Сергей Михеенков - Конев. Солдатский Маршал

Попытки помочь вам боеприпасами и горючим посредством транспортных самолётов провалились. Только за два дня, 3 и 4 февраля, наземными и воздушными силами Красной Армии сбито более 100 самолётов Ю-52.

Вы, как командиры и офицеры окружённых частей, отлично понимаете, что не имеется никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения.

Ваше положение безнадёжно и дальнейшее сопротивление бессмысленно. Оно приведёт только к огромным жертвам среди немецких солдат и офицеров.

Во избежание ненужного кровопролития мы предлагаем принять следующие условия капитуляции:

1. Все окружённые немецкие войска во главе с вами и с вашими штабами немедленно прекращают боевые действия.

2. Вы передаете нам весь личный состав, оружие, всё боевое снаряжение, транспортные средства и всю технику неповрежденной.

Мы гарантируем всем офицерам и солдатам, прекратившим сопротивление, жизнь и безопасность, а после окончания войны — возвращение в Германию или в любую другую страну по личному желанию военнопленных.

Всему личному составу сдавшихся частей будут сохранены: военная форма, знаки различия и ордена, личная собственность и ценности, а старшему офицерскому составу, кроме того, будет сохранено и холодное оружие.

Всем раненым и больным будет оказана медицинская помощь.

Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам будет немедленно обеспечено питание.

Ваш ответ ожидается к 11 часам утра 9 февраля 1944 г. по московскому времени в письменной форме через ваших личных представителей, которым надлежит ехать легковой машиной с белым флагом по дороге, идущей от Корсунь-Шевченковский через Стеблёв на Хировка.

Ваш представитель будет встречен уполномоченным русским офицером в районе восточной окраины Хировка 9 февраля 1944 г. в 11 часов по московскому времени.

Если вы отклоните наше предложение сложить оружие, то войска Красной Армии и воздушный флот начнут действия по уничтожению окружённых ваших войск, и ответственность за их уничтожение понесёте Вы.

Зам. Верховного Главнокомандующего

Маршал Советского Союза Г. Жуков.

Командующий войсками Первого Украинского фронта

генерал армии Н. Ватутин.

Командующий войсками Второго Украинского фронта

генерал армии И. Конев».

Ультиматум окружённые отклонили.

«Канны на Днепре», «Украинский Сталинград», «Корсунь-Шевченковское побоище»… У этого сражения много немецких имён. Такие события, как правило, рождают много эмоций и ассоциаций.

Бои развернулись в исторических местах, на родина Великого Кобзаря. Кровь русских и немецких солдат лилась в Моринцах и в месте вечного покоя Тараса Шевченко Каневе. Этот край называют «Меккой украинского народа». Удивительная и редкая по красоте местность. Холмы, от которых буквально исходит вековая музыка былин, и глубокие тенистые овраги с выходами гранитных скал. Поэтичный ландшафт, напоминающий карпатские предгорья. Стремительные и чистые реки Тикич и Рось, текущие то по равнине, то среди порогов, напоминающих скалы. В урочище Горохова Диброва в 1648 году Богдан Хмельницкий, возглавляя казацко-татарское войско в битве при Корсуне, наголову разбил двадцатитысячное королевское войско коронного гетмана Потоцкого.

Конев знал, по каким дорогам ведёт свои войска. Триста лет назад надменная шляхта бежала от казацких сабель, а теперь он гнал элитные дивизии Гитлера, в том числе «Викинг», «Лейбштандарт», моторизованную бригаду «Валлония». Испытанная гвардия рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, осыпанная Рыцарскими и Железными крестами за подвиги в России, отступала и, в конце концов, оказалась в окружении его войск.

Одиннадцатого февраля Манштейн предпринял отчаянную попытку силами ударной группировки группы армий «Юг» разорвать внешний фронт «котла» и вызволить из окружения обречённые на гибель корпуса. Последнее решающее наступление. На этот раз роль Гота должен был сыграть командующий 1-й танковой армией генерал Хубе. Восемь его дивизий, выстроившись могучей фалангой с восемьюдесятью «тиграми» и «пантерами» на острие, двинулись на позиции советских подразделений в районе Лисянки. Штеммерману, возлавлявшему группировку в окружении, генерал телеграфировал: «Я вас выручу. Хубе». В первые часы боя танковый клин потеснил наши войска. Одновременно генерал Штеммерман организовал встречный удар изнутри. Собрав все силы и бросив их в бой, он прорвался к селу Шендеровка. Между Хубе и Штеммерманом осталось всего ничего, каких-то 10—20 километров.

Как это напоминало Коневу 1942 год, когда он, командуя Калининским фронтом, пытался вызволить из окружения одну из своих армий в районе Ржева!

В какой-то момент немцы наконец отыскали слабое место на стыке фронтов, которое прикрывала 27-я армия соседнего 1-го Украинского фронта. В Ставке сразу заволновались. Но именно туда накануне, на свой страх и риск, Конев развернул казачий корпус и танки Ротмистрова. Просчитывая все варианты, он вдруг интуитивно понял, что вырываться немцы будут именно в этом месте.

В полдень 12 февраля по ВЧ позвонил Верховный. Конев доложил обстановку: враг окружён, все попытки вырваться отбиты, войска действуют на уничтожение окружённой группировки. Но после первых же слов, произнесённых Сталиным, сразу понял, что тот недоволен тем, что группировка вытекает из «котла» через брешь, появившуюся у соседа.

— Товарищ Конев, вот мы уже огласили на весь мир, что в районе Корсунь-Шевченковского окружили крупную группировку противника. А в Ставке есть данные, что окружённая группировка прорвала фронт Двадцать седьмой армии и уходит к своим. Что вы знаете об обстановке на фронте у соседа?

— Не беспокойтесь, товарищ Сталин, — ответил Конев. — Окружённый противник не уйдёт. Наш фронт принял меры. Для обеспечения стыка с Первым Украинским фронтом и для того, чтобы загнать противника обратно в «котёл», мною в район образовавшегося прорыва врага были выдвинуты войска пятой гвардейской танковой армии и Пятый кавалерийский корпус. Задачу они выполняют успешно.

— Вы это сделали по своей инициативе? Ведь это за разграничительной линией.

— Да, по своей, товарищ Сталин.

— Это очень хорошо. Мы посоветуемся в Ставке, и я вам позвоню.

Через 15 минут телефон снова зазвонил. Верховный сказал:

— Нельзя ли, товарищ Конев, все войска, действующие против окружённой группировки, в том числе и Первого Украинского фронта, я имею в виду Двадцать седьмую армию, подчинить вам и возложить на вас руководство уничтожением окружённой группировки?

Это неожиданное решение Сталина прозвучало как гром среди ясного неба.

— Товарищ Сталин, сейчас очень трудно провести переподчинение Двадцать седьмой армии Первого Украинского фронта мне, — ответил Конев. — Двадцать седьмая армия действует с обратной стороны кольца окружения, с другого операционного направления. Весь тыл армии и связи её со штабом Первого Украинского фронта идут через Белую Церковь и Киев. Поэтому управлять армией мне будет очень трудно, сложно вести связь по окружности всего кольца через Кременчуг, Киев, Белую Церковь. Пока в коридоре идёт бой, напрямую установить связь с Двадцать седьмой армией невозможно. Армия очень слабая, растянута на широком фронте. Она не сможет удержать окружённого противника. Тем более, что на её правом фланге создаётся серьёзная угроза танкового удара противника с внешнего фронта окружения в направлении Лисянки.