Игорь Зимин - Ювелирные сокровища Российского императорского двора

На протяжении многих лет главным заказчиком фирмы Фаберже со стороны Императорского двора являлся Кабинет Е.И.В. Именно через Кабинет Е.И.В. пополнялись запасы ювелирных изделий, разных по тематике, технике исполнения и цене.

Этот ювелирный поток распадался на несколько полноводных ювелирных рек. Одной из таких рек стали подарочные предметы , значительный фонд которых постоянно имелся в Кабинете. Подарочные предметы «от царя» дарились сановникам на юбилеи и на Рождество. По традиции любые поездки императорской семьи в буквальном смысле оставляли за собой ювелирный след. Всем мало-мальски значащим чиновникам и прислуге было принято дарить ювелирные вещи различной стоимости.

Почтовая открытка от Андрея Александровича и спичечница. Золото, серебро, альмандин, эмаль

Еще на момент планирования поездки Кабинет Е.И.В. формировал комплект подарков, четко разделенных на категории по стоимости. Причем раздача этих подарков требовала не меньшего искусства, чем их изготовление, поскольку подарки надо было давать строго по чину и с учетом массы нюансов, поскольку личный камердинер царствующей особы мог пользоваться не меньшим влиянием, чем какой-либо министр. Все это необходимо было учитывать при распределении подарков. Это была уже высокая дипломатия.

Например, при визите цесаревича Николая Александровича в Лондон в 1894 г. старшему штурману яхты «Виктория и Альбрехт» г-ну Дугласу была подарена спичечница «от Фаберже» стоимостью в 75 руб., а шефу полиции Лондона стакан стоимостью в 175 руб.

Следует подчеркнуть, что за заказы Кабинета Е.И.В. в среде придворных ювелиров шла ожесточенная борьба. Как правило, успех при получении подобных заказов был связан со многими составляющими. Безусловно, была важна репутация ювелира. Случайных людей в этой среде не было, и поэтому на первый план выходило соотношение цена – качество.

Надо заметить, что во главе Кабинета Е.И.В. всегда стояли военные или штатские генералы, весьма далекие от искусства. Но при этом именно они исполняли функции «художественного жюри» при выборе проектов для исполнения. Ф. Бирбаум описывает, к каким ухищрениям были вынуждены прибегать мастера фирмы К. Фаберже, для того чтобы продвинуть наиболее удачный с их точки зрения вариант будущей вещи. Он отмечает, что, как и обычной публике, генералам нравились рисунки, выполненные и законченные в деталях: «Основываясь на этом, я применял следующий тактический прием. Для каждого заказа делалось несколько вариантов проектов: проект, который я считал лучшим, я выполнял тщательно, доводя рисунок до большей законченности, тогда как те, которые я считал слабыми, я выполнял с меньшей тщательностью. Эта стратегия почти всегда имела успех, то есть приводила к заказу именно того проекта, который я предпочитал» [189].

Эскизы портсигара с эмблемой Морской охраны Николая II

Ф. Бирбаум упоминает и о весьма неблаговидных действиях со стороны руководства Кабинета Е.И.В. Правда, эти неблаговидные действия были связаны с желанием сэкономить копейки из бюджета Министерства Двора. Так, «Управляющие Кабинетом в погоне за экономией прибегали часто к не совсем благовидным приемам. Заказав у нас вещь, он ее затем передавал как модель другим ювелирам, которые, не неся расходов по содержанию художников, могли исполнить дубликаты и варианты за более дешевую цену» [190].

К. Фаберже действительно содержал значительный штат первоклассных художников-дизайнеров, которые и обеспечивали безупречную художественную проработанность вещей «от Фаберже». По оценкам современных исследователей, список художников фирмы К. Фаберже включает более 150 фамилий. В основном это были выпускники училища Штиглица [191], но при этом чиновники Кабинета Е.И.В. хорошо знали, что когда возникнет необходимость в сложных и спешных работах, мастера фирмы выполнят работу безупречно и в срок.

Рисунок пасхального яйца. 1900-е гг. Михаил Перхин

Отношения ювелирной фирмы К. Фаберже и Кабинета Е.И.В. отнюдь не были безоблачными. Это связано с множеством обстоятельств. Так, Ф. Бирбаум подчеркивает, что в «последнее десятилетие порядок получения заказов из Кабинета стал настолько делом искательства и обивания канцелярских порогов, что Фаберже лично прекратил свои посещения этого учреждения» [192]. Конечно, такую линию поведения мог выбрать только ювелир, увенчанный всеми лаврами и получивший все звания. Но ювелирные изделия «от Фаберже» пользовались огромным спросом, и в 1900-х гг. фирма была буквально завалена заказами. В этой ситуации Фаберже мог себе позволить слегка отодвинуть заказы Кабинета Е.И.В.

Такая политика имела еще одну немаловажную сторону. Дело в том, что заказы Кабинета Е.И.В., как правило, носили трафаретный характер и не были связаны с художественным поиском. Устоявшаяся традиция «по образцу прошлых лет» вызвала к жизни настоящий поток архаичных табакерок, которыми по прямому назначению уже давно не пользовались.

Подчеркивая «серийный» и традиционный характер заказов Кабинета Е.И.В., Ф. Бирбаум пишет, что обычно «на табакерках помещался портрет императора, исполненный живописью по слоновой кости, окруженный бриллиантами, под портретом помещалась бриллиантовая корона. Корпус табакерки исполнялся из золота, украшался чеканкой, разноцветным золотом, эмалями и бриллиантами. Табакерки иногда делались из нефрита. Такого же характера были и папиросницы, но на них отсутствовал портрет, он заменялся вензелем. Некоторые панагии и кресты представляли художественный интерес. Исполненные большей частью в русском и византийском стиле, они богато украшались бриллиантами и цветными камнями». Но «рисунок более мелких подарков был довольно однообразен, так как центральным мотивом всегда служил двуглавый орел или императорская корона» [193]. Поэтому уменьшение доли кабинетных заказов приводило к тому, что расширялся круг другой клиентуры, появлялась возможность работать на иностранных заказчиков и самое главное – мастера-художники фирмы К. Фаберже получили возможность использовать свой потенциал для решения более интересных художественных задач.

О количестве, сделанных по заказу Кабинета, табакерок мастерами К. Фаберже свидетельствуют подсчеты Уллы Тилландер [194](табл. 14):