Пол Догерти - Александр Великий

Восемь лет провели они в тяжелых и опасных трудах,… Среди солдат было много потерь, а конца войне все не предвиделось. Стерлись в непрерывных походах лошадиные копыта. В негодность пришло и вооружение, и воинское облачение, а греческой одежды совсем не осталось. Пришлось обратиться к чужестранным тканям, перешивали индийскую одежду. А тут еще сезон дождей начался. И стало быть, терпеть им их еще семьдесят дней под грохот не прекращающегося грома и сверкание молний.

Такая жизнь должна была серьезно повлиять на Птолемея – и тяготы полевой жизни, и рана, чуть не стоившая ему жизни. В 325 году до н. э., когда он подошел к западным провинциям Персии, Птолемей почти девять лет не вылезал из военных кампаний. Он вынужден был терпеть лишения и опасности, дойти до края света, и все из-за одержимости Александра утвердить веру в собственную непобедимость! Непоколебимая эта уверенность стоила Александру большей части его армии. В течение двух лет, последовавших за выходом из Индии, появились новые опасения. Когда же Александр остановится? Великие греческие мыслители объявили о полном разрушении Персидской империи. Но в 323 году до н. э. Александра снова потянуло в поход – либо на северо-восток, против скифов, либо на запад – сражаться против мощных городов-государств Северной Африки. Какой толк от этого Птолемею? Повышение по службе? Но оно часто сопровождалось судом и наказаниями. Телега с награбленным добром? Но Александр в любой момент мог ее уничтожить. Персидская жена, которая ему была не нужна? Он, кстати, после смерти Александра тут же от нее избавился. Вряд ли Александр собирался вручить Птолемею настоящий солидный дар, такой как провинция. Сорокалетний Птолемей был всего лишь доблестным наемником, ему приходилось исполнять и мрачные поручения. Кровь, пот и слезы Александра не трогали. Воины, осмелившиеся возражать Александру, очень скоро под разными предлогами исчезали, и список таких людей становился все длиннее. Все нараставшие психопатические приступы гнева царя обрушивались не только на рядовых солдат, но и на ближайшее окружение, Полисперхонта или Кассандра, не говоря уже о персидских сатрапах. Одного из них Александр казнил собственными руками. А как же будущее? Все больше военных походов, больше операций устрашения. Во время мятежа в Описе Александр закричал на македонцев, спрыгнул с трибуны и потащил зачинщиков на расправу. Он велел убить каждого десятого человека. Александр становился с годами все безжалостнее, и Птолемей понимал, что царь никогда не забудет его молчаливое осуждение в Индии на реке Гидасп (Джелам). Александр вознамерился начать новые войны, планировал новые походы, приглядывался к клану Антипатра, хотел его уничтожить.

Нельзя сказать, чтобы в Вавилоне Кассандру оказали теплый прием. Тем временем – как пишет Курций – полководец Кратер вместе с 10 000 ветеранов шел в Македонию, имея секретный приказ не только сместить Антипатра, но и убить его. Отношение Кратера к таким приказам – не предмет для спекуляций. Кратер зарекомендовал себя лидером антиперсидской фракции царского двора. Возвращался он в Македонию неспешно, к моменту смерти царя находился в Киликии; вероятно, Кратер должен был приветствовать любую задержку в предстоявшей ему борьбе с Антипатром. Когда Александр умер, Кратер прошел лишь половину пути до дома. Примечательно, что наместничества в наследство ему не досталось, и если Антипатр останется законным правителем Македонии, то выбора у Кратера не будет и придется подчиниться и передать войско в распоряжение Антипатра. Отставка Антипатра стала бы реальной угрозой для Птолемея. Если Антипатр падет, Александр руками Кратера будет держать под личным контролем Македонию, ее материальные и людские ресурсы, взаимоотношения различных кланов. Александр также усилит свое влияние на Грецию. В этом случае Птолемею некуда будет идти: судьба Гарпала убедительно это доказала.

Антипатр и Птолемей заключили тайный союз с целью решить свою «общую проблему» к началу лета 323 года до н. э. Александра надо удалить, прежде чем Кратер придет домой, в противном случае царь нанесет удар Кассандру или даже Птолемею. Кратер ушел, и представился удобный случай. Александр остался без близкого друга и преданного военачальника, отчего Гефестион, получивший повышение по службе, вознесся еще выше и в славе, и в статусе.

Арриан неприкрыто говорит о любви Александра к Гефестиону. Птолемей также не мог эту любовь отрицать, однако он, как обычно, хранит молчание. Ничего плохого о иарском фаворите он не говорит, но и ничего хорошего тоже. Сообщая о смерти Гефестиона, отделывается несколькими строками. Очень вероятно, что Гефестиона тоже убили. Когда против правителя осуществляется заговор, необходимо ослабить или удалить охранников. Антипатр и Кассандр, должно быть, понимали это, поэтому они и вступили в альянс с Птолемеем. Кратер ушел, телохранитель Птолемей на их стороне, и, получается, единственное препятствие на их пути – Гефестион.

К 324 году до н. э. красивый, здоровый, но чрезвычайно заносчивый Гефестион сделался, по сути, заместителем Александра. Смерть фаворита летом 324 года до н. э. была скоропостижной и неожиданной. Первые симптомы болезни очень напоминали начало болезни Александра: сильный жар и нестерпимая жажда. Казалось тем не менее что Гефестион пошел на поправку. Александр так в это поверил, что пошел смотреть соревнования атлетов, а врач Гефестиона отправился в театр. Гефестион встал с постели и объявил, что чувствует себя лучше. Он съел целую вареную курицу, выпил охлажденного вина и тут же почувствовал себя плохо. Александра вызвали к больному немедленно, однако все произошло так быстро, что Гефестион умер прежде, чем царь успел к нему добежать. Сведений у нас мало: очень высокая температура, изнуряющая жажда, вслед за этим значительное улучшение, неподходящая пища и питье и быстрый неожиданный конец. Возможно, Александр подозревал отравление. Обвинив во всем несчастного врача Главка, он распял его на кресте. Учитывая то, что умер Гефестион после ухода Кратера, а также неожиданное и резкое ухудшение состояние его здоровья и скоропостижный конец, я считаю, что фаворита могли отравить и приложил к этому руку Птолемей.

В книге «О ядах» А. С. Тейлор говорит о большой жажде как о характерном симптоме отравления мышьяком. Вот и Гефестион страдал от нее, однако он вроде бы начал поправляться: возможно, рвота способствовала очищению организма, но возвращение болезни было таким стремительным, что вино и съеденная больным курица вызывают сильное подозрение И подозрение это переходит почти в уверенность, когда вникаешь в обстоятельства смерти царского фаворита. Гефестион настолько оправился, что Александр и врач со спокойной душой оставили больного. Когда Александр ухаживал за Птолемеем, он перенес свою постель в его палатку. Без сомнения, он сделал бы то же самое и для любимого им Гефестиона. Тем не менее Александр ушел, уверенный в том, что опасности нет, и эту его уверенность разделял злосчастный Главк. Гефестион также был полон оптимизма и заказал себе плотный обед. Птолемей официально отвечал за царскую пишу, а потому мог проследить и за едой Гефестиона.