенадцатью танками, тридцатью восьмью зенитными орудиями, двадцатью четырьмя автомашинами, а также тридцать четыре вагона с боеприпасами.

Сводка от 2 декабря информировала Центр, что через Барановичи на восток переброшено по железным дорогам три тысячи восемьсот солдат и офицеров германской армии. В составе эшелонов были также восемь цистерн с горючим, платформы с восьмью автомашинами, четырнадцать платформ с артиллерией и восемнадцать вагонов боеприпасов.

Сводка от 6 декабря сообщала о прохождении через Барановичи восемнадцати эшелонов врага с войсками, бензином и углем...

Барановичские разведчики аккуратно подсчитали, что с 6 по 13 декабря через Барановичи было перевезено на восток семь тысяч двести солдат и офицеров противника, а на запад — одиннадцать тысяч двести тридцать раненых фашистских вояк.

За то же время в сторону фронта проследовали через Барановичи девяносто восемь бронеавтомашин и триста пятьдесят военных грузовиков, а на запад гитлеровцы угнали тридцать шесть эшелонов с советскими людьми, зерном и скотом.

Сведения разведчиков из Микашевичей позволяли уточнять, какие эшелоны двигались по линии Барановичи — Сарпы, а сведения из Житковичей устанавливали, сколько эшелонов и с чем именно прошли по линии Микашевичи — Гомель.

[164]

Партизанские разведчики научились замечать и особенности формы перевозимых фашистами войск, стали приглядываться к опознавательным знакам на технике врага.

Они отметили, что с 1 по 13 декабря через Барановичи проследовали фашистские части, имевшие на технике семь различных знаков, и добросовестно описали эти знаки: черный крест в овале и щит, вепрь, дубовый лист, мчащийся кабан, сидящий волк, радиотелеграфный знак, трясогузка.

Поскольку в германской армии каждая отдельная войсковая часть имела свой собственный знак и знаки эти были уже известны Центру, в Москве могли установить, какая именно немецкая часть, с какого и на какой участок фронта перебрасывалась в ту пору через Барановичи.

Приводить все сводки, переданные нами в декабре сорок второго и в январе сорок третьего года, не имеет смысла.

Упомяну только о сводке за 20 января, сообщавшей данные о Барановичском аэродроме, собранные Иваном Жихарем и Игнатом Сергеевым.

По подсчетам Жихаря, подтвержденным Сергеевым, на 20 января в Барановичах базировались 174 фашистских самолета. Из них 17 истребителей, 11 штурмовиков, 139 двухмоторных бомбардировщиков и 7 бипланов-транспортников.

Жихарь и Сергеев сообщили также подробные сведения о боевых вылетах фашистской авиации с 12 декабря по 8 января 1943 года, указав, в каком направлении совершались вылеты.

За эту сводку Центр объявил нашим разведчикам благодарность.

Вместе с тем Москва продолжала напоминать о необходимости расширения сферы наших действий, подчеркивала, что диверсионную работу надо обязательно сочетать с разведывательной, что мы имеем неограниченные возможности для работы, но используем их еще недостаточно.