Донна Уильямс - Никто нигде

Для получения удовольствия от физического контакта мне было совершенно необходимо, чтобы этот контакт произошел по моей инициативе — или, по крайней мере, с моего согласия. Даже очень маленьким детям необходимо каким-то образом дать понять, что у них есть выбор.

Когда другие люди ко мне не прикасались, я никогда не ощущала в этом пренебрежения или отторжения. Для меня это выглядело как понимание и уважение. Когда я подходила к человеку и садилась перед ним с расческой или клала руку ему на колени, чтобы он меня пощекотал, то чувствовала, что его отклик свободен и непринужден, что от меня ничего не требуется. Само осознание того, что я чего-то хочу, тут же делало желанный предмет для меня недоступным; это уменьшало и мою способность чувствовать, и мужество попробовать получить его.

Когда я говорила, очень важно для меня было знать, что меня слушают, а также, что слушатель понимает серьезность того, что я пытаюсь сказать или к чему подхожу окольными путями, и то, каких усилий это от меня требует. Для этого мне требовалось убедить собственное сознание в том, что ничего важного со мной не происходит.

Игру, символический жест, спокойное присутствие рядом, не глядя на меня, может быть, даже повторение моих действий в нескольких футах от меня и без всяких попыток обратиться ко мне напрямую — все это я восприняла бы как знак понимания того, что я пытаюсь сообщить, и это придало бы мне надежды и отваги.

Личное пространство и свобода — самое ценное, что я получала в жизни. Мне случалось делать немало опасных вещей, и люди ощущали мою изоляцию — но изоляция эта происходила не от того, что меня оставили на собственное усмотрение. Она проистекала из изоляции моего внутреннего мира; и только свобода и личное пространство, в котором я чувствовала себя в безопасности, давали мне смелость исследовать мир и, шаг за шагом, выходить из своего мира под стеклом.

Однако вот что хотелось бы подчеркнуть: мне совершенно не требовалось, чтобы меня любили до смерти, однако насилия (в отличие от наказаний — на мой взгляд, это совсем разные вещи) я никому рекомендовать не могу. Благодаря проблемам матери я получила столь необходимые мне одиночество и свободу; однако ее насилие никакой пользы мне не принесло. Насилие не имеет ничего общего с необходимым аутичному ребенку чувством безопасности и личного пространства, в которое никто не может вторгнуться. Та степень насилия, которая заставила меня изменить свое поведение, — были систематические и тяжелые избиения, опасные для ребенка, вредные и для самого насильника, того самого человека, в котором будет остро нуждаться ребенок, если когда-нибудь «выйдет в мир». Никогда и никому я этого не порекомендую. Однако если «мягкая любовь» не действует — попробуйте сочетать уважение с разумными, но четкими запретами и с «твердой любовью».

Ничего я так не боялась, как близости, вовлеченности, навязывания мне чужих чувств, хлопот и сюсюканья надо мной. Пытаясь жить согласно чужим ожиданиям, я лишь еще острее ощущала свою безнадежную неадекватность. Сострадание ничего для меня не значило. Преданная, верная, нуждающаяся во взаимности и опекающая материнская любовь, вопреки сказкам, ничего бы мне не дала; я бы этого не заметила или швырнула бы в лицо дарителю. Прагматическая забота обо мне и выражение симпатии — могли бы помочь, если бы привели к пониманию того, как создать мир, которому я смогу доверять настолько, чтобы отважиться в него выйти.

Если вы объявляете миру войну — порой находятся люди, из любви к вам готовые принять вызов. Но сам прыжок на другую сторону через бесконечную стену тьмы я должна была предпринять самостоятельно — и необходимое для этого мужество и силу духа могла найти только в самой себе. Спасти чужую душу невозможно, как бы нам этого ни хотелось. Можно лишь вдохновить другого сражаться за свое спасение. Тех, кто старается помогать таким людям, как я, я хочу уверить, что их усилия не бесполезны. Косвенная или отстраненная реакция — совсем не то же, что равнодушие.

Сайт Донны Уильямс: www.donnawilliams.net

В оригинале выражение Exposure Anxiety — страх быть на виду, страх подвергнуться какому-то воздействию. Этой проблеме посвящена другая книга Д. Уильямс «Exposure Anxiety: The Invisible Cage». — Прим. ред.