Владислав Кардашов - Ворошилов

Осуществляя перестройку Вооруженных Сил, необходимо было в то же время сохранить мобилизационную готовность страны, ограничившись минимальной численностью армии. Проведение военной реформы ни на одно мгновение не должно было снижать боеспособность армии, ее готовность дать отпор врагу.

В Московский военный округ тогда входили 15 губерний Северной и Центральной России. На этой огромной территории, составлявшей самое сердце страны, имелось немало воинских соединений и частей. Ворошилову надо было со всеми познакомиться, везде побывать.

Одна из первых его задач — создание территориальных дивизий, их удачное сочетание с кадровыми. Территориальную систему пришлось избрать не от хорошей жизни: страна просто не могла содержать большую армию. «Конечно, — говорил М. В. Фрунзе, — если бы перед нами был выбор между 1,5—2-х миллионной кадровой армией и нынешней системой милиции, то с военной точки зрения все данные были бы в пользу первого решения. Но ведь такого выбора у нас нет…».

Отныне войска Красной Армии подразделялись на кадровые и территориальные. В кадровых призванные в армию проходили без перерыва весь срок службы — два года. В территориальных же частях они призывались на сборы ежегодно на протяжении пяти лет: в первый раз на три месяца, а в последующие по одному месяцу. В территориальных дивизиях имелся кадровый состав, 16–20 процентов штата. Такая система давала возможность обучить весь контингент призывников и в то же время значительно экономила средства, столь необходимые стране. В случае угрозы нападения территориальные дивизии, располагавшие кадровым ядром, можно было быстро развернуть до штатной величины.

Под руководством Ворошилова переход к территориальной системе в МВО был успешно завершен: к концу 1925 года 9 дивизий округа стали территориальными и лишь одна 10-я Майкопская кавалерийская дивизия [35] Она уже знакома нам: под номером 14 она ранее входила в состав 1-й Конной. да части технических родов войск оставались кадровыми.

Реорганизация требовала огромного труда, но она была только частью работы Ворошилова. В 1924–1925 годах он проводил опытные мобилизации в отдельных зонах округа, маневры регулярных частей, инспекторские поездки. В частях командующий округом в первую очередь интересовался службой и боевой готовностью войск, в особенности огневой подготовкой. О посещении командующего округом интересно рассказывает А. М. Василевский, командовавший в ту пору полком в 48-й Тверской дивизии.

Приехав в Тверь, где размещался полк, Ворошилов побеседовал с командованием дивизии, партийными работниками города, вечером встретился с рабочими городских предприятий, а в девять утра был уже на стрельбище, где батальон отрабатывал упражнение в стрельбе из винтовки.

Самым тщательным образом проверив подготовку к стрельбе, Ворошилов после нее пошел к мишеням и стал в присутствии стрелков осматривать их. Результаты были неплохими, но один из бойцов ни разу не попал в цель.

— Почему вы так скверно стреляете? — поинтересовался Ворошилов.

— Винтовка плохая, товарищ командующий!

— Плохая винтовка? — Ворошилов обернулся к комполка. — Проверено ли оружие перед стрельбой?

— Так точно, — последовал ответ, — все винтовки проверены.

Тут же принесли пристрелочную карточку на винтовку — оружие по документу было в порядке. Тогда Ворошилов вместе с владельцем винтовки отправился к прицельному станку и опробовал оружие. Убедившись в его исправности, командующий приказал:

— Установите мишень на триста метров!

Из положения «лежа с руки» Ворошилов показал отличный результат. После этого он обратился к бойцам:

— Товарищи! Я доволен вашей стрельбой, ваши командиры и вы немало потрудились. Благодарю вас за хорошую службу! Но вот один ваш товарищ ни разу не попал в цель и винил в этом винтовку! Посмотрите на эту мишень! Винтовка отличная, в умелых руках, разумеется. Тут можно вспомнить пословицу: «Неча на зеркало пенять…» Стрелять надо учиться. По окончании сборов прошу командира полка сообщить мне, каких результатов достиг этот товарищ в стрельбе.

«Проверив еще две смены, — вспоминает А. М. Василевский, — а затем ознакомившись с тем, как организованы и проводятся на стрельбищном поле стрелковые занятия в других ротах батальона, К. Е. Ворошилов заявил, что хотел бы побывать на тактических занятиях полка. Узнав, что как раз в те часы подразделения первого и третьего стрелковых батальонов отрабатывали на фоне ротных учений сколачивание отделений и взводов, он попросил провести его на занятия в третью роту. К тактическим занятиям командующий отнесся с большим интересом, задавал много вопросов, сделал полезные предложения по тактике боевых действий, использованию местности, оружия, лопаты, по маскировке, а командному составу — и по методике подготовки занятий. В целом, как он заявил на ротном разборе занятий, организация и проведение занятий его вполне удовлетворили… Хорошо прошла на следующий день и проверка строевой подготовки полков». На митинге Ворошилов благодарил полк за усердие и пожелал дальнейших успехов.

Подобным образом он проверял работу и в других частях. Летом 1925 года на стрельбах в 19-й Воронежской дивизии Ворошилов, казалось, был неутомим. Десятки раз шагал он от линии огня до мишеней и обратно, проверял бой винтовок. Стреляли полки неважно. Раздосадованный этим, Климент Ефремович наконец потребовал:

— Дайте винтовку!

Стал стрелять — и выполнил условия стрельбы. То же — из нагана; то же — из пулемета… Шепот побежал по рядам бойцов: «Вот это командующий!» А он уже в казармах, на кухне — быт бойцов интересовал его не меньше, чем результаты стрельб, внимание к людям — одно из главных правил Ворошилова.

Служивший в те годы в штабе МВО К. А. Мерецков вспоминал, как ему при составлении мобилизационных планов удалось, наладив по-новому работу, одновременно сократить вдвое число работников отдела. Составив план, он принес документы Ворошилову. «Командующий забрал все материалы и поехал с ними к… Фрунзе. Вернулся он только к концу дня. Оказалось, что Фрунзе изучал схемы очень обстоятельно. Затем Климент Ефремович спросил, сколько времени ушло на данную работу. Отвечаю: если считать с проверкой сведений на местах, то шесть месяцев. А сколько человек выполняло ее? Пять человек, говорю.

Тут же командующий приказал представить всем пятерым полуторамесячный отпуск и отправить на курорт, в Гурзуф, вызвал сотрудника для особых поручений и дал указание премировать меня двухмесячным окладом. Я сказал, что в гурзуфский санаторий меня не пустят, так как у меня маленький ребенок, а оставить семью и ехать один я сейчас не могу. Тогда командующий приказал выделить мне в санатории отдельную семейную комнату…