Валерий Ярушин - Судьба по имени Ариэль

А на следующий день — концерт самого Пола. Находясь на Дворцовой площади, ловлю себя на мысли, что уже нет того прошлогоднего московского трепета. Есть гениальная музыка, мощный аппарат, великолепный драйв, а слёзы не выступают… Видимо, потрясение бывает не так уж часто…

По приезду в Москву, возобновляются репетиции. Но Юрины идеи теперь идут вразрез с моими. Теперь уже мои музыканты — братья Литвиновы его не устраивают, и их нужно заменить. Но он убеждает меня в том, что это не его прихоть, а спонсоров, которые дают деньги на поездку. Здесь я пасую. Финансы — большая сила, и ими удобно жонглировать. Суть оказалась простой. Два новых музыканта оказались родом всё из тех же Набережных Челнов. Поэтому у представителей завода КАМАЗ, которые субсидировали эту поездку, возникла идея рекламы с помощью своих земляков. Их, бывших школьных друзей, как и «Битлз» — четверо (как всё сходится!) А двое других — это мы с Алёной — как бы приглашённые солисты группы «Ярбэнд». Так я был интеллигентно отстранён от руководства. В другие годы я бы этого не допустил, но сейчас отнёсся к этому философски. В конечном итоге моя мечта — сыграть на родине «Битлз» осуществлялась. Как, впрочем, и вторая — показать англичанам Алёну, увидеть и услышать реакцию европейского общества. Так, впервые за много лет, я влился в самодеятельный ансамбль на правах гостя. Репертуаром рулил уже Юра, который упростил задачу — петь самые ранние и забойные рок-н-роллы. Мои любимые битловские композиции из «Эбби роуда» решили не исполнять — говорят, они не будут «котироваться»… Я понял одну вещь. Есть единый Всевышний. Но разные веры. Это касается и нас, музыкантов.

Мне, со своей профессиональной колокольни было видно одно, с позиций чистых рок-н-рольщиков — другое. Я уже говорил про Колю Васина. Он может принять за шедевр грубое, неточное исполнение, ценя при этом, как он сам говорит, ЭНЕРГЕТИКУ. И холодно отнестись к нестандартному, полному находок, произведению.

Что главнее — вечный спор. Я допускаю, что рокерам, часто по своей сути, чуждо высшее музыкальное образование. Оно им не нужно, и чаще всего им мешает… Примеров — сколько угодно. Архитектор Макаревич, например. Но я — чистый музыкант, прошедший школу разных стилей. У меня состоялся вкус. Аккуратность исполнения — мой конёк. За это я получил признание, 19 лет «муштровавший» «Ариэль». И, играя сложнейшую музыку, опускаться до примитивизма, не хочу. Душа не даёт!

Впрочем, я быстро успокоился. Оставив мне всего три сольных песни и три Алёне, музыканты над своим блоком каждый день работали на износ. Правда всё равно у них звучало по-школьному, зато «энергетика» была очень громкой!…

И вот он, исторический день 26 августа. В этот день впервые российская музыкальная группа отправилась на берега туманного Альбиона для участия в традиционном международном фестивале «Битлфест». Нам предстояло сыграть шесть 45-минутных отделений на разных площадках с названием «Каверн». Это были «Каверн-клаб», «Каверн-бар» и «Каверн-бэк». Именно на последней площадке не так давно работал Маккартни с Гилмором и Пэйсом…

В общем, «крыша ехала» ещё до выступления. Приятно было увидеть наши фотографии с Алёной в каталоге наряду с музыкантами 11 стран. А сбоку российский флаг… Встретить на ливерпульской улице знакомое лицо — это ещё одна радость. А это Женечка Ененко — моя «боевая подруга». Как много она сделала для нас с Алёной и продолжает делать — просто удачное приобретение по жизни!

Не устаю удивляться, глядя на англичан. О вечных улыбках на их лице вспоминают многие. Я бы ещё отметил сверлящий взгляд каждого из них, словно они тебя узнали и вот-вот вспомнят… Мы, наверное, с советских времён, заряжены на какую-то гадость, поэтому большей частью ходим с предубеждением, что нас должны толкнуть, оскорбить или ввязать в драку. Поэтому лица наши суровые от рождения, и россиян видно за версту. Но ливерпульская толпа излучает какую-то необъяснимую безопасность. Если и кто-то тебя нечаянно задел, сразу: «Сорри!» Во время нашего пребывания мы заметили странный парадокс: при 17-градусной температуре мы, уральцы кутались в куртки, а местным — хоть бы что. Более того, девушки с тестообразным бюстом разголялись так, что смотря на них, мёрзли мы… После девяти вечера, на Мэтью-стрит не было ни одного трезвого человека. Нашим ментам не хватило бы автобусов кидать всех в трезвяк. Это был какой-то «Последний день Помпеи». Все, словно жили последний день! Эдакое братанье с телячьей радостью — полный отвяз! Хохочущие дамы приставали к каждому встречному. Мужчины орали песни, как на футболе. И вместе с тем, ни одного происшествия, конфликта… Около каждого бара, где выступают группы — расписание. Каждый час меняется группа. Почти везде вход бесплатный. География участников впечатляет. Здесь австралийцы и японцы, немцы и американцы, чехи и бразильцы. Последние прислали аж три «команды». Наша группа — тёмная лошадка.

И вот он благоговейный миг выхода на сцену! Знаменитая арка, кирпичики и публика с каким-то любопытным недоверием поглядывает на нас. Волнуюсь, как студент на экзамене. Но скоро это проходит. Публика с пивными бокалами всё воспринимает очень дружелюбно. Особенно, когда я аккомпанирую на балалайке. И вот вышла Алёна. Песни «A Hard Days Night», «Here, There & Everywhere» звучат при полной тишине, нарушаемая лишь аплодисментами. Народ понимает, что это уже чистое вокальное искусство и с улыбками воспринимает её пение. И следом идущий рок-н-ролл «Long Tail Sally» буквально взрывает население. Счастливая Алёна становится за клавишные и мы поём прощальную «All you need is love». После первого же выступления испанцы буквально набросились на Алёну. Они пришли нас сменить и услышали только две последние песни. Спросили, где ещё можно нас послушать. Сказали, что такого вокала давно не слышали. После второго концерта от них уже исходило предложение Алёне записать пластинку в Испании. Затем меня покорила джаз-роковая бразильская группа «Бешеные собаки». Я, буквально, засмотрелся на барабанщика — такой филигранщик! Кстати и моя дочь предпочитала слушать на фестивале более сложные группы с трибьют-версиями.

Между своими выступлениями мы ходили в разные пабы послушать коллег. Конечно, я судил их, как всегда, со своих позиций. Прежде всего, меня интересовало мастерство. Как инструменталисты, они меня убедили! — там было что послушать. Кто-то играл ноль-в ноль, кто-то около… Был и откровенный авангард. Но на пятый день я стал ловить себя на мысли, что все выступающие коллективы — хорошая самодеятельность. Пока не попал на концерт американского оркестра «Фаб фау». То, что вытворяли 12 человек на сцене одного из театров, меня, буквально, приподняло! Как мне стало известно, они задались целью исполнить все песни «Битлз»! Ровно половину — а это более сотни уже было в их репертуаре. Исполняя кавер-версии, музыканты бережно сохранили все студийные эффекты при записи самих «Битлз». Это было поразительно! У меня в этот момент даже мыслей не было обвинить их в некоей «перепечатке». Живой ситар, виолончель, скрипки, духовая группа — всё это было МОЁ! Солисты пели своими голосами, не пародируя, как некоторые, знаменитых ливерпульцев, и очень чисто! К сожалению, остальные участники фестиваля достаточно небрежно относились к вокалу. Мне это особенно бросилось в глаза. Но у всех присутствовала та настоящая ЭНЕРГЕТИКА, которую мы пытаемся искать у себя, и часто не находим. Какая-то самозабвенность в глазах, даже любовь, и после первых же аккордов ты — в плену!