Дмитрий Медведев - Диана. Обреченная принцесса

Все это, конечно, не могло не озадачить журналистов. Но, когда дело доходило до написания статей, большинство (не считая бунтарей Руперта Мёрдока) старались рисовать счастливые картины, порой даже немножко идеализируя жизнь супругов.

После рождения Уильяма ситуация начала постепенно меняться. Время брало свое, и пелена всенародной эйфории постепенно стала рассеиваться, оставляя место желанию анализировать и докапываться до истины.

Первый серьезный звоночек, что у супругов далеко не все так гладко, прозвучал на приеме в Альберт-холле 13 ноября 1982 года. Это было то самое мероприятие, на которое Диана явилась после королевы. Однако вновь обратиться к этому событию нас заставляет отнюдь не нарушение протокола. Сейчас нас в первую очередь интересует, какую роль сыграла в этой истории пресса.

Поздно вечером с Джеймсом Уитакером связалась редактор «Sunday Mirror» Анна Робинсон.

— Привет, Джеймс, — обратилась она к нему. — Я хочу, чтобы ты выяснил, почему принцесса Диана выглядела так плохо на приеме в Альберт-холле. Она вела себя ужасно, а ее внешний вид был просто отвратителен. Она стала такой тощей. Разберись в этом.

Джеймс связался с сестрой Дианы Сарой, с которой продолжал поддерживать хорошие отношения. Сара с удовольствием поделилась своими опасениями:

— Мы боимся, что у нее анорексия…

На следующий день информация о том, что мать будущего наследника престола страдает пищевым расстройством, появилась в «Sunday Mirror». Там же, благодаря неуемной активности Уитакера, были приведены слова таинственного незнакомца [62] Как потом признался сам Уитакер, столь частной информацией с ним согласился поделиться пресс-секретарь Дианы Вик Чапмен. из штата принцессы:

— Диана перфекционист. Если, например, ее туфли отдаются в чистку, она требует, чтобы потом их ставили строго в линию около буфета. Принцесса одержима, чтобы все и вся делалось идеально.

Как и следовало ожидать, Букингемский дворец выступил с опровержением болезни: «Принцесса Уэльская чувствует себя великолепно и находится в хорошей форме». Также был подан иск против Робинсон, в конечном счете стоивший ей места редактора «Sunday Mirror».

На этом история не закончилась. К делу подключился известный британский журналист Найджел Демпстер. Отбросив рассуждения коллег о булимии (анорексии) и перфекционизме принцессы, Найджел поделился своим видением ситуации:

«Как сообщили мне мои источники, принцесса оказалась настолько дезориентирована свалившейся на ее плечи нагрузкой, что скорее всего ей придется обратиться за помощью к психиатрам».

Дальше — больше. В начале декабря, выступая в передаче «Доброе утро, Америка», Найджел назвал Диану «демоном и монстром, которая на самом деле управляет» этим браком. Что же до Чарльза — то он «ужасно опечален тем, что пресса заставила его жениться на Диане».

Самое интересное заключалось в том, что, по собственному признанию Найджела, факты для своих выводов он получил «лично от сотрудников принца Уэльского».

Это заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. И дело здесь даже не в том, что Демпстер одним из первых осмелился изобразить любимую всеми принцессу в невыгодном свете. Все оказалось намного серьезнее. Демпстер покусился не просто на имидж Дианы — он нанес сокрушительный удар по изображению брака Уэльских, как счастливой сказки. Народ хотел верить в чудо, а теперь его лишали этой возможности. Конечно, многие журналисты выступили в защиту любимой принцессы, но что сделано, то сделано, и впервые с момента появления Дианы на британском небосклоне публика узнала, что не все так спокойно за массивными дверьми королевских резиденций.

Когда страсти улеглись, обнаружилась еще одна интересная особенность. Проблемы в семье Уэльских добавили образу всенародно любимой принцессы новые краски. Теперь вместе с ней можно было не только радоваться, но и переживать. А как показывает история, те, кто страдает, всегда вызывают большие симпатии, чем те, у кого жизнь похожа на одно сплошное удовольствие. Так уж устроен человек, что, мечтая о сказке и веря в хеппи-энд, он проявляет по-настоящему сильные эмоции лишь перед ликом трагедии.

Именно это и произошло с принцессой Уэльской. Отныне место счастливой сказки заняла драма. Глазами журналистов (путь и не всегда объективными) публика, расположившись в первых рядах, принялась наблюдать за невеселой историей одинокой женщины.

Это было интересное и захватывающее зрелище, длившееся на протяжении шестнадцати лет. Единственное, что никто — ни журналисты, ни члены королевской семьи, ни сами британцы — не мог даже представить, что в борьбе за личное счастье эта хрупкая леди сможет совершить поступки, которые перевернут жизнь многих участников этой истории.

В октябре 1986 года, во время открытия нового томографа в рентгеновском отделении больницы Святого Фомы, принцесса Уэльская познакомилась с Эндрю Мортоном. На первый взгляд это была ничем не примечательная встреча. В действительности же мимолетное знакомство на рядовой благотворительной акции с участием Дианы прочными нитями связано с одним из важнейших событий в ее жизни. Что же такого удивительного было в этом посещении больницы Святого Фомы и в мистере Мортоне, что сегодня без упоминания о нем не обходится ни одна биография принцессы Уэльской?

Будем последовательны и, прежде чем осветить ту роль, которую предстоит сыграть мистеру Мортону в жизни Дианы, попытаемся разобраться — почему принцесса Уэльская, ежедневник которой и так был переполнен заметками о бесчисленных мероприятиях и благотворительных обедах, согласилась потратить свое драгоценное время на визит в не самую крупную больницу Лондона, где происходила установка нового томографа? По крайней мере, именно такой вопрос задал себе Эндрю Мортон, когда увидел Диану в надраенных до блеска коридорах лечебного учреждения.

По профессии, как, впрочем, и по своей природе, Эндрю был журналистом, а такие люди привыкли сами искать ответы на интересующие их вопросы. Мортон отправился в больничную столовую, где разговорился с радиологом доктором Джеймсом Колтхерстом, сопровождавшим Диану во время ее визита.

Из беседы он узнал, что Диану и Джеймса связывают многолетние узы дружбы. В компании общих друзей они неоднократно проводили свободное время, отдыхая как на берегах Туманного Альбиона, так и за его пределами. Именно во время одной из таких поездок за границу — на горнолыжном курорте в Швейцарских Альпах — Диана принялась активно рассуждать о возможности выйти замуж за принца Чарльза, с которым не была еще даже близко знакома.