Игорь Анцышкин - 200 знаменитых отравлений

Племя кофана в Эквадоре тоже традиционно использует кураре. Яд для племени делает колдун. Изготовление кураре окутано тайной. Далеко в джунглях, в потайном месте, есть хижина, где колдун несколько дней варит в глиняных сосудах экстракт плода ocotea venenosa. До 70-х годов XX века кофанский вид кураре не был известен исследователям. Колдун по потребности делает яд разной концентрации, которая измеряется числом прыжков обезьяны после попадания стрелы: кураре одного прыжка, двух, четырех. Не все амазонские племена знают, как делать стойкий и длительно сохраняющийся яд кураре, поэтому кофанский яд для стрел и в наши дни – ценная валюта в меновой торговле индейских племен.

Кроме кураре, индейцы добывают слабо действующий яд для лечебных целей из тропических муравьев. Эти насекомые используют против врагов смесь из цитронеллаля и цитроля (в соотношении 9:1). Получаемое из этой смеси вещество убивает возбудителей холеры, тифа и туберкулеза, парализует мелких животных и безвредно для человека. Яд тропических муравьев выбрасывается насекомыми на расстояние полуметра, т. е. на расстояние, в 500 раз превышающее длину тела муравья. Подобный яд из муравьев, но более эффективный, делают и африканские пигмеи, у которых побывал путешественник Генри Стэнли: «Этот яд делают из сушеных красных муравьев… Один из моих людей, раненный в руку и грудь, как бы тонкой иголкой, умер в течение минуты; другой – старшина – промучился час с четвертью». Яд, приготовленный пигмеями Конго из красных муравьев, один из самых сильных. Одной стрелы достаточно, чтобы свалить слона.

Муравьиный яд используют и при различных церемониях. Племя индейцев моэс на реке Мадейра в Бразилии ежегодно проводит церемонию посвящения юношей в женихи путем небезопасного испытания. Перед началом церемонии растирают и смешивают с водой корень дерева тимбо. Полученное вещество действует как обезболивающее. Этим раствором обливают двухметровый муравейник. Когда огромные рыжие муравьи тукандейра, живущие в нем, засыпают, делают в стене муравейника дыру, набирают полную корзину 2-3-сантиметровых муравьев, затем кладут их в рукавицу, изготовленную из соломы и сухих листьев. Испытание юношей начинается в полнолуние. Участвующему в церемонии жениху шаман надевает рукавицу. Испытуемый протягивает руку над костром, от тепла действие снадобья проходит и разъяренные муравьи просыпаются. Они начинают кусать руку, а юноша в это время спокойно рассказывает о своих героических подвигах. После окончания испытания рука от муравьиного яда распухает до размеров арбуза. Но самое главное – прошел испытание будущий жених или нет – решает шаман. И если он говорит «нет», то на следующий год испытание повторяется.

Для наконечников копий некоторые амазонские племена используют шип речного ската. Скат водится в бассейне Амазонки на песчаных и илистых отмелях. Хвостовой шип снабжен ядовитыми железами и при уколе вызывает очень сильное отравление, которое может привести к параличу конечностей у человека.

Также у аборигенов тропической Африки и Азии имеется растение чилибуха (невысокое дерево до 15 м), в семенах которого содержится стрихнин (от греч. «стрихнос» – рвотный орешек) и бруцин. В основном из чилибухи добывается стрихнин и используется на охоте. Его водный настой имеет темно-синюю окраску. Стрихнин вызывает сокращение гладкой мускулатуры стенок желудка и кишечника, чем и вызывает рвоту, отраженную в названии. На островах Индонезии водится птица калао, и особенностью ее является то, что в пищу она в основном употребляет плоды именно чилибухи. Секрет ее неуязвимости от стрихнина в том, что калао переваривает только безвредную мякоть плода и извергает ядро, содержащее яд. Голландские мореплаватели, первыми прибывшие на эти острова, не разобравшись, посчитали калао невосприимчивой к ядам и отвезли эту птицу в Европу как диковинку.

Духовые трубки не применяют против людей. Их также не применяют против змей, стервятников, сов и носух. Некоторых из перечисленных животных считают несъедобными, другие – «бесы»: они работают на шаманов, когда те насылают свои «магические стрелы» на врага. Если использовать кураре против них, яд, как считают индейцы, утратит свою силу. Раньше в столкновениях между племенами индейцы вместо кураре использовали боевой отравляющий газ. Для его получения сжигали красный перец и полученными едкими клубами выкуривали врагов. Следует отметить и такой психологический фактор: жители джунглей, искушенные в составлении тончайших ядов, живут в постоянном страхе отравления. Многие знания приносят и многие печали.

Органический яд, схожий с кураре, используется в наши дни не только в джунглях. Охранные системы биолабораторий для предотвращения побега подопытных животных оснащены датчиками с отравленными стрелками, которые парализуют беглеца. Датчанин Ван Флигер вместо гарпунной пушки охотится на китов с луком и стрелами. Каждая стрела оканчивается иглой с дозой яда. Когда стрела попадает в кита, находящийся в ее стержне небольшой капсюль взрывается и посылает иглу в глубь китовой туши. Доза органического яда безопасна для людей и мясо безвредно для потребителя.

Во время путешествий в Южную Африку путешественник и миссионер Давид Ливингстон в 1859 году был свидетелем того, как африканцы смазывали свои стрелы и заграждения для охоты экстрактом из растения комба. Оно относится к семейству строфантов и, как выяснили путешественники, негативно влияет на сердце. Много лет спустя из комбы был выделен ядовитый гликозид, получивший название строфантина, в большой дозе останавливающий работу сердца в стадии сокращения.

Бушмены, живущие в пустыне Калахари, используют на охоте яд, приготовленный из сока ягод, кореньев, из личинок жуков, из змей, пауков и скорпионов. Один из самых эффективных ядов бушмены готовят из внутренностей ядовитой гусеницы; полученная отрава по действию напоминает змеиный яд. Некоторые африканские племена делают ядовитые смеси растительных и животных ядов. Мощным ядом служит млечный сок растения из семейства молочайных, смешанный с ядом змеи, черного паука или ядовитого жука.

На островах Индонезии аборигены добывали яд для стрел из дерева семейства тутовых: унас-дерева, или анчара. В млечном соке последнего находится яд антиарин. Приготовленный из сока яд индонезийцы называют анть-яр и из убитого отравленной стрелой животного вырезают ту часть, куда она попала. Даже в XIX веке анчар был пугалом для ученых Европы: «Дерево растет в пустынных местах на расстоянии не менее 10–12 миль от прочих деревьев. Осужденным на смерть преступникам обещали пощаду, если они подойдут к дереву и принесут его яд (млечный сок вытекает, когда снимают с дерева кору)… Они подходили к дереву, вооружившись длинной палкой из бамбука, чтобы рассечь кору с наветренной стороны… из 20 преступников только двое вернулись живыми… Окрестность была покрыта костями их предшественников, и сила яда была так велика, что в водах не было рыб и кругом не было видно живых существ… Когда птицы залетали близко к дереву, его испарения достигали их, и они мертвыми падали на землю». Такое мрачное описание давал «Английский ботанический словарь». Что-то подобное, наверное, читал и А. С. Пушкин, иначе не написал бы стихотворение «Анчар». А голландские солдаты из колониальных войск на Яве просто впадали в панику при упоминании ядовитого дерева. Они считали, что достаточно одной ветки анчара, чтобы вымер целый полевой лагерь. Все эти преувеличения связаны с тем, что анчар растет на острове Ява, кстати, откуда и пошли эти легенды, в долинах с сильной вулканической деятельностью, и испарения вулканов часто приводят к гибели всего живого.