Александр Михайловский-Данилевский - Описание Отечественной войны в 1812 году

Утомление сильными переходами войск, шедших от Немана до Витебска, не дозволило вести тотчас 1-й армии из Витебска к Орше на соединение с Князем Багратионом. Главнокомандующий доносил Государю: «Войска после столь быстрых движений требуют нескольких дней отдохновения. Этим временем хочу воспользоваться, чтобы устроить и обеспечить продовольствие» [95], насчет которого приказано: 1) Забирать все запасы у частных людей, платя за них облигациями, а промышленникам чистыми деньгами. Обывателям и полкам раздавать хлеб для заготовления сухарей. 2) В Велиже учредить магазин для ссыпки хлеба из помещичьих и сельских запасов. 3) Устроить подвижной магазин. 4) Винную и мясную порции выдавать полкам впредь на 4 суток, и такую же пропорцию иметь всегда при армии; остальным стадам волов и винным транспортам следовать за полками в некотором расстоянии [96].

Армия стала у Витебска в позиции, на левой стороне Двины, вдоль правого берега Лучесы, параллельно с большой дорогой в Бабиновичи. Село Белево, занятое главной квартирой, находилось между линиями войск. Только Дохтуров оставался на правом берегу Двины, в полутора маршах впереди, для наблюдения за неприятелем, который с авангардом Графа Палена имел частые, впрочем незначительные, стычки. Дохтурову было приказано напасть на неприятелей, если они покусятся перейти на правую сторону Двины, и стараться об истреблении их. Главнокомандующий велел Платову идти на соединение с 1-й армией, а Князю Багратиону, от которого еще не было известий, объявил Высочайшее повеление: без малейшего замедления действовать наступательно на правый фланг неприятеля между Березиной и Днепром. Поводом к сему повелению послужило расположение Французов от Сенно к Орше, куда сам Барклай-де-Толли все еще хотел идти. Он писал Князю Багратиону: «Запасшись здесь провиантом, я тотчас пойду форсированно к Орше, чтобы сблизиться с вами и потом совокупно действовать против неприятеля. Если он устремит все свои силы против 1-й армии, тогда она не может противостать превосходнейшим силам его и подвергнется опасности, потому что она отделила от себя значительный корпус Графа Витгенштейна, которому также предписано действовать наступательно. Против вашего правого фланга имеется теперь весьма мало неприятельских сил, которые все так же потянулись к Сенно и направляются против вверенной мне армии. Я долгом считаю сказать вам, что 1-й армии весьма возможно сражаться, но последствия сражения могут быть пагубны. Что даст после того спасение Отечеству, когда та армия, которая должна прикрывать недра его, потерпит сильно от поражения, которое при всех усилиях не есть невозможный случай? Судьба Государства не должна быть вверена уединенным силам одной армии против несравненно превосходнейшего неприятеля, но священный долг обеих армий состоит в скорейшем их соединении, дабы Отечество за щитом их было спокойно и оне совокупными силами могли устремиться на несомненную победу, которая есть единая цель взаимных наших усилий; почему покорнейше прошу вас давать мне во взаимность, какие от меня получать будете, подробнейшие и сколь можно частые известия о расположении войск ваших и о всем, происходящем в армии вашей; равномерно уведомьте меня как можно скорее о всех распоряжениях, которые вами уже учинены и которые впредь предполагается предпринять, дабы я с сим мог соображать свои движения. Пред мыслию, что нам вверена защита Отечества в нынешнее решительное время, умолкнут все прочие рассуждения и все то, чему бы при других обстоятельствах могло быть возможно иметь какое-нибудь влияние на поступки наши. Глас Отечества призывает нас к согласию, которое есть вернейший залог наших побед и полезнейших от оных последствий, ибо от единого недостатка в согласии славнейшие даже герои не могли предохраниться от поражения. Соединимся и сразим врага России. Отечество благословит согласие наше!» [97]

Между тем неприятели перешли чрез Улу. 12 Июля прибыл в Бешенковичи Мюрат с корпусами, ведомыми им из-под Дриссы, и показались Французские отряды по дороге из Сенно в Бабиновичи. В виду неприятеля поздно уже было предпринимать марш на Оршу, почему 1-я армия должна была оставаться у Витебска и ожидать, пока успеет пробиться к ней Князь Багратион. На одной высоте с Мюратом шли из Глубокого корпуса Вице-Короля, Сен-Сира, гвардия и ехал Наполеон на Ушач и Бочейково. В Бешенковичах Наполеон переправился через Двину и, сделав 13 Июля обозрение, послал вперед Мюрата с кавалерией. За ним тронулись прочие корпуса; только Сен-Сир оставлен для наблюдения при Ушаче. Наполеон занимался распоряжениями к бою, от которого и Барклай-де-Толли не имел намерения уклоняться, полагая с часу на час, что ему возвестят о прибытии 2-й армии. Ожидая ее с живейшим нетерпением, Барклай-де-Толли узнал, с рассветом 13-го числа, что неприятель потянулся из Бешенковичей к Островно. Нужно было удерживать его сколь можно долее, для того чтобы имели в предмете не трогаться с Витебской позиции до соединения с Князем Багратионом. Графу Остерману велено идти к Островно и оттуда послать разъезды для узнания, как велики силы неприятеля, находившегося гораздо ближе к нашему лагерю, нежели у нас предполагали. 13-го поутру Граф Остерман выступил к Островно, с своим корпусом и полками Нежинским и Ингерманландским драгунскими и лейб-гусарским. Ингерманландские драгуны вскоре посланы влево для наблюдения; другие два полка шли в голове корпуса, имея при себе 6 орудий. Верстах в 7 от Витебска неожиданно увидели они Французский конный пикет, бросились на него и в преследовании опрокинули встретившиеся им дорогой разъезды, вместе с коими мчались до Островны, прямо на Мюрата, стоявшего там с двумя кавалерийскими корпусами и одним пехотным полком. Ядра и картечи посыпались на Нежинских драгун и на лейб-гусар. Многочисленная кавалерия вдруг атаковала их с разных сторон и привела в такое расстройство, что, возвращаясь назад, наши не попали на большую дорогу, но спасались как могли, вправо и влево по полям, и потом присоединялись поодиночке к корпусу. Шесть конных орудий, не отстававших от кавалерии в неосторожном ее налете, взяты Французами и были первыми трофеями Наполеона в России.

Услыша сильную канонаду, которой Мюрат встретил нашу конницу, Граф Остерман приказал пехоте прибавить шагу и, не доходя до Островно на пушечный выстрел, часу в 10-м поутру, поставил корпус поперек дороги, упираясь флангами в болотистый лес. Первые линии обеих пехотных дивизий, 23-й и 11-й, Бахметевых 1-го и 2-го, стали развернутым фронтом; вперед вывезены орудия; они тотчас открыли огонь, но сильно потерпели от превосходного числа неприятельской артиллерии. Мюрат начал кавалерийские атаки и усиливал нападение тем смелее, что надеялся быть скоро подкреплен пехотой, шедшей вслед за ним. Наши войска, скучавшие продолжительным отступлением, с жадностью воспользовались первым случаем сражаться. Атаки неприятельские были отражаемы мужественно, и по всей линии открылся неумолкаемый огонь артиллерии.