Евгений Стригин - Путин. Внедрение в Кремль

Это вам не социализм, это. А впрочем, мы и сами не знаем, что это.

Начальник Главного управления собственной безопасности МВД РФ Константин Ромодановский весной 2003 года констатировал: «В Советском Союзе в кадровой политике существовала система строгого контроля и надежный механизм защиты граждан от милицейского произвола. Потом все рухнуло» [482].

Изменилось и отношение к уголовному делу. Раньше в органах КГБ обычно уголовные дела возбуждались по тщательно подготовленным материалам и обязательно должны были привести к рассмотрению дела в суде и к приговору. Иное считалось очень серьезным браком. В органах внутренних дел и прокуратуре, где дел было гораздо больше, такого брака порой хватало, но всегда брак и назывался браком, никто обычно не возбуждал уголовных дел в иных целях. Исключения были, но на общем фоне их было слишком мало.

Собственно говоря, и сейчас обычно возбуждают уголовные дела в этих самых же целях, предусмотренных законодательством. Но это в отношении простых смертных. А вот в отношении не простых смертных уголовные дела.

Заказное уголовное дело — уголовное дело, которое возбуждено, расследуется или разбирается в нарушение принципов уголовного судопроизводства и в корыстных интересах заинтересованных лиц.

В рамках такого дела уголовное преследование осуществляется так, чтобы достичь этих корыстных интересов обычно в отношении участников уголовного судопроизводства со стороны защиты (чаще всего — подозреваемого или обвиняемого), но иногда и в отношении иных участников уголовного судопроизводства или лиц, каким либо образом причастных к осуществлению досудебного и судебного производства.

Заказное уголовное дело может быть возбуждено в корыстных интересах или в рамках ранее возбужденного уголовного дела реализуются корыстные интересы заинтересованных лиц.

По юридической логике за преступлением должно следовать расследование, затем наказание. По логике современной жизни — не всегда так.

В конце 1994 года Юрий Иванов написал: «.Любое крупное уголовное дело, особенно в последние годы, это, по сути, большая политика» [483].

«В Кемеровской области предприниматель Живило дружил с губернатором Тулеевым. Как только дружба закончилась, Живило стал криминальным авторитетом. В Нижегородской области предприниматель Климентьев считался другом губернатора Немцова. После того как возникли финансовые разногласия, Климентьев был объявлен преступником.

Если бы все это было только на уровне политических заявлений, еще можно понять. Но по каждому случаю возбуждались уголовные дела, проходили суды — и выносились приговоры. С одной стороны есть очевидные интересы конкретных людей. С другой — есть документальные доказательства, что эти интересы были реализованы с использованием государственных структур» [484].

Таковы некоторые мысли о заказных уголовных делах. Но это дела на простых смертных. А вы попробуйте на генерального прокурора завести дело. Слабо. А вот в России однажды запросто возбудили уголовное дело на главного законника страны.

Такого в России еще не было. Нет, конечно, при Ельцине генеральные прокуроры были так же, как все, т. е. воровали и мошенничали, как все прочие. Но судили их уже после того, как лишали должности. А вот сейчас при живом генеральном прокуроре на него же и было заведено уголовное дело. Чудны дела твои, Господи!

«2 апреля заместитель прокурора Москвы возбудил уголовное дело по факту злоупотребления служебным положением со стороны генпрокурора» [485]. «.Ночью, прямо в Кремле, как образно после прозвучало в средствах массовой информации «на колене» возбудили уголовное дело» [486].

По версии Скуратова, выглядело это так: «...Ночью сотрудники ФСБ привезли Росинского в Кремль к Волошину. Тот продемонстрировал Росинскому пленку и дал проект постановления о возбуждении уголовного дела. Проект был совершенно безграмотный. Неведомо, кто мог его сочинить, — вероятно, какой-то оперативник из МВД или ФСБ. В кабинете, кроме Волошина, находились Степашин и Путин...

Кремлевская администрация не пошла бы на возбуждение уголовного дела, если бы Чайка и Демин высказались против, но мои замы поддержали Волошина.» [487]

Почему же решился Росинский? Скуратов счет необходимым позже подчеркнуть, что Росинский был известен своими гомосексуальными наклонностями. По словам Скуратова: «. Пошли разговоры — и были они очень стойкими, — что вызванному ночью в Кремль Росинскому была показана видеокассета с его похождениями среди «голубых» и было заявлено довольно жестко: «Если вы сейчас же, господин Росинский, не возбудите уголовное дело против Скуратова, эта кассета будет через несколько часов показана по телевидению!» Росинский незамедлительно подписал нужные бумаги» [488].

Подписанные документы сразу же забрали сотрудники ФСБ. Сергей Герасимов, прокурор Москвы, таким образом, был лишен даже возможности отменить постановление о возбуждении уголовного дела. Скуратов прокомментировал: «Если бы материалы находились в городской прокуратуре, то Герасимов бы отменил постановление своего подчиненного. Без материалов он этого сделать не может. Выходит, заранее был предусмотрен и этот шаг» [489].

«Указ президента Ельцина о «временном отстранении» Скуратова от занимаемой должности создал невиданный в новейшей российской истории юридический казус» [490].

4 апреля 1999 года Президент России Б. Ельцин своим указом отстранил Ю. Скуратова от должности генерального прокурора РФ на время проведения следствия по возбужденному против него уголовному делу.

Формальный повод для действия против генерального прокурора президент страны получил. Одно плохо. По Конституции генеральный прокурор назначается и снимается с должности Советом Федерации, а, следовательно, отстранение его от должности должно все же быть сделано именно этим органом. Но закон для России словно бы не писан.

Юрий Ильич Скуратов сначала заявил, что это отстранение незаконно и что уголовного дела против него никто не возбуждал. Впрочем, так считал не только он. Например, Анатолий Кучерена отмечал: «С правовой точки зрения указ президента, безусловно, противоречил ст. 12 Закона о Прокуратуре Российской Федерации, где совершенно четко сказано, что «Генеральный прокурор Российской Федерации назначается на должность и освобождается от должности Советом Федерации по представлению Президента Российской Федерации».

Президент дважды выступил с соответствующим представлением. Что эа этим последовало — хорошо известно: сенаторы, демонстрируя растущую независимость от федерального центра, высказались за сохранение Скуратова, хотя малодушный генеральный прокурор сам дважды подавал прошение об отставке» [491].