Владимир Ажажа - Подводная одиссея. «Северянка» штурмует океан

Подводная лодка – название весьма неточное. Разве можно называть лодкой сложное инженерное сооружение длиной 80-100 метров? Ведь даже крестьянин-самоучка Ефим Никонов, живший в петровские времена, назвал свою первую в России спроектированную модель подводного корабля не как-нибудь, а «потаенное судно». Судно, а не лодка! Ведь экипаж современной подводной лодки насчитывает не один десяток человек, а механизмов на ней не меньше, чем в цехе большого завода. Так что «лодка» термин условный, и определение «корабль» было бы вернее.

Определение «подводная» тоже не вполне соответствует действительности. Какая же она подводная, если большую часть своего плавания проводит над водой? Время пребывания обычной дизель-электрической подводной лодки под водой определяется не количеством воздуха, пригодного для дыхания, – эта проблема на отечественных лодках давно уже решена, а емкостью ее аккумуляторной батареи, питающей электромоторы подводного хода. Как только батарея разрядится и электрическая энергия иссякнет, лодка вынуждена всплыть и произвести зарядку батареи, используя для этого двигатели надводного хода – дизели. Насыщение разряженной батареи длится обычно 10-12 часов, то есть почти полсуток лодка проводит над водой. И после зарядки погружаются только по необходимости и без нужды стараются не разряжать батарею. Таким образом, определение «подводная» тоже в какой-то степени условно, лучше подходило бы название «ныряющая».

Итак, – «ныряющий корабль». Но мы не в силах изменить укоренившееся название и будем придерживаться пришедшей из веков устоявшейся терминологии.

Для наших научных целей, по-видимому, важно то, что подводная лодка очень маневренна, обладает передним и задним ходом и месяцами способна находиться в море. Скорости же ее хода и дальности плавания может позавидовать любая рыба. Кроме того, подводная лодка способна ложиться на дно или неподвижно висеть в толще воды на заданном уровне. Сроки работы под водой также удовлетворяют требованиям ученых, да и условия жизни на подводном корабле, конечно, несравнимы с теми, которые возможны в самых совершенных батисфере и батискафе.

Однако боевые лодки непригодны для использования в качестве исследовательских. На них нет иллюминаторов для наблюдения подводного мира и специального научного оборудования. Главное их отрицательное качество – большие размеры, вызванные необходимостью разместить на борту множество механизмов и аппаратов для военных целей. А к рыбе хотелось бы подкрадываться на маленьком, малозаметном подводном корабле. Кроме того, предельная глубина погружения лодки недостаточна для того, чтобы вести наблюдения на всех горизонтах, где встречаются косяки промысловых рыб.

Напрашивался вывод: нужно сконструировать и построить специальную, научно-исследовательскую лодку, качественно отличную от всех подводных кораблей, строившихся до сих пор. К сожалению, несмотря на многолетнюю историю военного подводного флота, ни одна страна не могла похвалиться успехами в строительстве мирных подводных лодок. И поэтому сразу начинать конструировать «научную» лодку, не имея для этого какого-либо опыта, вряд ли было бы разумным. Габариты судна и количество помещений, размер иллюминаторов и род подводных прожекторов, перечень необходимых приборов и порядок их использования – это еще далеко не все неизвестные, которые пришлось бы решать ученым и конструкторам при создании новой лодки. Разработка этих вопросов на бумаге могла бы затянуться на десятки лет. Таким образом, остается одно – реконструировать современную боевую подводную лодку и превратить ее в научную лабораторию для получения на практике исходных данных, необходимых при постройке специальных исследовательских лодок, и в то же время начать на переоборудованной лодке активное вторжение в загадочный мир рыбных богатств.

И хотя идея использования подводной лодки для целей науки не нова и неоднократно высказывалась учеными различных стран, ее осуществление требовало больших средств, а их быстрого возврата отнюдь не гарантировало, и поэтому подводная научная лаборатория продолжала оставаться мечтой.

Правда, в 1931 году английский путешественник Герберт Уилкинс и приглашенный им норвежский ученый Харальд Свердруп предприняли авантюрную попытку достичь подо льдом Северного полюса. Для этого они использовали предназначенную на слом военную подводную лодку, доживавшую свой век на филадельфийском кладбище кораблей, назвав ее известным с детства жюльверновским именем «Наутилус». Экспедицию финансировал американский газетный король Херст, который в ней видел сенсацию, несущую верные барыши. Неудачу «Наутилуса» можно было предвидеть заранее. При первой встрече со льдами дряхлая лодка повредила рули глубины, и экспедиция была вынуждена возвратиться, ни разу не погрузившись под воду.

В 1934 году в Японии, стране, жизненный уровень которой во многом зависит от рыболовства, начались работы по созданию миниатюрной подводной лодки, предназначаемой для разведки рыбных запасов. Перед войной она была построена, испытания ее начались успешно, но вскоре стало не до них... Говорят, что опытная лодка затонула во время одной из бомбардировок.

Наших ученых также занимала проблема непосредственного наблюдения жизни на глубинах.

В 1935 году в Москве во ВНИРО (Всесоюзный научно-исследовательский институт морского рыбного хозяйства и океанографии) создается лаборатория подводных исследований; основателем ее был профессор Иван Илларионович Месяцев, который своим примером показал, как нужно сочетать теорию с практикой. В первые годы советской власти он работает в Заполярье, помогая осваивать богатства тогда почти не изученного Баренцева моря. Месяцев был одним из организаторов предшественника ВНИРО, первого в стране океанографического научно-исследовательского учреждения – Плавучего морского института, созданного в 1921 году по декрету, подписанному В. И. Лениным. Этот институт стал одной из основ отечественной рыбной промышленности. Он менял названия, рос, и от него закономерно отпочковывались различные рыбохозяйственные и мореведческие научные учреждения, охватившие своей комплексной сетью специализированных исследований не только моря, омывающие Россию, но по сути дела и весь Мировой океан.

г. Москва 11 августа 1938 г.

Учитывая положительный опыт подводных исследований по изучению поведения рыбы и действия орудий лова, проведенных ВНИЮ в промысловых районах в 1936 и 1937 гг., ПРИКАЗЫВАЮ: