Ефрем Филофейский - Моя жизнь со Старцем Иосифом

В этих двух комнатках, вместе с родителями и остальными шестью детьми, Франциск прожил до семнадцати лет. Удивительно, как столько людей могли жить в таком маленьком домике! Но любовь и терпение все переносят, со всем справляются. Сейчас в этом бедном домике находится скромная лавочка.

* * *

Мать Старца Иосифа была воистину человеком Божиим. Она имела душу такой простоты и чистоты, что удостаивалась видений и была уверена, что их видят все. Обычно это случалось в церкви: на службе или на уборке храма. [80] Сельская церковь в Левках, посвященная Святой Троице, является памятником благочестию небогатых жителей села. Это величественный храм с прекрасным мраморным иконостасом, редко встречающимся в Греции. — Прим. греч. ред.

Одно из видений ей было, когда Франциск только-только родился и она еще лежала на постели с кричащим рядом младенцем. Она увидела, что кровля жилища раскрылась, и перед ней предстал некий славный юноша. Его окружало такое сияние, что Мария не могла глядеть на него. Ангел приблизился к младенцу и начал записывать его имя на дощечке. Мать удивилась и спросила с беспокойством:

— Что ты делаешь? Почему записываешь имя моего сына?

— Он нужен Царю. И теперь он записан.

— Нет! Ты не можешь его забрать, этот младенец — мой!

— Я тебе сказал, что он уже записан.

Мария решила, что Франциск скоро умрет, потому что к тому времени два ее ребенка уже умерли в младенчестве. Поэтому она плакала, когда вспоминала видение ангела. Но Франциск подрос и не умер, и тогда Мария поняла: запись на дощечке означала, что Небесный Царь призовет Франциска в Свое монашеское воинство.

В другой раз ей было страшное видение ада. Придя в себя, она сразу же сказала Франциску:

— Ох, дитя мое, что я видела!

— Что ты видела?

— Я видела, что спустилась в ад и люди там варились, как фасоль. Они всплывали и снова тонули.

Дарованиями Марии, которые она передала своим детям, были чувство греховности и самоукорение. Этим объясняется отсутствие семейных фотографий: Мария не желала фотографироваться сама и научила избегать этого своих детей. Поэтому от тех лет до нас дошла только одна ее фотография и одна — Франциска.

* * *

Маленький Франциск был послушным и разумным, но при этом и очень живым ребенком. Отец временами гневался на него из-за шалостей и, бывало, хотел хорошенько выдрать сына. «Дам-ка я нагоняй Франциску за то, что он сделал!» — говорил Георгий. Когда Франциск слышал это, он тихо и спокойно подходил к сидящему в кресле отцу, чтобы тот наказал его, и склонял голову, показывая полное послушание. Он не убегал, не гневался, не кричал — он проявлял послушание: «Раз уж ты хочешь меня выпороть, то пори». И отец, верующий и добросердечный человек, бывал пленен этим жестом своего маленького сына и говорил: «Ладно, беги отсюда! Даже выпороть тебя не могу из-за твоего смирения».

В те годы даже у мирских людей было большое благочестие. Старец Иосиф помнил, что, когда он был маленьким, ему говорили: «Дети, сейчас Великий пост, не балуйтесь слишком много, не шумите, не смейтесь. Сейчас — святое время».

В 1904 году семилетний Франциск был записан в первый класс начальной школы. Его учительницей была София Пемпсиаду-Кандиоту, мать известного митрополита Флоринского Августина.

Из архивов видно, что методикой преподавания в этой школе было взаимообучение. Ученики всех классов сидели в одной аудитории, и старшие помогали младшим. Объяснялось это просто: в сельских общинах не хватало школьных помещений для учеников.

Франциск был очень сообразительным и способным учеником, уроки он выучивал сходу. По школьному журналу, который сохранился до сих пор, видно, что он был отличником. Если бы Франциск продолжил обучение, то занял бы высокое положение в обществе. Но когда он закончил четвертый класс начальной школы, умер его отец, и ему пришлось оставить учебу, чтобы помогать матери и братьям и сестрам.

* * *

Западные путешественники того времени писали, что жизнь в сельской Греции на рубеже XIX–XX веков отличалась патриархальной простотой и была похожа на жизнь во времена Гомера.

На маленьком же гористом Паросе жизнь всегда была нелегкой. Природные ресурсы острова, за исключением пользующегося большим спросом лихнита — белоснежного паросского мрамора, очень скудны. Паросцы обеспечивали себе пропитание, выращивая на небольших полях хлеб и занимаясь животноводством, что на островах Греции означает обычно разведение кур и коз.

Так жила и большая семья Франциска. А со смертью его отца в 1907 году жизнь стала совсем трудной. Удар был очень большим для всей семьи, но особенно — для Марии. Ей выпал тяжелый жребий: к тридцати шести годам она потеряла двух мужей и четверых детей.

Франциск выполнял различные работы, чтобы помочь семье. Как хороший хозяин, он прилежно убирал дом и даже заботился о приготовлении пищи. В окрестностях села он собирал съедобные травы, с помощью рогатки охотился на зябликов. Вернувшись в село к матери, сын говорил: «Мама, я принес тебе зябликов!» Он варил собранную траву, запекал добытых птиц. Тем они и питались. Впоследствии Старец Иосиф рассказывал: «Была у нас пара курочек. Мы брали их яйца, отдавали бакалейщику, а он нам за них давал пару сардин. Эти сардины мы резали на кусочки, клали их на хлеб и ели. Отдавали яйцо за сардину, потому что яйцо как поделишь? А сардину можно порезать. Иногда я, ребенком, бегал к козочке и сосал ее молоко».

* * *

Отметим, что все братья и сестры Франциска вступили в брак, кроме Николая, который стал монашествовать вместе с братом приблизительно с 1932 года. Еще две родственницы Франциска стали монахинями. Первой была дочь Эргины Варвара, впоследствии игумения Вриена, которую Франциск чрезвычайно любил и во многих письмах называл «душа моей души». Второй была Мария, супруга его брата Леонарда. Она стала монахиней в 1975 году в обители Богородицы Миртидиотиссы, в монастыре своей племянницы монахини Вриены, и была названа в постриге Меланией. Она прожила много лет и преставилась сравнительно недавно, в 1997 году. Мать Мелания помнила, что с детского возраста Франциск отличался от братьев духовным настроем и исключительной чистотой души. Они все уже тогда поняли, что Франциск — человек Божий, которому суждено стать избранным сосудом.

Позднее, когда он уже уехал из Афин на Святую Гору, его мать переселилась в Афины, чтобы жить вместе с любимым внуком Леонардом Зумисом, сыном ее первенца Михаила. Уже став монахом, Франциск посетил их один или два раза. Леонард удивлялся полным благодати словам своего дяди. В то же время на него произвело впечатление, что он совершенно не говорил на духовные темы с теми людьми, которым все духовное было неинтересно. Мария же, под влиянием светлого примера сына, также решила стать монахиней. Старец Иосиф присутствовал при постриге матери. В великой схиме ей было дано имя Агафангела. Умерла она восемь лет спустя, в 1937 году, в возрасте шестидесяти шести лет.