Алексей Волынец - Жданов

— К сожалению, Александр Александрович, нам придётся расстаться. Вас срочно вызывают в Москву…» {446} 446 Новиков А.А. Указ. соч. С. 254—255.

Для полноты картины необходимо привести впечатления о Жданове в период блокады и от человека, откровенно недоброжелательного к нашему герою. Речь идёт о писателе Данииле Гранине, который в начале войны был рабочим Кировского завода, затем воевал на Ленинградском фронте и спустя полвека, уже на гребне «перестроечных» разоблачений, в рассказе «Запретная глава» оставил такие воспоминания:

«Это было зимой 1942 года. Прямо из окопов нас вызвали в штаб армии, там придирчиво осмотрели, как выглядим. Накануне мы получили новые гимнастёрки, надраили свою кирзу, подшили свежие подворотнички. Штаб помещался на Благодатном, так что в Смольный нас везли через весь город.

Мы ехали на газогенераторной полуторке стоя, чтобы не запачкаться, в Смольном на вручение орденов нас собрали из разных частей фронта. Нас — человек шестьдесят. Я плохо что видел и замечал, потому что волновался.

Провели нас в маленький зал. За столом сидели незнакомые мне начальники, командиры. Единственный, кого я узнал, был Жданов. Всё вручение он просидел молча, неподвижно, запомнилась его рыхлость, сонность. В конце процедуры он тяжело поднялся, поздравил нас с награждением и сказал про неизбежный разгром немецких оккупантов. Говорил он с чувством, но круглое, бледное, гладко-блестящее его лицо сохраняло безразличие. В некоторых местах он поднимал голос, и мы добросовестно хлопали.

Когда я вернулся в батальон, пересказать толком, о чём он говорил, я не мог. У меня получалась какая-то ерунда, ничего нового, интересного. Ни про второй фронт, ни про наши самолёты. Нас Жданов ни о чём не спросил. Хотя мы были наготове, нас инструктировали в политотделе. Мы все видели его впервые. Ни у кого из нас он в части не бывал, вообще не было слышно, чтобы он побывал на переднем крае. Весть об этом дошла бы» {447} 447 Гранин Д.А. Запретная глава // Гранин Д.А. Наш комбат. М., 1989. .

Даже из такого недоброжелательного описания через полвека виден смертельно усталый человек. Вот это же — «он в части не бывал» — опровергаемое иными очевидцами, оставим на совести Гранина, слишком вовремя, в перестройку, почувствовавшего вкус к подобным разоблачениям…

Уже упоминавшийся Борис Бычевский оставит свидетельский рассказ о Жданове в Смольном накануне лета 1942 года:

«Ночи стали почти белыми… Около Смольного в такой час тихо, безлюдно. Да и в самом здании, в его длинных, по-старинному гулких коридорах царит необычная для крупного командного пункта тишина. Бесшумно сменяются часовые на лестничных площадках и у некоторых дверей, неторопливо проходят командиры с картами и телеграфными лентами.

За этим внешним строгим спокойствием не каждый уловит беспокойный пульс командного пункта осаждённого фашистами Ленинграда. Здесь под одной крышей расположены и штаб фронта, и обком и горком партии, и горисполком… Четыре-пять часов утра лишь условно можно считать здесь концом рабочего дня. А может быть, и началом… Обычно в это время начальник штаба фронта генерал-лейтенант Дмитрий Николаевич Гусев и начальник артиллерии полковник Георгий Федотович Одинцов докладывают члену Военного совета Андрею Александровичу Жданову оперативную сводку за истёкшие сутки.

У Жданова болезненное, слегка отёкшее лицо, его сильно мучает астматический кашель. Временами он закуривает специальную лечебную папиросу — становится как будто легче…

Жданов делает пометки в маленькой записной книжке… Жданов очень внимателен ко всем деталям оперативной и разведывательной сводки. Через час телеграф передаст её в Ставку.

— Фашисты явно меняют метод осадного огня по городу, Андрей Александрович, — докладывает полковник Одинцов.

— А именно?

— Сегодня они опять выпустили по Свердловскому району за десять минут огневого налёта сто один тяжёлый снаряд и всё — по заводу "Севкабель".

— Третий раз подряд?

— Да. Прежняя тактика бессистемного огня по разным улицам и зданиям сменилась тактикой сосредоточенных и более методических ударов.

— Разрушать город по клеткам? По графику?.. — Жданов перестаёт задавать вопросы, молча смотрит на план Ленинграда, на точки, обозначающие новые места поражения. — Переход нашей артиллерии к таким дуэлям, в итоге которых полностью уничтожались бы осадные орудия врага, требует по крайней мере 10—12 тысяч снарядов тяжёлых калибров ежемесячно. А Ленинград получил в феврале и в марте по 2,5 тысячи. Одинцов предлагает не только просить у Ставки больше тяжёлых снарядов, но и посылать солдат на те заводы Ленинграда, где есть оборудование и нет рабочих, чтобы увеличить производство снарядов в самом городе. А где взять необходимую электроэнергию? Единственная действующая 5-я ГЭС, ещё подающая чуть-чуть тока для выпечки хлеба и других самых насущных нужд, сама под прицельным огнём фашистов. Они знают, что там последний энергоисточник города.

Записная книжка Жданова, где он ищет иногда ответа на многие и многие вопросы, не говорит, откуда можно снять одну-две тысячи киловатт для производства тяжёлых снарядов…» {448} 448 Бычевский Б.В. Командующий фронтом (О Маршале Советского Союза Л.А. Говорове). М., 1974.

Начальник артиллерии Ленфронта полковник Одинцов в будущем станет одним из основателей Ракетных войск стратегического назначения. В годы же блокады его главной задачей была борьба с осадной артиллерией противника — под Ленинградом в 1942—1944 годах развернулась беспрецедентная во Второй мировой войне артиллерийская дуэль. На протяжении двух лет тяжёлая и дальнобойная артиллерия вермахта обстреливала осаждённый город. Ленинград привык изо дня в день жить и работать под этим методическим смертоносным огнём, вычисляя безопасные стороны улиц и регулярно меняя места остановки общественного транспорта, к которым пристреливались немцы.

Контрбатарейная борьба станет важнейшей задачей, и в ней Жданов не был только высокопоставленным наблюдателем. Начальник штаба артиллерии Ленфронта, командир Ленинградского гвардейского артиллерийского корпуса прорыва генерал Н.Н. Жданов так вспоминал о своём однофамильце: «Пожалуй, самым активным поборником уничтожения немецких батарей был А.А. Жданов, который не только следил за контрбатарейной борьбой, но и в зависимости от положения на фронте и общей ситуации войны предлагал соответствующие методы борьбы. Так, например, А.А. Жданов предложил самостоятельные артиллерийские операции, смысл которых заключался в том, чтобы не только уничтожать наиболее активные батареи, но, самое важное, взорвать снаряды на огневой позиции до их применения батареями немцев в обстреле Ленинграда и тем самым лишить эти батареи возможности участвовать в разрушении города» {449} 449 Жданов Н.Н. Огневой щит Ленинграда. М., 1965. С. 10-11. .