Анна Ярошевская - Любовь Полищук

Руководитель Омской филармонии, в которой работали Люба с Валерой, Юрий Юровский, получил назначение в Москву и стал директором Росконцерта. Он пригласил в столицу нескольких актеров, которых считал лучшими. Среди них — Полищук и Макаров. Молодая семья взяла трехлетнего Лешку в охапку и отправилась покорять Москву. Снова. Люба была невероятно рада такой возможности. Валеру же эти перемены не радовали, и в Москве он запил пуще прежнего.

Какое-то время семейная пара снова работала в дуэте. На этот раз в шикарном «Мюзик-холле». Со сменой места работы, они сменили и название своего дуэта. Теперь они назывались торжественно и официально — «Полищук — Макаров». Провинциальные «На эстраде омичи» канули в лету.

Несмотря на то, что актерский дуэт был блистательным, и публика всегда встречала его с восторгом и аплодисментами, вскоре ему суждено было распасться. Валере не нравилось в Москве, работа не ладилась, счастье ускользало из рук, просачиваясь сквозь пальцы. Оставаться в Москве он больше не мог и принял решение возвращаться в Омск. Но здесь его ждал сюрприз. Люба была совсем другого мнения.

Семь лет назад Люба пошла за Валерой на край света. Ради него она вернулась в Омск, поставив крест на городе своей мечты — Москве. И ничего ее тогда не остановило, не прислушалась она тогда к своему голосу внутреннему, к своему ощущению тревожному. Но Москва подарила ей второй шанс, и этот шанс она упустить не могла. Не могла и не хотела.

Валера не хотел бросать семью, он хотел бросить Москву. Но Люба не дала ему такой возможности. Ранним утренним поездом Валера вернулся в Омск. А Люба осталась в Москве. Вместе с маленьким Лешей. Осталась покорять столицу с маленьким ребенком на руках.

Жизнь частенько била Любу по голове. Ей приходилось на своих плечах тащить очень многое. Рассчитывать ей было не на кого — воспитывала сына одна. Приехав в Москву из своего родного Омска, Люба устроилась там в Московский мюзик-холл, где нужно было доказывать всем и вся, что Полищук — хоть и провинциальная артистка, но не хуже столичных. На гастроли (а их было одиннадцать месяцев из двенадцати) приходилось ездить с маленьким Лешей. В гостиничном номере — бесконечные кашки-малашки, тертые овощи, пеленки… А потом нужно было легко и красиво выпорхнуть на сцену. Ну откуда здесь могла взяться беззаботность, когда Люба своему ребенку была и отец, и мать? У нее не было собственной квартиры, и жили они с сыном в общежитии. Там им приходилось спать на одном матрасе на полу. Несколько лет Полищук моталась по гастролям и собирала деньги, чтобы купить небольшую кооперативную квартирку на окраине столицы. Родителям по телефону всегда рассказывала басни, чтоб не волновались:

— Мама, мы с Лешей живем в замечательной большой квартире! В самом центре Москвы! Все у нас замечательно! У меня много концертов и гастролей, денег на все хватает.

Оля понимала, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но очень хотела верить в то, что у дочери все хорошо. И верила.

Прожив в браке около семи лет, Люба и Валера расстались. Маленькому Алеше тогда было всего четыре года. Не выдержала их любовь жизненных испытаний. Счастье так и не наступило. Только теперь Люба поняла, что вышла замуж слишком рано. Только теперь ей стало ясно, что она тогда совсем ничего не понимала в жизни, не знала Валеру, саму себя не знала. Она просто любила. А любила она всегда сильно и страстно. Любила и очень хотела верить в то, что все получится, что все так, как должно быть. В день расставания с Валерой, она сказала ему:

— Ты пойми, Валер, я всегда стремилась в жизни достичь чего-то большего. А ты всегда считал, что ты всего уже добился. Вот почему наши пути и разошлись. Ты не держи на меня зла. И про сына не забывай, ладно?

Валера молча взглянул на нее грустными глазами, развернулся и, так и не проронив ни слова, вышел в дверь. Не мог он простить Любе такого предательства. Не мог он смириться с тем, что между ним и Москвой она выбрала Москву. Москва! Это ведь даже не мужчина! Как ненавидел он в ту минуту эту Москву. И ненавидел потом всю свою жизнь. Валера не мог простить Любе того, что она его разлюбила. Потому что он ее по-прежнему любил. И так и не смог разлюбить. Он писал:

После расставания с Любой Валера вновь женился, завел семью, новая жена родила ему девочку. Но Любу он любил всегда, и эта любовь всю жизнь причиняла ему острую боль в сердце. Во многих своих произведениях он размышлял о том, почему же они не смогли остаться вместе:

Ранним утром Люба осталась одна. Она сидела и молча смотрела на дверь, в которую только что вышел Валера. Сидела и понимала, что вместе с ним от нее ушла и ее любовь — то волшебное чувство, которому ей так сильно хотелось верить.

Люба знала, что сейчас в ее жизни начинается другой этап. Совершенно новый жизненный этап. И пока этот этап не обещал ей ничего хорошего. Люба хорошо понимала, что семь лет назад, когда она отказалась от Москвы ради желания построить семейное счастье, добиться успеха в актерской карьере ей было бы гораздо легче. И сейчас она была бы уже не просто Любкой из Омска, а популярной артисткой с известным именем — Любовью Григорьевной Полищук. Но время было потеряно. И сегодня ей все надо было начинать с самого начала. А ведь она была не одна. С ней был маленький Алеша, о котором ей нужно было заботиться. И хотя Алеша был замечательным спокойным ребенком, его все равно нужно было кормить и одевать. И оставить без присмотра четырехлетнего мальчика она не могла. А еще нужно было где-то жить и где-то спать.

Казалось, перед ней стояла просто неразрешимая задача. Но ее стремление к успеху было настолько сильным, что она не боялась этих препятствий. Она была твердо убеждена в том, что все самое хорошее в жизни достается нелегко. И она была готова бороться за свое счастье. Бороться, чтобы одержать победу в этой схватке с собственной судьбой.

Осознав свою весьма затруднительную ситуацию, Люба начала действовать. Она взяла за руку маленького Лешу и отправилась на поиски жилья. Поиски были нелегкими, но в итоге ей все-таки удалось выбить для них с Лешей маленькую комнатушку в общежитии. Вошли они в комнатку свою и ахнули — комната была совершенно ужасной. Совсем крохотная, темная, без мебели. Только матрас большой на полу лежал. На нем с Лешкой и спали ночами. А днем — на репетиции, тоже вместе.