Дэвид Шеппард - НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино)

Генеративная музыка стала новой религией Ино — это было новейшее и самое хитроумное выражение освящённой временем парадигмы «установи параметры — начни — посмотри, что получится». В апреле 1996 г. вышел упакованный в коробку гибкий диск Generative Music 1 with SSEYO Koan Software; на нём была записана дюжина порождающих «пьес» Ино (дающих слушателю возможность «вырастить» свою собственную музыку). Несмотря на всё техническое новаторство этой формы, основанные на Koan работы Ино звучали как самая обыкновенная амбиент-продукция (одним из первых — и не очень успешных — его экспериментов с Koan была подача на вход программы основных компонентов "Discreet Music" — в результате получилось какое-то мутное звуковое месиво) — пусть даже ни одна из этих пьес не могла быть повторена в том же самом виде [163] Иновское горячее проповедничество генеративной музыки на протяжении всех 90-х убедило некоторых его сторонников в том, что вот-вот произойдёт революция в музыкальном производстве и потреблении. Несмотря на подъём культуры «скачивания», даже десятилетие спустя ожидаемый «капитальный ремонт», кажется, нисколько не приблизился. Действительно, вопреки нескольким изолированным генеративным проектам и кое-каким художественным событиям на основе Koan — типа фестиваля Ars Electronica в 2003 г. в Линце (Австрия), где через огромные громкоговорители, установленные в расположенном на берегу Дуная городском «Клангпарке», транаслировалась 96-часовая, исполняемая разными артистами Dark Symphony , созданная при помощи технологии Koan — генеративным заповедям не удалось увлечь широкую публику. В 2003 г. компания SSEYO была поглощена фирмой Tao Group Limited, которая впоследствии обанкротилась. Это значило, что программные продукты Koan прекратили существование. Их разработчики — Питер и Тим Коул — теперь работают над новыми генеративными программными продуктами на базе персонального компьютера, так что окончательный приговор пока что откладывается. .

Весьма академические заметки Ино к Generative Music 1 были приписаны некому CSJ Бофопу — это был самый последний из долгого списка иновских псевдонимов и анаграмм [164] Имя CSJ Bofop было получено путём передвижки букв Brian Eno на одну позицию вправо в алфавите. Увлечение Ино анаграммами можно заметить и на некоторых других пластинках 90-х — некий Бен Арион появляется в кредитах на пластинках Майкла Брука; в это же время возникает и некий Бен О' Райан. В середине 90-х Ино предал гласности тот факт, что он как бэк-вокалист участвует в разных записях (под псевдонимами) — говорят, даже на некоторых широко известных хитах. «Я начинаю думать, что все мировые проблемы можно решить при помощи устричного соуса или бэк-вокала», — беспечно заявил он в своём дневнике. . Это имя впервые появилось на обложке альбома Passengers: Original Soundtracks 1 , вышедшего в ноябре 1995 г. Он начал жизнь как самая амбиентно-абстрактная пластинка U2 на тот момент, но по мере продолжения работы в Лондоне и Дублине, стало ясно, что главной движущей силой проекта является Ино, а U2 — всего лишь его сотрудниками. Когда Island/Polygram, для которых U2 были главными кормильцами (не говоря уже о менеджере группы Поле МакГиннессе), услышали рабочий материал, они отвергли саму мысль о том, что нечто столь явно некоммерческое может стать очередным альбомом U2, и следовательно, возникла необходимость нового названия и нового артиста, которому мог бы быть приписан этот материал. Для Боно пластинка была «музыкой для поздней езды в быстрой машине», и он предоставил Ино придумать какой-нибудь теоретический контекст. «Мы были рады быть его аккомпанирующей группой», — признался он. Ино (под псевдонимом CSJ Bofop) создал воображаемые кинематографические сценарии для всех пьес. Некоторое время рабочим названием альбома было Cinema . В некоторых вещах был вокал Боно (Ино пел в одной), но большая его часть парила в полуамбиентном эфирном мире «киномузыки», время от времени оживляемом появлениями артистов-гостей — от ди-джея Mo'Wax Хауи Б до японской певицы Холи.

Будучи выпущен в музыкальном климате, определявшемся королевской бритпоп-битвой между Blur и Oasis (а также вторым прорывным альбомом Radiohead The Bends , угрожавшим дать новое определение «интеллигентному року» конца эпохи ), альбом Passengers был в лучшем случае редкой безделушкой, а многим казался просто суетным проектом («возможно, Ино и изобрёл амбиент, но похоже, он забыл, что амбиент должен быть чем-то большим, чем «слуховые обои»», — ворчал в Rolling Stone Джим Дерогатис). Пэту Кейну из The Guardian альбом даже показался свидетельством раболепия Ино перед остроглазым технокапитализмом конца XX века. «Взгляните на заметки на обложке его проекта Passengers», — фыркал он в своей протяжённой антииновской тираде, — «самый первый кредит Ино — это «стратегии», и лишь потом «синтезаторы» и «микширование».» [165] Пэт Кейн — когда-то певец противоречивого гладко-попсового дуэта Hue & Cry — привычно извергал своё критическое негодование. Дальше в своей беспощадной статье в Guardian (октябрь 1995) он назвал Ино «одним из самых ловких и самых коварных игроков в мире», а закончил недвусмысленным заявлением: «Каждый раз, когда я слышу гул его синтезаторов, предсказуемо непредсказуемые шумы и возмущения, глянцевую хаотичность его работ, я слышу «лифтовую музыку» позднего капитализма».

Поперёк ощущаемой слушателями тенденции самоублажения шла сорокапятка, выбранная из альбома — "Miss Sarajevo". Содержащая поразительное выступление звезды оперного вокала Лючано Паваротти, эта песня — наполовину протест против боснийской войны, наполовину возвышенная ария — была одной из немногих композиций альбома, действительно вошедших в фильм — снятую Биллом Картером и профинансированную U2 документальную ленту о негармонирующем с общей обстановкой конкурсе красоты, прошедшем в Сараево в прошлом году (несмотря на гражданскую войну, бушевавшую буквально в пределах слышимости). В сентябре 1995 г. Ино вместе с Боно (который сам был сыном оперного тенора) и Эджем поднялся на сцену в Модене (Италия), где проходил ежегодный благотворительный гала-концерт Паваротти; там они исполнили мощную версию "Miss Sarajevo" под аккомпанемент полного оркестра. Ино, чью охрипшую глотку лечил местный лекарь Маэстро, и которого пришлось отговаривать от появления на сцене в женских босоножках, пел и играл на клавишах, пока мелодраматическое бельканто Паваротти увлажняло глаза публики.

Ино был весьма занят боснийским конфликтом. Они с Антеей уже имели кое-какие дела с благотворительной организацией War Child, основанной для помощи детям-жертвам югославской гражданской войны — правда, Ино скептически устранялся от сбора денег при помощи приглашения знаменитостей, предпочитая лучше тихо и скромно вкладывать деньги в небольшие проекты и достойные дела. Однако теперь у него были свои маленькие дочери, и он зарылся в литературу о запутанной кровавой истории Балкан, и даже пошёл на то, чтобы стать одним из спонсоров War Child — его за обедом в китайском ресторане в Уэстборн-парке уговорил Бил Лисон, основатель организации. Отношение Ино к благотворительности изменилось в конце 1993 г., после того, как он помог Антее в сборе инструментов и CD для жителей блокированного Восточного Мостара — когда-то прекрасного средневекового городка на реке Неретва, известного своим классическим головокружительным (и недавно разрушенным) средневековым мостом. «Я около 45-ти лет весьма презрительно относился к артистам, участвующим в какой бы то ни было политике», — признался он, — «и даже написал высокомерную статью в Guardian, проводя очень недобрые намёки на песню «Освободите Нельсона Манделу» — я утверждал, что не дело артистов заниматься подобными вещами.» Сбор инструментов и альбомов оказался проясняющим моментом. «С нашей стороны не потребовалось по сути дела никаких усилий, но отклики были совершенно изумительны — оказалось, что мы сильно изменили жизни людей. Я подумал — Боже мой, неужели это так просто? Наверное, это меня и зацепило.»