Андрей Рытов - Рыцари пятого океана

Люди в полку Давидкова были под стать командиру. Такие же смелые и решительные, дерзкие и непреклонные в бою. Пермяков рассказал мне такой эпизод.

Группу штурмовиков сопровождала шестерка истребителей во главе с Яловым. В районе цели на них из-за облаков свалилось восемнадцать "мессершмиттов". Завязался упорный бой. Тройное превосходство противника не испугало советских летчиков. Они дрались геройски и уничтожили больше половины гитлеровцев. Но и наших истребителей становилось все меньше. Вот уже остался один из них-летчик Яловой. Уцелевшие фашисты бросились на "илы", которые, выполнив свою задачу, легли на обратный курс. И все-таки им не удалось пробиться к нашим штурмовикам. Беспредельная храбрость советского воздушного бойца в конце концов заставила их отказаться от преследования.

Яловой возвратился вместе со штурмовиками и сел на их аэродром. Когда осмотрели его истребитель, на нем, как говорится, не осталось живого места.

Летчики-штурмовики воздали должное своему спасителю. Они вытащили Ялового из кабины и на руках пронесли через все летное поле до стартового командного пункта.

Исключительное мужество в боях проявили комиссары-летчики. Одним из таких отважных воздушных бойцов был старший политрук Н. В. Исаев. Он совершил сто восемьдесят девять боевых вылетов, сбил четыре самолета противника. Этот замечательный политработник хорошо понимал силу личного примера, умел не только произнести умную речь, но и на деле показать, как нужно громить врага.

Самолетов у нас стало больше, чем в начале войны. Но их все еще не хватало для успешного решения тех задач, которые ставило перед нами командование армии.

Будучи как-то в Лисичанске, где находился штаб ВВС Южного фронта, я встретил К. А. Вершинина. Поздоровались, разговорились.

- Как дела? Как Галунов? - поинтересовался командующий ВВС.

- Нормально, - ответил я. - Одно плохо, товарищ командующий, вы ставите перед нами непосильные задачи.

Вершинин удивленно приподнял брови и усмехнулся:

- Как это понимать?

- В каждом своем распоряжении вы приказываете "надежно прикрыть", "нанести массированный удар", "выделить столько-то самолетов на штурмовку". Ну как можно выполнить все эти требования, если боевых машин у нас раз, два и обчелся?

Вершинин стал приводить различные доводы, а потом перевел разговор на другую тему. Мой расчет на то, что нам, возможно, кое-что подбросят, не оправдался.

5 февраля 1942 года первым заместителем командующего ВВС Красной Армии назначили генерал-лейтенанта авиации Александра Александровича Новикова. Звоню ему как старому знакомому, умоляю: ведем наступление, а самолетов мало, нельзя ли что-нибудь подбросить?

Новиков с иронией спрашивает:

- Сколько вам: полк, два или, может быть, дивизию? - И потом уже серьезным тоном говорит: - Дорогие мои! Было бы - ничего не пожалел. Но нет у нас самолетов, нет, и не просите. Обходитесь тем, что имеете.

Легко сказать "обходитесь". А чем? От "безлошадных" отбоя нет. Ходят по пятам, умоляют, требуют посадить их на самолеты. А где их взять?

В ударной группе

В масштабе ВВС были созданы три ударные авиационные группы. Подчинялись они Ставке Верховною Главнокомандования, а предназначались для завоевания господства в воздухе и нанесения массированных ударов на определенных участках фронта.

Их основная отличительная черта - подвижность. Когда требовалось, они быстро перелетали на новые аэродромы и выполняли поставленные перед ними задачи.

Во главе каждой группы стояли командующий и военный комиссар. В своей работе они опирались на небольшой оперативный штаб, насчитывавший всего двадцать-двадцать пять человек. Не было даже политотдела, не говоря уже о тыловом органе. Обеспечение групп всем необходимым возлагалось на командование и политуправление того фронта, на который они перебазировались по указанию Ставки.

Особенно высокие требования предъявлялись к летному составу ударных групп. Туда направляли самых опытных, самых смелых и закаленных летчиков и штурманов. Правда, им давали и некоторые привилегии: полуторный оклад денежного содержания, улучшенное снабжение питанием и обмундированием.

Меня назначили военным комиссаром 3-й ударной группы, штаб которой находился в Лисичанске. Она состояла из трех бомбардировочных полков (командиры Кузнецов, Недосекин, Никифоров) и двух истребительных (командиры Миронов и Васин). При знакомстве с ними особенно хорошее впечатление произвел на меня молодой, энергичный капитан Никифоров.

Командовал 3-й ударной группой Леонид Антонович Горбацевич - коренастый, широкогрудый, похожий на борца генерал. У него был острый пытливый взгляд, говорил он хрипловатым голосом и слегка шепелявил. В начале войны генерал занимал руководящий пост в Управлении дальней авиации. Но вскоре его освободили от должности, свалив на него всю вину за большие потери в самолетах. Спокойный и покладистый, Горбацевич не стал оправдываться и молча снес несправедливое наказание.

Чтобы успешно командовать ударной группой, руководитель должен был не только в совершенстве знать летное дело, авиационную тактику, но и обладать твердым характером, крепкой волей, а также качествами педагога-воспитателя.

Горбацевич оказался именно таким военачальником. К каждому летчику он находил свой подход, не стеснялся вовремя одернуть тех, кто начинал зазнаваться. Такие случаи бывали, правда, очень редко.

Я давно заметил, что летчики в подавляющем большинстве своем вообще не любят бахвалиться. Они с презрением относятся к тем, кто пытается выпячивать собственные заслуги. Им присуща лишь гордость за свою профессию, а это не имеет ничего общего с бахвальством.

И если кто из молодых летчиков начинал зазнаваться, я прежде всего напоминал ему о традициях, существующих в советской авиации, о сложившихся у нас взглядах на подвиг. Прямо говорил:

- Хочешь, чтобы тебя уважали в коллективе, - будь храбр, но всегда скромен.

Правда, такие нравоучения приходилось делать редко. Чаще всего сам коллектив "обкатывал" человека, помогал ему быстро освободиться от всего наносного.

...Для нашей ударной группы выделили неплохие по тому времени самолеты. В частности, истребители получили "аэрокобры", а бомбардировщики - "бостоны".

В марте 1942 года командование юго-западного направления разработало план наступательной операции. Он в основном сводился к тому, чтобы двумя сходящимися ударами из района Волчанска и Барвенковского выступа прорвать оборону противника, окружить и разгромить его харьковскую группировку. Второй, главный удар должны были наносить 6-я армия, которой командовал генерал-лейтенант А. М. Городянский, и армейская группа генерал-майора Л. В. Бобкина.