Михаил Кузмин - Дневник 1905-1907

8_____

Почти не помню, что было вчера, т. к. пишу это уже 9-го днем. Кажется, был Розов, были блины, дело наше проиграно, решительно не знаю, что делать с долгами и вообще с деньгами, вечером были у Костриц. Саши сегодня не видел, не знаю вообще, зачем я пускаюсь в эту авантюру, которая должна быть странна и самому Броскину. Но мне как-то до глубины души все равно, и так скучно, так скучно. В сущности, провал нашего дела очень меня ушиб. А тот-то Александр хорош? хорош? не отвечает и не приходит. Но к чему все это. Гриша, милый и нежный, придет, когда я захочу.

9_____

Вчера Степан был опять у Саши, который подтвердил, что ждет меня в пятницу. У Ступинских девочка убилась до смерти в гимназии, но нашим детям, которые затеяли сегодня спектакль, ничего не говорят. Перед чаем, после обеда, пришел Нувель, сообщивший, что Брюсов просит, не напишу ли я чего по музыке, и что «Ал<���ександрийские> песни» считаются за ним. Нувель рассуждал о чувственности, об реакции, отвращениях, как их избегнуть, рассказывал, как Нурок, увидя «Primavera» {141} , заплакал, а из-за стены раздавались детские крики и голос Браилки, увлеченного режиссерством. Спектакль прошел лучше, чем ожидали. Я играл и Martini, и Couperin, и «Arlesienne», потом были фокусы. Потом Катя Балуева пела, у нее приятный голос, но она не знает нот и неверно поет, потом М<���арья> Н<���иколаевна> стала меня доводить до белого каления, прося сыграть начало Erlkönig» {142} или что-ниб<���удь> популярное, так что я был невежлив, и она обиделась [60], равно как и m-me Андриевич за то, что Костриц не хотела рисовать Катю. Провожая Крапивину, я на вопрос, что я поделываю, отвечал, что скучаю, как она вдруг заявила: «Не прислать вам рецепт от скуки, у меня есть отличный?» — и вообще какой-то вздор, чего я не ожидал даже от этой женщины.

10_____

Сегодня целый день вне дома: утром зашел к Казакову, потом поехал с ним на вокзал; вернувшись со Степаном в магазин и напившись там чаю, мы поехали к Броскину, у него были какие-то мальчишки из Кронштадта, плясавшие русскую, потом мы ушли, т. к. хозяева отправлялись в Сестрорецк. Вернулись опять в магазин и сыграли в карты с Павловым, с которым и со Степаном отправились затем к Морозову {143} , где ели блины и пили.

11_____

Был у Нувель, читал «Елевсиппа», были Дягилев, Нурок, Сомов и Бакст, ели померанцевое варенье. Днем был Гриша, который потом заходил в магазин.

12_____

Был Саша, был Александр, был Александр Михайлович, был Броскин у меня, я целые полсутки видел его лицо, глаза, улыбку, слышал его голос. Были Степан, Кудряшев, Павлов и заезжал Верховский.

13_____

Ничего, пост, без денег, хандрю.

14_____

Тоска, гнетившая меня с утра, в сумерки, когда особенно хочется задушевно поговорить, зайти на минутку, достигла до такого предела, что я серьезно подумывал пойти к Саше после обеда, но, дождавшись Вари, пошел по дороге в ее школу на Загородный. Мастера уже расходились. Кудряшева не было, и, напившись чаю с баранками и пастилой, я отправился домой, оставив Степана собирающимся в баню. Но к Саше я все-таки зайду до его имянин; я все не могу забыть его лица между свеч против меня, когда он играл в карты, и потом в сокольничей шапке спускающимся с лестницы. Послал письмо на Бассейную {144} .

15_____

Приехал Казаков, добыл немного денег. После раннего обеда предполагалось идти к мефимонам с Розовым, но Прокоп<���ий> Ст<���епанович> отправился по адвокатам, меня же задержала приемка белья; не попав ни в церковь, ни к Броскину, куда я хотел зайти оттуда, отправился с Лидочкой к Филиппову за баранками. Вдруг письмо от Александра с Бассейной: «Милый и дорогой Мих<���аил> Алек<���сеевич>» и т. д. Предлагает прийти в воскресенье. Я так рад, так рад, что увижу его у себя, хотя бы и в посту. Вечером была Екатер<���ина> Аполлоновна. Ждал бы Пасхи с радостью, если бы не долги.

16_____

Оттепель, мокро, тепло. Заходил к Чичериным; они не говеют, но в поисках няньки; очень тепло. После обеда хотел зайти к Саше, потом в магазин и к «современникам»; встретил Степана, шедшего ко мне, мы не вернулись, а заехали оба к Броскину; комната была освещена только лампадкой, и было очень, очень уютно сидеть, не раздеваясь, как мы думали сначала; жена его щипала перья на подушку в другой комнате; утром они ездили на кладбище, и Саша заходил в Казанский собор; сибирский котенок терся и мурлыкал, Саша сидел рядом со мной на сундуке и приставал, чтобы я разделся. Потом зажгли лампу и стал<���и> пить чай, и так выпили. Саша хотел зайти в магазин, т<���ак> что наши желания совпали, звал его в воскресенье, не знаю, придет ли. У Казакова сегодня вышло хорошее дело с Казанской, взятой на комиссию за 60 <���рублей> и проданной за 150 Егорову; был Смирнов, Шошин был совсем пьяный и философствовал о казаках, запаковывали крест, были хлопоты, пили чай. Казаков предложил проехаться на вокзал, сам же еще заезжал к Егорову, так что я поехал со Степаном и с киотом, а Кудряшев с голгофой, ехали спустя ноги с боков, и Степан пихал в бок каких-то встречных женщин, потерявших узел. С вокзала заехали к Морозову, я думаю, что Броскин завтра будет в магазине, и под вечер зайду туда его искать. Мне прислали «Весы», меня это очень приободрило. Бальмонт не лучше и не хуже, чем обычно, но рассказ Брюсова не уступает рассказам По, на которые он похож {145} . Жду воскресенья и потом четверга. У меня есть план на Нувеля, но осуществим ли он?

17_____

Утром был в магазине; ехавши на извозчике к вокзалу со Степаном, проезжали мимо Саши, к которому он обещал зайти, чтобы позвать его вечером. Вечером, когда я опять пришел, Кудряшев говорил, что меня желает видеть один человек, и закрывал двери, из-за которых сейчас же вышел Броскин. Я сидел долго с ним почти вдвоем, так как Василий уходил, а у Степана болели зубы; он был довольно откровенен, но чего-то неохотно обещал прийти, чему я тем более удивился, узнав, что он обещался наверное прийти в магазин часа в 4. Вечером был у Верховских, читал свою повесть {146} ; был Иованович, у него сильный, но не совсем приятный голос, но он отлично музыкален и образован музыкально. Вернулся очень поздно; «Крыльями» я составил себе очень определенную репутацию среди лиц, слышавших о них, но не знаю, к лучшему ли это. Впрочем, не все ли равно? Мне бы хотелось плюнуть на все, поселиться в углу и ходить только в церковь.

18_____

Сегодня роскошно ликующий день, мы с Прок<���о>ф<���ием> Ст<���епановичем> и Розовым отправились в Мариинскую есть треску, и это мне напомнило далекое время Нижнего, Пр<���окопия> Ст<���епановича>, еще склонного на такие эскапады. И вид Черныш<���ева> переулка, потом Гост<���иного> двора, сама Мар<���иинская> гостиница с ее посетителями, потом лавка Баракова {147} , покупки напомнили мне тот же купеческий Нижний. Ах, если б денег бывало достаточно! После обеда, не знаю, чем руководимый, поехал на Бассейную, зная, что Александр придет завтра. Я слишком выпил пива, которого не люблю, и у меня заболела голова; вечером были у Екат<���ерины> Аполлон<���овны>. Рассказы Александра интересны, матерьялы для будущего, но, с одной стороны, он слишком профессионален, с другой — женат, так что Гриша, который и развит, и проще, и человечнее, и более сам увлекается, едва к чему другому способен, конечно, не заменим Ал<���ександром>, несмотря на его грубоватую лучезарность. Но с тем (он говорит) никто так <���не> обращался; никогда он не ходил в гости, редко кто целует, другие не говорят; черт знает что такое; о кн. Тенишеве рассказывал Бог знает какие гадости. Я очень устал, и голова как пустая. Мне хочется писать в роде «Времен года», но для этого нужно успокоиться, вести известное время совсем монотонную жизнь, бытовую и благочестивую. Я не хожу в церковь, а именно этого-то и жаждет в тупой и отчаянной тоске моя душа и ужасается более диким ужасом, Вяч. Ивановым и «Зол<���отым> руном», чем рассказами Корчагина. Интересно бы посмотреть, что за люди в «Русск<���ом> Собрании», чем они духовно заняты и проявляют себя, есть ли там эпигоны Максимовых, Мусоргск<���ого>, Голен<���ищева>-Кутузова? {148} Не пойти ли в понедельник на Троицкую?