Максим Жмакин - Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики

Непосредственно перед вторжением Германии на территорию Советского государства Черчилль поручил уведомить наше правительство о грядущей агрессии. Эти сведения англичане получили путем дешифровки сообщений «Энигмы». Однако было заявлено, что источником данных служила агентура. И. Сталин не сумел правильно интерпретировать информацию, поскольку не слушал даже собственных разведчиков, а уж предупреждению от англичан тем более не внял.

По поводу особенности функционирования разведки в СССР уместно привести слова маршала А. Василевского: «В чем причины столь крупного просчета этого опытного и дальновидного государственного деятеля. Прежде всего в том, что наши разведорганы, как справедливо отмечает в своих воспоминаниях Г. К. Жуков, не смогли в полной мере объективно оценивать поступавшую информацию о военных приготовлениях фашистской Германии и честно, по-партийному докладывать ее И. В. Сталину. Я нее буду касаться всех аспектов такого положения, они в основном известны. Остановлюсь лишь на том, что в этом, видимо, сыграла свою роль и некоторая обособленность Разведуправления от аппарата Генштаба. Начальник Разведуправления, являясь одновременно и заместителем наркома обороны, предпочитал выходить с докладом о разведданных непосредственно на Сталина, минуя начальника Генштаба. Если бы Г. К. Жуков был в курсе всей важнейшей развединформации… он, наверное, смог бы сделать более точные выводы из нее и более авторитетно предоставлять эти выводы И. В. Сталину и тем самым в какой-то мере повлиять на убеждение И. В. Сталина, что мы в состоянии оттянуть сроки начала войны, что Германия не решится воевать на два фронта — на западе и на востоке».

К британской помощи в Советском Союзе обычно относились весьма настороженно и нередко ее игнорировали. Так случилось в 1942 г., когда англичане сообщили советскому руководству о готовящемся наступлении вермахта под Харьковом. Предупреждение никто не принял всерьез, в результате чего советские войска понесли тяжелые потери. Некоторым оправданием может служить то, что информацию, которая была получена в ходе операции «Ультра», иногда не брали в расчет и находящиеся в курсе дела относительно надежности ее источника французы и англичане.

Руководители британской операции не соглашались делиться с Советами информацией из расшифрованных радиограмм «Энигмы». Одной из отговорок была декларируемая ими слабость советских шифров, из-за чего якобы полученные материалы могли быть зашифрованы ненадежными шифрами, которые прочитают немцы при перехвате сообщений. Так считать англичане имели основания, поскольку в ходе своей операции узнали, что нацисты перед войной читали шифровки советских морских судов и по крайней мере одного авиационного соединения, базировавшегося около Ленинграда.

Впрочем, премьер-министр Великобритании дал указание передавать восточному союзнику разведданные, полученные в ходе операции «Ультра», оформляя их как агентурные сведения из источников в нейтральных странах, показаний пленных и т. п. При этом всякие детали, говорившие о том, что информация получена путем расшифровки, устранялись. Например, британский премьер в сентябре 1942 г. сообщал советскому главнокомандующему: «Из того же самого источника, который был использован мною для того, чтобы предупредить Вас о предстоящем нападении на Россию полтора года тому назад, я получил следующую информацию. Я полагаю, что этот источник заслуживает абсолютного доверия. Пожалуйста, пусть это будет только для Вашего сведения». Ниже шло описание планов вермахта на Северокавказском фронте. В общем-то это предупреждение было сделано не по доброте душевной, а из обеспокоенности тем, что немцы доберутся до азербайджанской нефти, поэтому англичане были заинтересованы в упреждающих действиях Красной армии.

Подобное осторожное сотрудничество почти завершилось к концу 1942 г. Лишь изредка сведения из расшифрованных сообщений все-таки доходили до СССР, например во время Сталинградской и Курской битв, но с начала 1944 г. Англия официально прекратила снабжать советское руководство информацией.

В 1941 г. была попытка наладить взаимопонимание. Тогда страны поделились некоторыми своими секретами. СССР получил коды немецких военно-воздушных сил и инструкции по вскрытию ручных шифров германской полиции, а Великобритания — попавшие в руки советской разведки нацистские шифровальные документы. Впоследствии Советскому Союзу предоставили данные по расшифровке ручных кодов абвера, однако ответной реакции не последовало, поэтому англичане отказались от сотрудничества на этом направлении.

Осенью того же года американцы и британцы открыли военные миссии на севере СССР и сразу же попали в сферу интересов советской контрразведки. В числе прочих важных сведений она выяснила, что в миссиях имеются станции радиоперехвата, направленные в первую очередь против немцев. В частности, 1 из донесений советских разведслужб гласило, что перехваченные «неприятельские сообщения направляются в адмиралтейство с целью расшифровки кодов противника». Одновременно британцы вели такое же наблюдение за советскими линиями связи. В 1943 г. в обслуживающем персонале этих линий появился наш агент, благодаря которому советские спецслужбы добыли английские шифры.

На тему содействия СССР со стороны британцев глава американской внешней разведки в Европе военного времени У. Донован высказался в докладе своему президенту: «Если бы англичане пересылали в Кремль перехваченные германские военные приказы, Сталин, может быть, уяснил бы истинное положение вещей. Однако англичане считают аппарат Блетчли совершенно секретным. Они используют перехваченную информацию в собственных целях».

В этой войне по большей части каждый был сам по себе при тотальном недоверии друг другу. Вряд ли можно сомневаться: если бы советское руководство уповало лишь на официальные каналы, то война точно была бы проиграна. Однако наиболее полные и ценные дешифрованные материалы, добываемые британцами в ходе операции «Ультра», поступали в Советский Союз через агентурную сеть.

Еще в 1940 г. участник знаменитой «Кембриджской пятерки» К. Филби безуспешно пытался пробраться в сердце английской криптографической службы. Его не приняли, и он с досадой писал: «У меня состоялась одна многообещающая встреча с Фрэнком Берчем, которую организовал наш общий друг. Берч был ведущей фигурой в государственной школе кодирования и шифровального дела — криптографическом учреждении, которое занималось раскрытием кодов противника (и друзей). Однако Берч в конце концов отверг меня на том издевательском основании, что не может предоставить мне жалованье, достойное моего труда». Впоследствии именно Филби окажет значительную информационную поддержку советской разведке, когда станет одним из начальников британской разведки. Среди прочих сведений, предоставленных им, будут и описания деятельности криптографической службы.