Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 2

Пустив свою мысль еще дальше, я увидел, что, решив связать свою жизнь с ней, предаться ей, я должен скрепить это решение брачной печатью. От этого, согласно моим тогдашним представлениям, должны были только возрасти наша нежность, наше взаимное уважение и уважение общества, которое не смогло бы считать нашу связь легитимной иначе, как в случае, если они будут подтверждены гражданскими законами.

Ее талант убеждал меня, что мы никогда не будем испытывать нужды, и я сам в этом не безнадежен, хотя и не знал, каким образом смогу в этом участвовать. Наша взаимная любовь будет затронута и сойдет на нет, если идея жить за ее счет сможет меня унизить, или если она будет этим гордиться, сможет взять надо мной верх и изменить природу своих чувств соображением, что, вместо того, чтобы считать меня своим благодетелем, она, наоборот, станет считать себя моей благодетельницей. Если у Терезы душа окажется способной на такую низость, она заслуживает моего глубокого презрения. Мне нужно было это знать, я должен был это проверить, необходимо было произвести испытание, которое раскрыло бы мне ее душу с наибольшей очевидностью. Захваченный этой мыслью, я начал такое рассуждение:

— Дорогая Тереза, все, что ты мне сказала, убеждает меня в том, что ты меня любишь, и уверенность, с которой ты ощущаешь себя властительницей моего сердца, окончательно влюбляет меня в тебя, до такой степени, что я чувствую себя готовым сделать все, чтобы убедить тебя в том, что ты не обманываешься. Необходимо, чтобы я показал тебе, что достоин твоей откровенности, выше которой я не знаю, с искренностью, равной твоей. Наши сердца должны биться вместе, в самом полном равенстве. Я теперь тебя знаю, но ты меня не знаешь. Ты говоришь, что это тебе все равно, и это твое пренебрежение — свидетельство самой глубокой любви; но это ставит меня слишком ниже тебя в тот момент, когда ты чувствуешь себя обожаемой, ставя меня над собой. Ты ничего не хочешь знать, ты просишь только быть моей и ты стремишься только завладеть моим сердцем. Это замечательно, прекрасная Тереза, но это меня унижает. Ты доверила мне свои секреты, я должен тебе доверить свои. Обещай мне, что после того, как ты все узнаешь, ты мне скажешь искренне обо всем, что изменилось в твоей душе. Я не хотел бы узнать, что ты способна на хитрость. Будь уверена во мне, как я уверен в тебе. Скажи мне всю правду без увертки.

— Итак, ты полагаешь меня богатым; я не таков. У меня не будет ничего после того, как я опорожню свой кошелек. Ты считаешь меня, должно быть, человеком знатного происхождения, а я нахожусь в условиях ниже или равных твоим. У меня нет никакого прибыльного таланта, никакой должности, никакого основания быть уверенным, что у меня будет, что есть, в течение нескольких месяцев. У меня нет ни родственников, ни друзей, никаких прав на что-то претендовать, и нет никакой солидной перспективы. Все, что у меня есть, в конечном итоге, это молодость, здоровье, смелость, немного ума, чувство чести и порядочности и некоторые начатки хорошей литературы. Мое большое богатство — это то, что я сам себе хозяин, ни от кого не завишу и не боюсь несчастий. Мой характер склонен к расточительности. Таков твой мужчина. Прекрасная Тереза, ответь.

— Начну с того, что я уверена, что все, что ты мне сказал, — чистая правда, и заверю тебя, что в твоем рассказе меня удивила только благородная честность, с которой ты говорил. Знай также, что в некоторые моменты в Анконе я тебя восприняла именно таким, как ты себя описал, и, будучи далека от того, чтобы напугаться, я лишь хотела не ошибиться, потому что в таком случае могла надеяться содействовать твоей победе. Но вот, коротко. Поскольку правда, что ты беден, что у тебя ничего нет, и что ты разгильдяй по части экономии, позволь сказать тебе, что я этому очень рада, потому что, естественно, любя меня, ты не сможешь презрительно отказаться от подарка, который я тебе собираюсь сделать. Этот подарок — это человек, которого ты любишь. Я даю себя тебе; я твоя; ты мне нужен. Думай о будущем только с любовью ко мне и только с ней. С этого момента я больше не Беллино. Поехали в Венецию, и мой талант нам предоставит средства к жизни; и если ты не хочешь ехать в Венецию, поехали, куда ты хочешь.

— Я должен отправиться в Константинополь.

— Поехали туда. Если ты боишься потерять меня из-за непостоянства, женись на мне, и твои права на меня станут законными. Я не говорю, что я стану любить тебя как мужа сильнее, но лестное звание твоей жены мне понравится, и мы посмеемся над этим.

— Прекрасно. Послезавтра, не позже, мы поженимся в Болонье, потому что я хочу связать тебя со мной всеми мыслимыми узами.

— Ну вот, я счастлива. Нам нечего делать в Римини. Мы уедем отсюда завтра утром. Не стоит подниматься. Поедим в постели и затем займемся любовью.

— Отличная мысль.

Проведя вторую ночь в наслаждениях и в довольстве, мы выехали на рассвете и, проведя в дороге четыре часа, решили позавтракать. Мы были в Пезаро. В момент, когда мы собрались садиться в экипаж, чтобы продолжить наше путешествие, вдруг младший офицер в сопровождении двух вооруженных солдат спрашивает у нас наши имена, а затем и паспорта. Беллино дает ему свой, я ищу свой и не нахожу. Он у меня был вместе с письмами кардинала и шевалье да Лецце; нахожу письма, но не нахожу паспорт. Все мои требования бесполезны. Капрал уходит, приказав форейтору ждать. Полчаса спустя он возвращается, отдает Беллино его паспорт, сказав, что он может ехать; что касается меня, он приказывает отвести меня к коменданту. Комендант спрашивает, почему у меня нет паспорта.

— Потому что я его потерял.

— Паспорт не теряют.

— Теряют, и это так же верно, как то, что я его потерял.

— Без него вы не проедете.

— Я еду из Рима и направляюсь в Константинополь с письмом кардинала Аквавива. Вот его письмо, скрепленное его гербовыми печатями.

— Я велю отвести вас к г-ну де Гаже.

Меня отводят к этому знаменитому генералу, который стоит в окружении всего своего штаба. Рассказав ему все то, что я говорил коменданту, я прошу его разрешить мне продолжить свое путешествие.

— Все, что я могу для вас сделать, это задержать вас под арестом, пока вам не пришлют из Рима новый паспорт на то же имя, которое вы назвали. Несчастье потерять паспорт может случиться только из-за легкомыслия, и кардинал научится не давать поручений разгильдяям.

Затем он приказывает заключить меня под арест в большой казарме, расположенной в предместье города, называемом Санта-Мария, после того, как я напишу в Рим о высылке нового паспорта. Меня отвели на почту, где я написал кардиналу о моем несчастье, умоляя его отправить, не теряя времени, мне паспорт, и отправил письмо эстафетой. Я просил его направить паспорт непосредственно в военный секретариат. После этого я обнял Беллино-Терезу, которую эта помеха привела в отчаяние. Я сказал ей ждать меня в Римини и был вынужден снабдить ее сотней цехинов.