Герхард Концельман - Ясир Арафат

Ясира Арафата охотно приняли на должность инженера. Вместе с другими палестинцами весной 1957 года он основывает в эмирате Кувейт строительную фирму. Министерство общественных работ предоставляет ему заказы.

Население Кувейта составляло всего около 200 тысяч человек — на сегодняшний день число настоящих кувейтцев увеличилось лишь незначительно. Необходимо было вдвое больше людей, чтобы нефтяное государство поддерживало свою жизнеспособность. Без «гастарбайтеров» быстрое развитие было невозможно. На этой фазе развития палестинцы оказали правящей фамилии Кувейта особенно много услуг.

Эмир и его штаб выразили свою благодарность и великодушие — и не только в финансовой области. Они Предоставили политически активным палестинцам возможность заниматься в Кувейте политикой, пусть эта деятельность и должна была ограничиваться кругом соотечественников. Была запрещена политическая пропаганда против царствующей в Кувейте фамилии. Однако у Арафата и его друзей никогда не было ощущения, что за ними следят. Благодаря этому великодушию эмират составлял исключение: везде в Аравии правительства с недоверием смотрели на палестинцев, занимавшихся политикой. Страх перед новыми идеями, перед неконтролируемой активностью, перед самостоятельным мышлением мучил правителей в Каире и Дамаске. Эмир Кувейта был свободен от него.

Арафат, строительный подрядчик в эмирате Кувейт, продолжал поддерживать контакты с политически активными палестинцами, которые жили в лагерях беженцев вблизи родины, например, с Абу Аядом, который работал учителем в секторе Газа и мог использовать свою деятельность для того, чтобы выискивать среди палестинской молодежи людей, пригодных для будущей освободительной организации.

Это была непростая подготовительная работа, так как агенты египетского правительства были начеку. Арафат много раз предлагал Абу Аяду переехать в Кувейт. Шанс осуществить это появился, когда ответственное за школьное образование министерство Кувейта вербовало в лагерях сектора Газа учителей для работы в эмирате. Абу Аяд принял предложение.

Группа вокруг Арафата уже с 1958 года знала, какое имя будет носить их организация, ориентированная на пример алжирского революционного движения: «Харакат Тахрир Фалестине» — «Движение за освобождение Палестины». Для этой несколько тяжеловесной программной формулы советники Арафата нашли сокращение, которое в конце концов всем понравилось. Исходным пунктом стали начальные буквы «Харакат Тахрир Фалестине» — ХТФ. Если читать наоборот, то получалось ФТХ. Особенностью арабского языка является то, что гласные лишь намечаются, но не пишутся. Если кто-либо прочтет буквы ФТХ, то он по привычке образует слово «Фатах», причем гласные произносятся довольно кратко. Слово «Аль Фатах» существует в арабском языке. Его можно перевести как «завоевание» [3] Как название организации пишется также Фатх, или ФАТХ (Прим. ред.). .

В это время Арафату нет и тридцати лет. План на будущее уже разработан. Уверенный в себе, он видит организацию, которая должна возникнуть как фаланга всех арабских националистов. Его кредо гласит: «Единение Аравии возможно только через освобождение Палестины». Усилия в борьбе за родину, как считал тогда Арафат, сплотят разнонаправленные части арабского мира. Процессы освобождения и единения Арафат считал параллельными.

Тем самым он противоречил взглядам большинства арабских националистов, которые в единении Аравии видели предварительное условие успеха борьбы за Палестину. К арабским националистам, взгляды которых противоречили взглядам Ясира Арафата, принадлежал палестинец Жорж Хабаш — будущий руководитель Народного фронта освобождения Палестины.

Арафат отдавал себе отчет в том, что его исходная установка никогда не будет принята Гамалем Абдель Насером, в то время важнейшим политиком арабского мира. От Насера нечего было ждать высокой оценки решения палестинской проблемы в контексте единения Аравии. Самого себя он считал катализатором стремления арабов образовать народ. Здесь он не хотел допускать палестинской конкуренции. И в столкновении с Израилем он никогда бы не допустил, чтобы кто-то рядом с ним определял темп и направление арабской борьбы.

От Гамаля Абдель Насера нечего было ждать восторгов по поводу образования боевой палестинской организации. Однако, несмотря на понимание этого, все же имели место некоторые ожидания: Насер всегда поддерживал освободительную борьбу алжирского народа. Восставшие против французского колониального господства пользовались гостеприимством в Каире, могли получать помощь деньгами и оружием, получать время вещания на египетских радиостанциях. Но для египетского президента огромным было различие между поддержкой алжирских националистов и помощью палестинским борцам за свободу, основатели Фатах узнали об этом лишь позже.

Группа молодых людей из палестинских семей, которые решили основать Аль Фатах, все еще жила в Кувейте. Однако их программа объявляла местом их нахождения Бейрут. Журнал «Фалестинуна» — «Наша Палестина» — заботился о распространении революционной идеи. Теоретически она заключалась в создании государства между средиземноморским побережьем и долиной Иордана, где могли бы мирно сосуществовать евреи, мусульмане и христиане. Это государство может возникнуть только с помощью революционной силы. Палестинские массы являются носителями этой революционной силы. Их руководство должно быть независимым от партий и государств.

Подобные мысли были тогда внове. На них обратили внимание в лагерях беженцев вокруг Израиля. Молодые люди с политическим чутьем видели в программе, которую они читали в «Фалестинуне», источник надежды. Им рекомендовалось вести активную борьбу за родину, и это позволяло избежать скучной жизни в лагере. Когда к ним обращались люди, ссылавшиеся на «Фалестинуну», они слушали охотно. Многие были готовы служить «революционной силе». Так образовывались ячейки молодого еще движения. Начало было положено в лагерях сектора Газа. Позднее в лагерях Иордании, Сирии, Египта и Ливана также вербовались доверенные люди, готовые к открытому вступлению в организацию, которая хотела направлять «революционную силу». Те, с кем проводили беседы, узнавали мало конкретного о возникающей организации. Арафат позаботился о высокой степени секретности — она касалась всего, связанного с Аль Фатах. Противник не должен был иметь никаких сведений о возникновении организации и составе ее руководителей.

Основатели Аль Фатах не были одиноки в своих идеях. Другие палестинцы также считали безнадежность жизни в лагерях невыносимой. Они тоже верили, что можно пробуждать надежду, даже просто заявляя о своих намерениях организовать палестинское сопротивление. Арафат узнал о планах, возникших в Катаре и Саудовской Аравии. Он установил связи с теми, кто строил эти планы, — и завоевал большинство из них для своей организации.