Андреас Хилльгрубер - Отто фон Бисмарк (Основатель великой европейской державы — Германской Империи)

Представить читателю жизнеописание Отто фон Бисмарка в форме биографического очерка — предприятие довольно рискованное, поскольку жизнь этого человека была до краев наполнена событиями, а решения, которые он принимал, имели исключительное значение как для европейской политики, так и для всего мира. Кроме того, в обширной и многообразной литературе по «проблеме Бисмарка» его деятельность является предметом исторических и политических дискуссий. В стремлении к сокращению и упрощению изложения заключена опасность излишне абстрагироваться от конкретных мыслей и поступков великого канцлера, если с самого начала, избегая попытки «взвешенно-пропорционального», то есть подробного описания, не расставить явных акцентов на всем, что представляется важным и интересным.

С точки зрения «предмета изложения» естественным было сконцентрировать внимание на «объективных» и указанных самим Бисмарком предпосылках, на истоках, формировании, консолидации и стабилизации великой европейской державы — Германской империи, и сделать эту тему лейтмотивом. В повествование, построенное в таком ключе, вплетены соответственно подобранные красноречивые цитаты из выступлений, мемуаров и писем Бисмарка, которые лучше, чем любые описания, проливают свет на образность и меткость высказываний, силу духа и глубину мыслей этого прусско-германского государственного деятеля. Он приковывает к себе внимание уже не одного поколения историков и публицистов. Многократное и неизбежное изменение перспектив и масштабов политических событий как на протяжении 80-летней истории Германской империи (отсчет ведется с 1866–1871 годов), так и в течение 30 лет, прошедших с момента ее краха в 1945 году, отнюдь не вызвало такого сближения границ пропасти между восхищением и неприятием, которое сделало бы достижимым единство мнений. Империя Бисмарка — ограниченная в территориальных пределах и давно превратившаяся в свою противоположность, республику — даже для тех, кто эту империю последовательно отвергает, все еще представляется духовным оплотом немецкой нации как на Западе, так и на Востоке.

«Будучи стандартным продуктом нашей государственной системы образования, в 1832 году я покинул школу пантеистом, и если не республиканцем, то все же с убеждением, что республика — наиболее разумная форма государства. Я раздумывал о причинах, которые могут побудить миллионы людей постоянно подчиняться одному человеку, в то время как от взрослых мне не раз приходилось слышать оскорбительные или презрительные замечания в адрес правителей. К тому же из тернеровской начальной школы Пламана с традициями Яна, [1] Ян Фридрих Людвиг (1778–1852) — немецкий педагог и публицист, организатор националистических гимнастических обществ по прозвищу «турнфатер» («отец гимнастики»); стремился укрепить моральные и физические силы народа распространением гимнастического искусства. в которой я пребывал с 6 до 12 лет, я вынес германско-националистические идеи.

Они остались в стадии теоретических размышлений и были недостаточно развиты, чтобы вытравить врожденные прусско-монархические чувства. Мои исторические симпатии остались на стороне власти». Такими словами — постоянно цитируемыми биографами и, разумеется, сознательно стилизованными автором, но тем не менее отражающими основные моменты его детских и юношеских наблюдений и впечатлений — открываются мемуары Бисмарка «Воспоминание и мысль». К их написанию он приступил в возрасте 75 лет в 1890 году, вскоре после отставки с поста имперского канцлера и премьер-министра Пруссии. Мемуары стали популярными после публикации в 1898 году под заголовком «Мысли и воспоминания». Поскольку оригинальные источники, датируемые тем периодом, немногочисленны, столь взвешенное высказывание относительно собственного детства приходится принять, хотя и с известной оговоркой. «Врожденные прусско-монархические чувства», «германско-националистические идеи», размышления над принципами либерализма и республиканской формой государственности, и все это лишь в рамках не слишком основательного, «стандартного» школьного образования, не затронувшего фундамента, заложенного в родительском доме: непоколебимой приверженности авторитету прусской монархии на фоне пространной критики отдельных личностей и принимаемых решений — таковы основные элементы этой ретроспективы. Они прекрасно вписываются в атмосферу, которая царила в кругах прусской аристократии и крупной буржуазии в домартовский [2] Домартовским в немецкой истории называется период до революции 1848 года, начавшейся в марте. период эпохи реставрации.

Отто фон Бисмарк родился 1 апреля 1815 года в замке Шенхаузен в маркграфстве Бранденбургском, между Стендалем и Ратеновом, в нескольких километрах от правого берега Эльбы. Он был четвертым по счету ребенком и вторым сыном ротмистра в отставке помещика Фердинанда фон Бисмарка и его жены Вильгельмины, урожденной Менкен. Семья отца принадлежала к старинному дворянству, которое населяло Бранденбург еще «до Гогенцоллернов», причем входила в число трех наиболее самоуверенных семейств (Шуленбурги, Альвенслебены и Бисмарки), которых еще «солдатский король» Фридрих Вильгельм I в своем «Политическом завещании» назвал «скверными, непокорными людьми». Мать происходила из среды буржуазной интеллигенции, ее отец был видным советником кабинета при королях Фридрихе Вильгельме II и Фридрихе Вильгельме III. Биографы Бисмарка немало философствовали и строили догадки относительно сочетания столь несхожих между собой источников наследственности, предполагающих гигантские различия в характере и интеллекте. Жесткость, сила воли и решительность юнкера-землевладельца, [3] Юнкер — крупный немецкий землевладелец из дворян, пользовавшийся у себя в поместье безраздельной властью. Институт юнкерства в Германии существует до сих пор. с одной стороны, с другой — духовное богатство и живость ума образованного буржуа в личности Бисмарка слились и, что наиболее важно, дополнили друг друга совершенно особенным образом. Возможности, заложенные в обеих «линиях», отцовской и материнской, были в высочайшей степени развиты у сына, который при всей своей живости и внешней твердости в глубине души оставался чрезвычайно тонким и чувствительным.