Александр Михайловский-Данилевский - Описание Отечественной войны в 1812 году

Когда, поутру 6 Августа, Наполеон въезжал в Смоленск, наша первая армия вступала в позицию, избранную на Поречской дороге, верстах в 5 от Смоленска. Корф был послан командовать оставшимися в предместье войсками, на место Коновницына, который ночью начальствовал арьергардом и потом, по очищении Смоленска, обратился с дивизией к своему корпусу. Еще позиция не была совсем занята армией, как огонь горевшего моста перешел в форштат и произвел пожар в домах, откуда пехота нашего арьергарда должна была выйти, не находя места от огня. Одно убежище оставалось в садах, но и тут жар простирался до такой степени, что плоды на деревьях были испечены. Увидя отступление нашего арьергарда, неприятель переправился вброд у самого моста, оттеснил егерей, занял несколько улиц в форштате и выступал из него на равнину по Поречской дороге. Тогда снова поручено Коновницыну возвратиться и очистить предместье.

С егерской бригадой Князя Шаховского и отступившим отрядом Корфа Коновницын атаковал Французов и прогнал их за Днепр. Корф расположидся в предместье; егеря рассыпались по Днепровскому берегу и в продолжение всего дня перестреливались с неприятелем, находившимся на противной стороне. По временам посылались пушечные выстрелы. Лишь только войска нашего арьергарда собирались на каком-либо пункте или показывались кучками, тотчас осыпали их картечью. Во многих местах неприятель испытывал кавалерией броды, но во все утро ничего не предпринимал важного. После полудня замечено было движение Французов вверх по Днепру, отчего положение 1-й армии становилось опасным, ибо, заняв Московскую дорогу, Наполеон мог прервать сообщение 1-й армии со 2-й, находившейся на марше к Соловьеву. Правда, по условию с Барклаем-де-Толли, оставил Князь Багратион за собой арьергард, под командой Князя Горчакова, между Лубином и Смоленском, но войска сии по малочисленности не были в состоянии удержаться, если бы Наполеон атаковал их большими силами. Со всею же армией Барклай-де-Толли не пошел тотчас из Смоленска по прямой дороге, ведущей в Москву, потому что она пролегает на 8 верст в столь близком расстоянии от Днепра, что Наполеон, поставя артиллерию на левом берегу, мог сильно беспокоить армию нашу, отступающую по сей дороге, и бить в нее, как в верную цель. Для избежания сего неудобства и сокрытия дальнейших своих намерений Главнокомандующий отступил из Смоленска на Поречскую дорогу.

Хотя Барклаю-де-Толли непременно надлежало выйти на дорогу Московскую, однако небезопасно было предпринять фланговый марш среди дня и в виду всей Французской армии. Главнокомандующий вознамерился выжидать ночи и, простояв 6 Августа подле Смоленска, приказал армии следовать при наступлении вечера, проселками, с Поречской дороги на столбовую Московскую в двух колоннах: 1-й Тучкова 1-го, из 2, 3 и 4-го пехотных и 1-го кавалерийского корпусов, через Крохоткино, Жуково, Кошаево и Лубино к Бредихину; 2-й колонне Дохтурова, из 5-го и 6-го пехотных, 2-го и 3-го кавалерийских корпусов, через Зыколино и Сущево на Прудище. В следующий день должны были обе колонны продолжать марш к Соловьевой переправе: 1-я из Бредихина, 2-я из Прудища. Платову приказано отделить часть казачьих войск к арьергарду 1-й колонны, составить цепь отрядов от Смоленска к Поречью и Духовщине и при сближении обеих колонн к переправе через Днепр, при Соловьеве, «все казачьи отряды совокупить вместе и составить массу, которую можно б было употреблять во все стороны» [222]. Арьергардом командовал Корф, имевший приказание отступать вслед за 1-й колонной; в голове ее назначено идти особенному отряду, в виде авангарда, под начальством Генерал-Майора Тучкова 3-го, и также следовать прямо к Бредихину.

Боковое это движение должно было исполнить под кровом ночи. Тучков 3-й выступил с Поречской дороги 6 Августа, в 8 часов вечера, и шел всю ночь перед колонной своего брата, на Полуево, Горбуново и Кошаево, по проселкам, пролегавшим во многих местах через леса и болотистые ручьи. На них были мосты, сделанные только для проезда крестьянских телег. По переходе первых орудий и кавалерии принуждены были поправлять и перемащивать мосты, разбирая для того ближайшие избы, что замедляло марш передового отряда, следовательно и 1-й колонны. 7 Августа, в 8 часов утра, прибыл отряд на Московскую дорогу, откуда следовало ему, по предписанию, идти прямо на Бредихино. Однако Тучков 3-й, видя, что Бредихино, от места соединения дорог, где он вышел на большую Московскую, отстоит несколько верст далее от Смоленска, расчел, что при точном выполнении данного ему повеления идти прямо к Бредихину он откроет Московскую дорогу, посредством чего неприятель, став на нее, может отрезать всю ту часть наших войск и тяжестей, которые, следуя проселком, не успеют еще пройти Лубина. Он принял также в соображение другое обстоятельство. Арьергард, оставленный Князем Багратионом впереди Лубина, под командой Князя Горчакова, сходил с дороги и шел назад в то самое время, когда на нее выходил Тучков. Причиной сего отступления было следующее: поутру 5 Августа, выступая из Смоленска к Дорогобужу, Князь Багратион велел Князю Горчакову оставаться верстах в 4 от Смоленска, для наблюдения Московской дороги, пока не придут на его смену войска 1-й армии; по прибытии их приказано было как можно скорее поспешать на соединение с 2-й армией. Простояв на назначенном ему месте весь день сражения также и 6-е число, Князь Горчаков не получал из 1-й армии приказаний. Настало 7-е число. Солнце взошло уже высоко, но не было известий из 1-й армии. Между тем от Смоленска показался неприятель; у Прудищева на Днепре строили Французы мост, по которому могли зайти арьергарду в тыл, и из главной квартиры Барклая-де-Толли приехал, посылаемый туда Князем Горчаковым, адъютант, с донесением, что 1-я армия уже на походе и отряд Тучкова 3-го приближается из Кошаева к столбовой дороге. Тогда, исполняя приказание Князя Багратиона «немедленно присоединиться к нему, как скоро появятся войска 1-й армии» и посоветовавшись с Генералами Васильчиковым и Графом Воронцовым, Князь Горчаков приказал отряду своему идти назад к Соловьевой и оставил впереди Смоленска три казачьих полка, под начальством Генерал-Майора Карпова.

В то время Тучков 3-й, совершив марш по проселкам, вышел на столбовую дорогу. Соображая важность обстоятельств и необходимость иметь в своей власти Смоленскую дорогу, вместо того чтобы по назначению идти влево к Бредихину, он поворотил вправо к Смоленску, с намерением занять первое удобное место к обороне, какое найдет впереди, и, прикрыв соединение дорог, дать время колонне брата своего поспеть на большую дорогу. Пройдя версты 2 по направлению к Смоленску, он увидел у речки Страгани возвышенное местоположение, способное для защиты, и остановил на нем отряд свой, состоявший из бригады Князя Шаховского, 20-го и 21-го егерских, Ревельского пехотного и Елисаветградского гусарского полков. Потом поехал он для обозрения и вскоре заметил пеших и конных неприятелей, подвигавшихся против него из Смоленска. Разъезды Карпова донесли, что неприятель продолжает строить мост у Прудищева. Привели Французского переметчика, который подтвердил донесение разъездов и присовокупил, что войска, устраивающие мост у Прудищева, составляют корпус Жюно. Возвратясь к отряду, Тучков 3-й поставил его в боевой порядок между деревнями Топоровщиной и Латышиной. Казаки пошли влево к Днепру, открывать движение Жюно. Все описанное происходило в совершенной тишине, а между тем часть колонны Тучкова 1-го: корпуса его, Уварова и Графа Остермана, преодолев местные и другие препятствия, всегда сопровождающие ночной марш по окольным путям, вышла близ Лубина на столбовую Московскую дорогу и продолжала следование к месту своего назначения, Бредихину. Только по просьбе Тучкова 3-го брат его, Тучков 1-й, послал к нему в подкрепление, на всякий случай, шедшую в голове колонны бригаду Желтухина, полки Лейб-Гренадерский и Графа Аракчеева. Таким образом, казалось, что все шло благополучно; ожидали только у Лубина корпуса Багговута и арьергарда Корфа, находившихся еще на окольной дороге, где они были остановлены, сперва обстоятельствами, от них не зависевшими, а потом неприятелем. Багговуту назначено было следовать ночью за 4-м корпусом, который опоздал выступлением, а потому Багговут не мог тронуться с лагеря на Поречской дороге ранее 2 часов утра 7 Августа. Узнав о промедлении, Главнокомандующий велел Багговуту, для выигрыша времени, идти не за 4-м корпусом, но вправо тропинкою по лесу, через деревню Гедеонову. Войска прибыли туда уже совсем на рассвете и очутились не более как в полутора верстах от Петербургского предместья Смоленска.