Дмитрий Медведев - Диана. Обреченная принцесса

Подобная социальная неприспособленность не могла не вызвать удивление у многих гостей, а также недовольство у некоторых членов королевской семьи. К числу последних относилась Елизавета II.

— Посмотрите на Диану! — возмутилась однажды королева. — Сидит, нахохлилась. Ее лицо оживает только тогда, когда с ней начинает разговаривать Чарльз.

— Но обратите внимания на гостей, — заметил один из присутствующих. — Они же все намного старше ее…

— Мне все равно, — оборвала его Елизавета. — Диана обязана быть светской девушкой.

Не считая этой ремарки, Виндзоры не собирались акцентировать внимание на поведении двадцатилетней девушки. В их кругу вообще не принято обсуждать чужое поведение, и если кто-то совершает какую-то оплошность, ее предпочитают просто не замечать. Они даже придумали для этого отдельное слово — «страусирование».

В случае с Дианой подобное отношение запустило механизм обратного действия. Чем меньше на нее обращали внимания, тем больше развивался ее комплекс неполноценности. В конечном счете состояние принцессы достигло той стадии, что она готова была (по ее собственному признанию) совершить акт суицида и перерезать себе вены.

На этот раз Чарльзу ничего не оставалось, как обратиться за помощью к профессиональным психиатрам и отправить жену в Лондон.

Однако даже эти меры не принесли нужного результата. Диана скрыла от врачей приступы булимии, а предписанный ей транквилизатор валиум пить отказалась. По мнению принцессы, предлагая ей успокоительное, доктора просто отмахивались от нее. Как она сама выразилась: «Мне прописывали различные пилюли с одной-единственной целью — мы спокойно отправимся спать, зная, что принцесса Уэльская не будет нас беспокоить».

Трудно сказать, чем бы закончилась вся эта история, если бы в середине октября не произошли три важных события: медовый месяц наконец-то подошел к концу, Диана обнаружила, что беременна, и состоялась первая официальная поездка супругов, принесшая новые проблемы в их взаимоотношениях.

Однажды, еще во время круиза на «Британии», молодожены решили просмотреть отснятые во время свадьбы видеоматериалы. Присутствующие были поражены обаянием Дианы, которое никого не могло оставить равнодушным. Принцесса смотрелась намного эффектнее своего мужа. По словам Стивена Барри, «Диане удавалось все, кроме одного — не затмевать своего супруга».

Но если бы только это! На фоне блистательной жены стали заметны недостатки принца, которые до этого не привлекали особого внимания.

«Впервые стало отчетливо видно, что поведение Чарльза лишено естественности и теплоты, — комментирует биограф принцессы Тина Браун. — Открытость Дианы поставила под вопрос многие качества, которые оказались недоступны ее супругу. При этом для того, чтобы затмить Чарльза, Диане не требовались никаких дополнительных усилий — она просто должна была оставаться самой собой».

Если близкие люди всё поняли после знаменательного просмотра видеохроники, то для общественности подобные метаморфозы стали очевидны во время трехдневного визита в Уэльс, в ходе которого Чарльз и Диана впервые предстали на публике как супруги.

Принцесса чувствовала себя неважно. Она была беременна, и ее постоянно поташнивало. Кроме того, ей казалось, что все идет не так:

«Неправильно выбранная одежда, неправильно выбранное расписание, да вообще все пошло кувырком — пепельно-серый цвет лица, неестественная худоба и ощущение тошноты. Я ждала ребенка, но была вынуждена скрывать свою беременность от публики. И все это только ради того, чтобы муж мог гордиться мной».

Когда они ехали в машине к замку Карнарвон, [25] В замке Карнарвон, Северный Уэльс, родился будущий король Эдуард II (1284–1327). Он стал первым престолонаследником, получившим титул принца Уэльского. С 1911 года по инициативе занимавшего в тот момент пост министра финансов Дэвида Ллойд Джорджа в замке Карнарвон проводится церемония инвеституры принца Уэльского. она то и дело восклицала:

— Я не смогу выйти из автомобиля! Я не смогу справиться со своими чувствами!

На что Чарльз строго произнес:

— Бояться нечего. Ты просто выйдешь, и дальше все пойдет как положено.

Диана переживала напрасно. Едва она появилась из машины, как тысячи людей, пришедшие только ради того, чтобы засвидетельствовать почтение молодоженам, закричали:

— Вот она! Вот она!

Все были поражены открытостью Дианы, ее естественностью и красотой. Совершенно непохожая на других Виндзоров, принцесса источала душевную теплоту и человеческое понимание.

«Диана спокойно могла наклониться и поговорить с детьми или пожилыми людьми в инвалидных креслах, — вспоминает австралийская журналистка Джуди Уэйд. — Она была совершенно другой, поразительно близкой к обычным людям».

Когда Диана поменялась со своим мужем местами и перешла с одной стороны улицы на другую, люди стали скандировать:

— О нет! Ди, вернись!

— Сожалею, но она вернется к вам через несколько минут, — принялся успокаивать собравшихся Чарльз.

В глубине души принц был уязвлен. Садясь в свой «роллс-ройс», он пнул ногой лежащий на дороге камень и недовольно фыркнул:

— Они не хотят меня видеть!

«Безусловно, он ревновал меня к вниманию толпы, — вспоминала Диана. — Это точно, ревновал. Но Чарльз так и не понял, что я не просила людей оказывать мне знаки внимания. Это была их естественная реакция».

Принцу было вдвойне обидней оттого, что все это произошло в Уэльсе. Здесь он взрослел, имя этой земли было закреплено в его титуле, и вдруг его затмили на собственной территории! Неудивительно, что вместо слов благодарности — несмотря ни на что, во время своего первого официального визита Диана держалась уверенно, — по ее собственному признанию, она получила лишь «по шее», и не более того.

«Диана была потрясена, — свидетельствует один из членов ее команды. — Никто не сказал ей одобрительного слова, даже королева не стала снимать трубку, чтобы произнести всего два слова: «Все получилось!»».

Для королевы и ее окружения Диана сделала то, что должна была сделать. Не важно, что она была в плохой физической форме и беременна, — это не помешало посетить ей двадцать три мероприятия. В понимании королевской семьи — таков и был ее долг.

Однако хотела того Елизавета или нет, но вскоре ей пришлось обратить внимание на свою невестку. Вернее, на ту популярность, какой она пользовалась у «плебса». Конечно, в популярности Дианы были и свои плюсы — например, репутация королевской семьи среди подданных. Но все должно быть в меру — если кто-либо из членов семьи вызывает симпатии публики, он не должен затмевать старших членов. Но именно это и произошло. И если в Уэльсе Диана «украла» частичку общественного внимания у своего супруга, то 4 ноября, на открытии ежегодной сессии парламента, «жертвой» ее популярности стала сама королева.