Геннадий Трошев - Чеченский излом. Дневники и воспоминания

Эта экстремистская организация взяла на себя ответственность за нападение в декабре 1997 года на мотострелковую бригаду в Буйнакске. После этой наглой вооруженной вылазки кизилюртовские сектанты во главе со своим духовным лидером Бугаутдином Магомедовым вынуждены были перебраться в новую столицу северокавказских ваххабитов — в чеченский Урус-Мартан.

Любопытно откровение полевого командира Шамиля Басаева, который назвал кровавые бои объединенных чеченских и дагестанских ваххабитов с масхадовскими силами «битвой за душу Дагестана».

Именовавший себя командующим повстанческой армией дважды судимый М. Тагаев объявил 1999 год «годом очищения Дагестана от всех русских».

Показательна военная иерархическая лестница ваххабитов, где высшие ступени отводились исключительно чеченцам. А дагестанские парни, похоже, должны были выполнять всю грязную кровавую работу. И уже одним этим им давали понять, что в «кавказской семье» ваххабитов Чечня — «жених», а Дагестан — «невеста». И женщина должна знать свое место.

Многие на Северном Кавказе упрекали З. Яндарбиева, М. Удугова, Ш. Басаева, С. Радуева за поддержку ваххабизма, имеющего арабские корни. Ведь если исходить из интересов чеченского народа, то не следовало поощрять исламских «ультра». Однако сведущие люди знали, что у чеченских лидеров иные приоритеты. Во-первых, наиболее авторитетные полевые командиры давно и прочно связали судьбу с интересами своих арабских хозяев. Не идет каспийская нефть через Турцию или через Россию — значит, еще больше прибыль арабских шейхов от аравийской нефти. А что может быть милее шелеста денег?

Во-вторых, только ориентируясь на арабов, можно сыграть «свадьбу» с Дагестаном и прорваться к морю. Вплоть до осуществления этих планов интересы чеченских полевых командиров полностью совпадали бы с интересами ближневосточных нефтяных монархий.

Успешное завершение объединения двух соседних республик позволяло не только выйти из «союзнических планов», но и упразднить деятельность ваххабитских организаций. Поскольку в этом случае для развития экономики чеченцам нужна была не только дешевая рабочая сила из даргинцев, лезгин, русских, но и бесперебойно работающая нефтяная труба. Куда должна идти нефть? Нет, не в Новороссийск, а в грузинский порт Супсу… Несколько лет в большой тайне по руслу реки Аргун строилась новая горная дорога через Главный Кавказский хребет в направлении Итум-Кале — Шатили. По ней-то и планировалось пустить нефте- и газопроводы в Грузию. Так что действия чеченских сторонников ваххабитов были последовательны и логичны.

В этой связи интересно высказывание А. Масхадова на одном из митингов в Грозном:

«В войну, будучи начальником Главного штаба, я думал, что мы знаем о том, что происходит в Афганистане и Таджикистане. Что и там, наверное, начиналось так же. В тяжелые дни войны они, щедро финансируемые, проводили свою идеологию. После войны, не поняв этой идеологии, мы занялись дележом должностей. Желая сделать из них единомышленников, мы заигрывали с ними, потакали им. Теперь мы пожинаем плоды нашего поведения. Сегодня, разбираясь с последствиями этого религиозного течения, мы должны сказать, что недооценили его роль. А потому пришли к сегодняшнему итогу».

Увы, Масхадову не хватило мужества побороть ваххабизм. Он сдался под напором оппозиции.

Ваххабиты обычно ведут аскетическую походную жизнь. Война с неверными и плохими мусульманами до победного конца не предусматривает сантиментов. Но когда разговор заходит о Хаттабе, лица суровых «моджахедов» светлеют: это их путеводная звезда. К каждой машине ваххабитов Хаттаб велел прикрепить черные флаги — знаки «священной войны» с неверными. Публично он выступал крайне редко, но накануне вторжения в Дагестан объявил эту республику очередным фронтом, где развернется «газават».

Чечня давно привлекала внимание и другого арабского террориста — Усамы бен Ладена. Во-первых, масхадовская оппозиция в лице Удугова, Басаева, Яндарбиева готова была на альянс с любым богатым дядей, если он борется с «евреями и крестоносцами». Во-вторых, здесь обосновалось немало друзей Усамы по Афганистану, другим «горячим точкам».

Весной 1999 года в пакистанском Пешаваре прошли переговоры Радуева и людей бен Ладена. А вскоре в столицу афганских талибов Кандагар поспешил представитель «чеченского МИДа», который обсуждал вопрос переезда саудовского миллионера-террориста в Чечню. По мнению издающейся в Лондоне арабской газеты «Хаият», в случае необходимости проблема предоставления убежища бен Ладену была бы решена.

Именно Усама больше других приложил руку к агрессии чеченских ваххабитов по отношению к Дагестану. Его тесть мулла Омар дал благословение (фетву) на нападение. Сам бен Ладен не только перевел Басаеву и Хаттабу более 30 миллионов долларов, организовал поставки оружия и боевую подготовку, но и лично посетил диверсионные лагеря под чеченским селением Сержень-Юрт накануне вторжения в Дагестан. Об этом со ссылкой на ведущих американских экспертов сообщила газета «Филадельфия инкуайрер».

По словам одного из советников конгресса США Ю. Богдански, признанного специалиста по бен Ладену, саудовский миллионер-террорист участвовал в планировании военных действий в Дагестане еще с весны 1998 года вместе с Басаевым, высокопоставленными офицерами пакистанской разведки и лидером суданских исламистов Хасаном аль-Гураби.

Претензии ваххабитов на высшую государственную власть отвергаются во всех странах (за исключением Саудовской Аравии и Пакистана). Даже в случае победы на выборах радикальных исламистов их стараются не допускать к рулю управления государством. Так было в Алжире в 1992 году, так было в Турции, когда военные вынудили уйти в отставку получившую большинство голосов избирателей «Партию благоденствия», как только она попыталась наладить контакты с мусульманскими радикалами. В Египте ведется беспощадная борьба с ваххабитскими группировками.

Мы же, увы, никак не могли избавиться от комплекса неполноценности, робели, стеснялись нанести по ваххабизму мощный удар (прежде всего юридический и политический). Россия решила ускоренно цивилизоваться, опираясь на базовые ценности и Запада, и Востока, а значит, не должна забывать и выстраданный ими опыт: сначала приходит миссионер, затем купец, затем солдат.

Между тем долгое время миссионерская деятельность ваххабитов у нас почти никем не контролировалась. В мечетях регулярно выступали заезжие служители «чистого ислама» из Турции, Саудовской Аравии, Иордании, обливая грязью местное мусульманское духовенство, поощряя смуту и раздор.