Андрей Жуков - Барон Унгерн. Даурский крестоносец или буддист с мечом

Декабря 14. Выслан из класса на уроке кораб.<���ельной> арх.<���итектуры>: во время урока, которого не знал, на замечание преподавателя: «Ваше объяснение не понятно» ответил: «Очень жаль». Строгий арест на 2 сут…

1905. Январь 25. Выслан из класса за то, что в то время, когда помощник инспектора делал замечание, смеялся. Строгий арест на 1 сутки».

Унгерн ведет себя, словно сознательно напрашиваясь на новые неприятности. И они не замедляют себя ждать. 8 февраля 1905 года родителям Унгерна отправляют письмо следующего содержания: «Предложено родителям барона Унгерна-Штернберга, поведение которого достигло предельного балла (4) и продолжает ухудшаться, взять его на свое попечение в двухнедельный срок, предупредив их, что если по истечении этого времени означенный кадет не будет взят, то он будет из корпуса исключен».

На этом завершилась морская карьера младшего гардемарина Романа Унгерн-Штернберга. 12 февраля 1905 года он покидает стены корпуса, а 18 февраля Приказом по корпусу № 49 исключается из списков кадет, как «взятый по прошению на попечение родителей». Некоторые исследователи биографии барона Унгерна, беллетристы, пишущие о нем, утверждают, что в годы Гражданской войны барон только до предела развил те разрушительные и деструктивные начала, которые проявлялись в нем во время учебы в Морском кадетском корпусе. Что можно на это ответить? Можно только лишь напомнить, что подлинные разрушители Российской империи — В. И. Ульянов-Ленин и А. Ф. Керенский — прекрасно учились и в гимназии, и в университете, отличались прилежанием в учебе и примерным поведением, нежно любили своих домашних. В отличие от Унгерна, выпускник Симбирской мужской гимназии Владимир Ульянов получил замечательную характеристику, подписанную директором Ф. М. Керенским: «Ни в гимназии, ни вне ее не было замечено за Ульяновым ни одного случая, когда бы он словом или делом вызвал в начальствующих преподавателях гимназии не похвальное о себе мнение… В основе воспитания лежала религия и разумная дисциплина. Добрые плоды домашнего воспитания были очевидны в отличном поведении Ульянова»…

Спустя три месяца после оставления Морского корпуса, 10 мая 1905 года, молодой барон Роман Унгерн, оставив и «попечение родителей», поступил добровольцем в 91-й Двинский пехотный полк, дислоцировавшийся в Ревеле, «на правах вольноопределяющегося 1-го разряда». На восточных окраинах империи завершалась неудачная для России Русско-японская война.

В феврале 1905 года, когда из Морского корпуса исключали несостоявшегося адмирала Унгерна, русская армия потерпела тяжелейшее поражение под Мукденом, предопределившее общую неудачу в этой войне. Через несколько дней после того как Роман Унгерн вступил в ряды Русской Императорской армии, в Россию пришло телеграфное сообщение о катастрофе русского флота в Цусимском проливе. Неудачно складывающаяся война, поражения русской армии — все это, безусловно, находило самый живой отклик у патриотически настроенного молодого остзейского барона. Не прошло и трех недель, как «вольнопер» Унгерн был переведен на «пополнение войск Наместника Дальнего Востока»… 8 июня 1905 года барон прибыл к месту назначения на театр военных действий и был зачислен в 9-ю роту 12-го пехотного Великолуцкого полка.

В современной литературе встречается утверждение, что к моменту прибытия вольноопределяющегося Унгерна на Дальний Восток, боевых действий уже не велось, войска стояли без движения. Действительно, крупных войсковых операций после мая 1905 года не проводилось ни русской, ни японской стороной. Войска, в основном, проводили разведку, пробирались в расположение противника с целью посеять панику, устраивали засады, стремились захватить пленных, боролись с шайками хунхузов, равно досаждавших и русским, и японцам.

Количество и, главное, качество русских войск на Дальнем Востоке продолжало возрастать. Качество же японских войск, наоборот, падало. Командующий армией генерал от кавалерии А. В. Каульбарс писал начальнику Оренбургской казачьей дивизии генерал-майору В. П. Грекову: «Объявите всем, что в настоящее время мы готовы к самому энергичному продолжению войны, так как силы наши быстро растут». Части русской армии усиливались, обретая структуры, более отвечавшие требованиям современной войны: в полках формировались специальные пулеметные команды, модернизировался артиллерийский парк. Реальные боевые столкновения с японцами продолжались до 20 августа 1905 года, когда в войска была разослана телеграмма следующего содержания: «Никаких активных действий не предпринимать, потерь избегать, сохраняя всю бдительность и обороноспособность». Наконец было заключено временное перемирие, вступившее в силу с 12 часов дня 3 сентября 1905 года.

Что делал, чем занимался Роман Унгерн во время этой «странной войны»? Барон П. Н. Врангель пишет в своих «Записках», что Унгерн «зачисляется вольноопределяющимся в армейский пехотный полк, с которым рядовым проходит всю кампанию. Неоднократно раненный и награжденный солдатским Георгием, он возвращается в Россию…» Здесь налицо явная ошибка П. Н. Врангеля, также принимавшего участие в войне с Японией. Во всех известных «Послужных списках Романа Федоровича барона Унгерн-Штернберга» в графе XIV, в которой отражалось «Бытность в походах и делах против неприятеля, с объяснением, где именно, с какого и по какое время; оказанные отличия и полученные в сражениях раны или контузии…» приводились следующие сведения: «Участвовал в походах против Японии, в сражениях не был». Тем не менее барон Унгерн получил Светлобронзовую медаль за поход в Русско-японскую войну. Согласно Высочайшему указу медалью награждали воинов, участвовавших «в одном или нескольких сражениях против японцев на суше или на море». Кроме того, прослужив всего несколько месяцев, 14 ноября 1905 года вольноопределяющийся 1-го разряда барон Унгерн получает чин ефрейтора. Единственным «походом», за который Унгерн мог получить Светло-бронзовую медаль и быть представленным к повышению в чине, остается участие в разведывательных и диверсионных рейдах казачьих отрядов. Наконец, в октябре 1906 года, после 12 месяцев армейской службы (несмотря на то, что Р. Ф. Унгерн-Штернберг поступил на службу в полк 8 мая 1905 года, срок его службы, в соответствии с Приказом военного ведомства от 1896 года, исчислялся только с 1 сентября 1905 года. — А. Ж.), Унгерн «переведен в Павловское военное училище юнкером рядового звания, на правах вольноопределяющегося 1-го разряда, в младший класс».

«Медаль, не соответствовавшая реальным заслугам; производство; командировка в училище не московское (Великолуцкий полк в мирное время стоял в Московском округе), а петербургское, да еще самое почетное — Павловское… — все это, в самом деле, слишком похоже на действие некой «руки», продвигавшей дворянского «недоросля» с неудачно складывающимся началом карьеры», — пишет о загадках биографии Унгерна А. Кручинин.