Максим Чертанов - Дарвин

Самый известный «обезьяний процесс» состоялся в США. В 1921 году У. Брайан потребовал запретить преподавание научной биологии в школе, соответствующие законы приняли три штата, в том числе Теннесси в 1925-м; был установлен штраф за преподавание «дарвинизма». Учитель Д. Скопе согласился стать ответчиком в суде, по итогам процесса верховный суд штата признал наложение штрафа на Скопса неправомерным; закон о запрете фактически не применялся и в 1967 году был отменен. В 1981-м Луизиана и Арканзас приняли законы о равноправном преподавании научной и религиозной биологии, но их отменил суд. В XXI веке в Сербии министр просвещения Л. Чолич указом исключила из школьной программы по биологии тему о происхождении человека; указ был отменен высшей инстанцией. Аналогичные истории были и в других странах. В Штатах до сих пор биология приживается хуже, чем в Европе (за исключением Турции). В начале XXI века лишь 14 процентов взрослых американцев согласны с научным обоснованием происхождения видов; во Франции и Швеции — 80 процентов. При этом в США есть политическая корреляция: республиканцы «против» эволюции, демократы «за»; это началось в середине XX века, когда республиканской партии понадобилось привлечь население южных штатов. Р. Рейган объявил: «В моей семье шимпанзе не было», оба Буша говорили, что никакой эволюции нет, а Земля сотворена за семь дней. Стоит ли удивляться, что 50 процентов американцев не знают, что такое гены? Любопытно другое: их биологическая наука шла, идет и, видимо, будет идти «впереди планеты всей». Государство ей не мешает, а обыватели, отвергая ее, пользуются ее плодами.

По данным ВЦИОМ (Всероссийский центр изучения общественного мнения), наши люди уважают биологию меньше, чем европейцы, но больше, чем американцы и турки. У нас была заложена европейская культурная традиция: даже при наличии церковной цензуры «Происхождение видов» в России вышло без серьезного сопротивления. В ранний советский период открытие Дарвина признавали, но в 1930-х годах отвергли (об этом мы еще поговорим) и, возможно, тем заложили фундамент для ненаучных спекуляций. В 2007-м состоялся у нас свой «обезьяний процесс», на котором мы услышали, что у женщин ребер больше, чем у мужчин, что «так называемых первобытных людей никогда не существовало» и тому подобное.

Кажется, что причина неприятия биологической науки религиозная: дарвиновское открытие противоречит Библии. Однако буквальному прочтению Библии противоречит вся наука — астрономия, геология, физика, химия — и никто на это внимания не обращает. Может, просто биология молода — другие науки тоже преодолевали сопротивление, в 1616-м римская церковь назвала ересью утверждение, что Земля вращается вокруг Солнца.

Однако многие верующие не спорят с наукой. Католическая церковь довольно равнодушно отнеслась к биологии, «Происхождение видов» даже не было включено в перечень запрещенных книг. Иоанн Павел II заявил, что эволюция «более, чем гипотеза», Бенедикт XVI отверг теорию «разумного плана Творения», назвав себя сторонником «теистической эволюции», ничем не отличающейся от научной, кроме признания Бога ее первопричиной. Многим религия не мешает заниматься биологией. Фрэнсис Коллинз, директор проекта «Геном человека»: «Стоя рядом с президентом Клинтоном, я объявил, что прочитана (в первом приближении) инструкция, по которой сделан человек, и раскрыт язык Бога… невозможно представить себе, чтобы генетик, ведя исследования, подобные моим, мог систематизировать данные геномов без теории Дарвина». Коллинз протестант, а с биологией несовместно именно русское христианство? Алексий II: «Осознание человеком, что он является венцом творения Божия, возвышает его, а если кто хочет считать, что он произошел от обезьяны, пусть считают, но не навязывают этих взглядов другим». При кажущемся демократизме это то же, что сказать: «Если кто-то хочет считать, что Земля вращается вокруг Солнца, пусть считает, но не навязывает этих взглядов». Но с астрономией патриархи не спорят. Неприятие вызывает лишь происхождение человека.

Но вот богослов Николай Фиолетов, погибший в сталинских лагерях: «Делается обычно голословное и ни на чем не основанное утверждение, будто бы эволюция противоречит христианскому учению о творении мира». А вот протоиерей Александр Борисов, генетик: «Конечно, говорить о том, что человек возник от обезьяны, совершенно безграмотно. Но то, что и человек, и обезьяны возникли от общего гоминоида, это неоспоримый факт… Однако миллионы верующих христиан… продолжают принимать всерьез слабые и неубедительные работы так называемых креационистов, стремящихся доказать, что нет ни естественного отбора, ни эволюции. Впрочем, когда дело идет о реальной жизни, все признают и эволюцию, и естественный отбор. Например, каждый хорошо знает, что в случае серьезного заболевания следует искать антибиотики поновее и подороже. Все понимают, что у микроорганизмов возникает привыкание к лекарствам предшествующих поколений. То есть понимают, что происходит естественный отбор на устойчивость к антибиотикам и необходимы новые виды лекарств, чтобы противостоять этой постоянно идущей у болезнетворных микроорганизмов эволюции… От того, что человек познает механизмы, действующие в природе, она не перестает быть чудом Творения. Каждое новое научное открытие вызывает лишь чувство восхищения перед мудростью Творца…»

С другой стороны, квазиматериалистическая советская трактовка «Происхождения человека» смыкалась с религиозной. «Не понимая того, что историческая связь человека с животным миром… предполагает наличие меж ними качественных отличий, Дарвин искал доказательства своего убеждения в концепции, согласно которой психические особенности человека возникли из соответствующих зачатков у животных…» Тело произошло эволюционным путем, но дух советского человека — извините; тут произошел волшебный качественный скачок. «Майн кампф»: «Государство должно поднять институт брака… дать ему призвание производить подобия образа Божия, а не чудовищную помесь обезьяны с человеком». Принять научное объяснение происхождения человека не хотят в тоталитарных обществах? Но США к таковым не относятся…

Видеть глубинную причину отрицания человеком своего происхождения в религии — значит признать, что религия и впрямь «с неба свалилась». Но она, как любая идеология, родилась в наших головах; она не причина, а следствие того, что было в нас задолго до появления идеологий — психологии. Возьмите Малюту Скуратова и Берию, гипнозом внушите одному, что Бога нет, другому — что есть; изменятся ли их характеры? Причины отрицания науки тоже лежат гораздо глубже религиозных постулатов. А. Борисов: «Людям всегда было трудно отказываться от обманчивости повседневного опыта. В свое время всем было ясно, что земля плоская, что движется солнце, а не земля. Правда, истина оказывалась противоположной, казалось бы, очевидному повседневному опыту. Так и сейчас: мы ведь не наблюдаем из окна квартиры и во время прогулок по лесу возникновения новых видов, эволюции и т. п. Следовательно, их и нет». По мнению психологов, одна из причин неприятия науки — несоответствие ее выводов врожденным свойствам нашей психики, во многом «детской»: дети склонны видеть во всем, что их окружает, результат чьей-то целенаправленной деятельности (львы, чтобы смотреть на них в зоопарке, тучи, чтобы шел дождь); этот феномен называют «неупорядоченной телеологией». (Почему у нас и американцев «детского» больше, чем у французов и шведов? Вопрос неполиткорректный, но никто не запретит вам придумать гипотезу.)