Андрей Рытов - Рыцари пятого океана

Когда "пешки", сбросив бомбы, развернулись на обратный курс, на них напала другая восьмерка "фоккеров". Бомбардировщики дружно отбивались. Штурману младшему лейтенанту Тимофееву и стрелку-радисту Чуркину удалось сбить одного фашиста. Самолет загорелся ч упал около деревни Озерки.

Но противник не унимался. А боеприпасы у наших "петляковых" подходили к концу. Их огонь становился все слабее, а потом прекратился совсем. Создалось критическое положение.

Преследуемые противником, бомбардировщики пролетели над несколькими аэродромами, где базировалась наша истребительная авиация, но ни один самолет не поднялся им на выручку. Фашистам удалось поджечь машины лейтенанта Бучавого и младшего лейтенанта Фадеева.

Старший лейтенант Дельцов, "пешка" которого тоже была основательно покалечена, после посадки начал ругать истребителей:

- Видели же, как клюет нас немчура, а даже не попытались нам помочь.

Меня тоже возмутил этот случай, и я сразу же позвонил начальнику политотдела 16-й воздушной армии Вихрову. Тот обещал немедленно доложить обо всем командующему.

Вечером Вихров сообщил мне по телефону:

- Руденко предупредил командира истребительного авиакорпуса, чтобы таких вещей больше не повторялось. И верно: промах, допущенный истребителями, оказался последним. Чувствуя свою вину, они с особым усердием стали оберегать наши экипажи.

Самолет Пе-2, на котором летали наши авиаторы, обладал замечательными летно-тактическими данными, был на редкость выносливым. Иван Семенович Полбин маневрировал на нем, как на истребителе. Летчики авиачасти, которой командовал подполковник Афанасий Викторович Храмченков, увеличили бомбовую нагрузку "пешки" почти на полтонны. И все равно она сохраняла прекрасную маневренность.

Бомбардировщик отличался и удивительной живучестью. При выполнении боевого задания экипаж младшего лейтенанта Гусарина попал под ураганный огонь вражеских зениток. Машина получила серьезные повреждения: был пробит лонжерон, сорвана обшивка стабилизатора. отрублена половина руля глубины. И все-таки летчик сумел дотянуть до своего аэродрома. Правда, Гусарин был виртуозом в технике пилотирования.

Таких примеров можно привести сотни. Детище талантливого конструктора Петлякова прекрасно выдерживало суровые испытания войны. Не зря летчики любили эту машину.

В июле 1943 года наш авиакорпус всеми своими силами нанес шесть массированных ударов по врагу. Такие крупные налеты были сделаны впервые. Успех их свидетельствовал о возросшем организаторском мастерстве и тактической зрелости командиров, о высокой выучке летного и технического состава. Нельзя сбрасывать со счета и политическую работу, которая проводилась в частях непрерывно. Политработники и партийные активисты много сделали для того, чтобы поднять активность людей, мобилизовать их волю и мастерство, вдохновить на подвиги.

Особенно запомнился мне мощный бомбовый удар, нанесенный 10 июля по танкам противника, прорвавшимся в районах Саворовки, Подсаворовки, Кашары (в шестнадцати километрах западнее Понырей). В конце дня командующий 16-й воздушной армией передал, что наземные части выражают нам сердечную благодарность за оказанную помощь.

В связи с этим мы провели митинги во всех полках.

После нашего массированного удара с воздуха наступление противника захлебнулось. Он потерял двадцать танков, пятьдесят автомашин и немало другой техники, сотни убитых и раненых.

Однажды мне позвонил по телефону начальник политотдела 241-й дивизии. Спросил:

- Вы Маликова помните?

- Илью Антоновича? Как же, хорошо помню. Это тот, что в бою ногу потерял?

- Он самый, - подтвердил начальник политотдела.

- Что он, письмо прислал?

- Нет, сам приехал.

- Молодец, если решил проведать боевых друзей.

- Да он совсем, служить приехал.

- Что же он без ноги будет делать?

- Летать собирается...

Вначале мне показалось, что начальник политотдела шутит: как может безногий человек управлять тяжелым бомбардировщиком? Но тот говорил вполне серьезно:

- Андрюшин и Воронков поддерживают его.

- А ты с ними разговаривал?

- Ну как же?! Они хотят Маликова сначала на По-2 потренировать, а потом пересадить на "пешку"...

Случай был столь необычным, что я тут же решил посоветоваться с командиром корпуса. Выслушав меня, генерал А. 3. Каравацкий хлопнул ладонью по столу и воскликнул:

- Молодчина! Вернулся-таки... - Он встал, прошелся по кабинету и тем же восторженным тоном продолжал: - Какая сила воли у человека! Какой патриотизм! На протезе на фронт пришел. - И, рубанув ладонью воздух, заключил: - Пусть летает!

Заглянув через несколько дней в полк Воронкова, я встретился с Ильёй Маликовым. За долгие месяцы пребывания в тыловом госпитале он заметно похудел, даже побледнел. Но глаза его по-прежнему светились боевым азартом.

- Как же ты нашел нас? - поинтересовался я.

- В Москве узнал, где вы находитесь, - ответил он.

- Кто тебя сюда направил?

- О, - хитро подмигнул Маликов, - сам командующий ВВС. После госпиталя меня послали на комиссию. Разгуливаю перед врачами и доказываю, что протез освоил не хуже, чем "пешку". А они снисходительно улыбаются и ничего определенного не говорят. Только под вечер объявили свой приговор: к строевой службе не годен. Пошел снова к председателю комиссии. Но никакие уговоры на него не действовали. Тогда я махнул в Москву, к самому командующему ВВС. И результат, как говорится, налицо, - заключил он с улыбкой.

- А может, мы тебе другую должность подберем, - предложил я.

- Что вы, что вы, - замахал руками Маликов. - Не за тем я сюда ехал, чтобы на земле отсиживаться.

Но меня все же не покидало сомнение: сумеет ли парень с одной ногой управлять такой строгой машиной?

Когда я высказал эту мысль командиру полка, тот с усмешкой ответил:

- А чего в жизни не бывает? Попробуем.

Вначале Маликову доверили старенький По-2. Он доставлял на нем из дивизии и корпуса почту и различные мелкие грузы. Но эта однообразная работа скоро наскучила бывалому летчику. Он рвался в бой. И наконец Воронков разрешил ему сесть в кабину "пешки". Он сам проверял его в воздухе. Маликов действовал хорошо, уверенно, и командир допустил его до самостоятельных полетов. И он не ошибся в своем питомце. Илья Маликов совершил свыше ста боевых вылетов. Он закончил войну в Берлине, став Героем Советского Союза. На его примере мы воспитывали авиационную молодежь, учили ее так же верно любить Родину, так же мужественно выполнять свой воинский долг.

В начале Курской битвы с задания не вернулся экипаж младшего лейтенанта Семенова. Шло время, но никаких вестей о нем не поступало. Командование 128-го Калининского бомбардировочного полка решило, что он или погиб, или попал в плен. Родителям воинов были посланы письма со скорбной вестью.