Алексей Волынец - Жданов

Естественно, что работы начальника такого уровня были тут же подняты на щит большинством философского сообщества — их выдвинули на Сталинскую премию, почти объявили эталонными и т. п. Однако мысли Белецкого о философии Гегеля и Канта с критикой товарища Александрова показались Сталину интересными. Тем не менее письмо стало лишь поводом, причин же, как у любого явления жизни, здесь прятался целый комплекс. Работа карьерного философа и пропагандиста Александрова отличалась академизмом и традиционным почтением к западноевропейской традиции, из которой и вырос марксизм. Но в условиях начавшегося противостояния с Западом требовался и иной подход к западной философии.

Помимо того, верхи явно стремились расшевелить мысли и страсти, бросить камень в застоявшееся философское болото. Действительно, к 1940-м годам ставшие большими начальниками ведущие философы того времени — тот же Александров, Марк Митин или Павел Юдин — забыли комсомольские споры 1920-х годов, обогатились щедрыми сталинскими премиями, неплохо обустроили быт и уже не стремились ничего менять в своём благополучном «философском» существовании.

Наряду с этим, вероятно, свою роль сыграло желание товарища Жданова «подвинуть» тесно связанного с группой Маленкова товарища Александрова с ответственного поста начальника Управления пропаганды и агитации ЦК. Здесь, как видим, политические убеждения Жданова полностью совпадали с его личными интересами.

В январе 1947 года Секретариат ЦК ВКП(б) устами ждановского выдвиженца Алексея Кузнецова распорядился организовать критическое обсуждение книги Александрова «История западноевропейской философии» в Институте философии Академии наук СССР. По свидетельству очевидцев, на этой дискуссии присутствовал личный секретарь Сталина: Александр Поскрёбышев слушал заумные споры о немецкой диалектике и метафизике в форме генерал-майора.

Стенограммы трёхдневного заседания философов немедленно отправлялись в секретариат Жданова. Наш герой посчитал критику недостаточной, с ним согласился Сталин, назвав январскую дискуссию «куцей» — именно это слово вписал красным карандашом вождь СССР в подготовленный Ждановым проект постановления политбюро «О дискуссии по книге тов. Александрова» {702} 702 Академия наук в решениях Политбюро ЦК РКП(б) — ВКП(б): 1922-1952. М., 2000. С. 344. . В итоге принятое 22 апреля 1947 года постановление признавало, что январская дискуссия «оказалась куцей, неэффективной», к концу мая была намечена новая дискуссия с обязательной широкой публикацией её стенограммы. «Организацию и проведение новой дискуссии поручить тов. Жданову» — гласил последний пункт постановления {703} 703 Там же. С. 345. .

Действительно, в политбюро при всём многообразии организационных талантов и воли к власти у большинства его членов, пожалуй, только Жданов мог выполнить столь специфический гуманитарный проект. Тем более что «наезд» на философское сообщество требовалось провести не грубо, а мягко и дипломатично.

Андрей Жданов был завален массой разнообразных задач. В числе прочего именно с мая 1947 года началась подготовка к созданию Коминформа, а в начале июня прошёл первый суд чести над профессорами Клюевой и Роскиным. Поэтому новая философская дискуссия началась почти на три недели позже запланированного срока. По точному замечанию её очевидца и участника, «то был единственный в нашей истории всесоюзный съезд работников философии» {704} 704 Каменский 3. А. Философская дискуссия 1947 года (Преимуществен но поличным воспоминаниям) // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. VI: Изживая «ждановщину». М., 1991. С. 8. .

Дискуссия проходила с 16 по 25 июня и уже не в конференц-зале Института философии, как это было в январе, а в здании ЦК. К участию пригласили ведущих философов из вузов и научных учреждений не только Москвы, но и Ленинграда, Киева, Минска и других крупнейших городов страны. Также присутствовали руководящие работники ЦК ВКП(б), республиканских и областных парторганизаций — фактически вся идеологическая номенклатура страны. Пригласили и несколько десятков руководителей Академии наук, ведущих экономистов и историков, не забыли и первых литераторов того времени — в заседаниях «философского съезда» приняло участие всё руководство Союза писателей: Вишневский, Фадеев, Панфёров, Симонов и др. Помимо Жданова на всех заседаниях присутствовали секретари ЦК Кузнецов и Суслов. Интересно, что Жданов оформил пропуск-приглашение и своей жене, Зинаиде Александровне, работавшей тогда сотрудницей «историко-партийного кабинета» в ВПШ. «Философский съезд» Зинаида Жданова посещала вместе с супругой маршала Ворошилова, работницей той же партшколы. Этих жён членов политбюро объединяла не только совместная работа и соседние квартиры в Кремле: до встречи с мужьями-большевиками в юности обе успели побывать членами партии социалистов-революционеров…

Заседания шли по вечерам, с 18 до 22 часов, иначе их не мог посещать загруженный делами Андрей Жданов. Именно он по поручению ЦК открыл первое заседание коротким вступлением: «Уже то, что эта дискуссия проводится вторично, показывает, какое значение Центральный Комитет придаёт обсуждаемой теме. Тема эта, как вы сами понимаете, серьёзная» {705} 705 Вопросы философии. 1947. № 1. С. 5. .

Ещё раз отметим пристальное внимание сталинского руководства к, казалось бы, отвлечённым вопросам литературы или философии — факт в истории, пожалуй, беспрецедентный. На этот раз дискуссия получилась достаточно свободной и не без неожиданностей. Так, опять проявился неугомонный «великорусский шовинист» Хорен Аджемян, призвавший ЦК большевиков «взять в союзники диалектического материализма православие в целях борьбы с Ватиканом» {706} 706 Кедров Б.М. Как создавался наш журнал // Вопросы философии. 1988. №4. С. 96-97. .

Но кульминацией дискуссии были конечно же не этот казус и не выступления «штатных» советских философов. Внимание всех присутствующих было приковано к речи товарища Жданова. Внимательно наблюдая и слушая выступающих, ночами Жданов работал над подготовкой своего доклада. Текст его был готов к 23 июня и тут же направлен Сталину с сопроводительной запиской:

«Тов. Сталину. Направляю Вам проект своей речи на философской дискуссии. Очень прошу Вас просмотреть и сделать свои указания. Речь предполагаю произнести завтра, 24-го июня в 6 ч. вечера, после чего, по-моему, следует вести прения ещё в течение вечернего заседания 24-го и часть вечернего заседания 25-го июня с тем, чтобы 25-го июня дать заключительное слово т. Александрову и на этом закончить дискуссию. А. Жданов» {707} 707 РГАСПИ. Ф. 77. Оп. 1. Д. 963. Л. 135. .