Брет Уиттер - Охотники за сокровищами

1 декабря 5-я армия достигла долины реки Лири. Пока фланговые войска сражались с немцами на горных вершинах, основная часть армии продвигалась по долине под непрекращающимся дождем, чаще всего под покровом ночи и всегда – под артиллерийским огнем. Сорок пять дней спустя они наконец достигли другого края долины, которую из-за огромного числа потерь убитыми и ранеными назвали Долиной багрового сердца. Перед ними лежал город Кассино, ключевое звено «линии Густава», главное оборонительное сооружение немцев к югу от Рима. С возвышающейся над городом горы открывался отличный вид на долину, и это позволило немцам, засевшим в горах, 7 января 1944 года отбить первую атаку союзников. Несчастные солдаты неделями мокли под дождем и мерзли до костей. Еще один штурм был отбит с большим числом жертв. Артиллерийский огонь поливал армию с тем же постоянством, что и дождь.

Еще хуже для измученных солдат было то, что на вершине горы стояло тысячелетнее аббатство Монтекассино. Монастырь был основан святым Бенедиктом около 529 года в месте, защищавшем его от опасностей языческого мира. Именно здесь святой отец написал устав ордена бенедиктинцев, создав западную монастырскую традицию, здесь он умер и был похоронен. Аббатство было святой землей, интеллектуальным центром и «символом сохранения и укрепления разума и духа в годы испытаний». Но сейчас грандиозное и величественное здание аббатства, вознесенное над усталыми, залитыми кровью солдатами, казалось символом нацистской силы.

Союзное командование не хотело разрушать аббатство. Всего несколько недель назад, покидая Италию, генерал Дуайт Эйзенхауэр издал приказ не бомбить памятники искусства и старины.

Монтекассино, одно из величайших достижений ранней итальянской и христианской культуры, вне всякого сомнения, подпадало под защиту этого приказа. Хотя Эйзенхауэр и оговорил исключения: «Если нам придется выбирать между разрушением знаменитого здания и жизнями собственных людей, то жизни людей, безусловно, для нас важнее». Он провел черту, которую никто из его командиров не хотел преступать первым.

Так что союзное командование колебалось еще целый месяц, в течение которого солдаты все глубже застревали в долине смерти. Было невероятно холодно. Дождь, казалось, не кончится никогда. На долину опустились такие плотные тучи, что войска уже не видели монастыря, и весь мир свелся к черным силуэтам побитых снарядами деревьев. Затем тучи разошлись, и их взорам снова предстало аббатство. День за днем войска брели по мерзлой грязи, иззябшие до костей, под немецким обстрелом. Об их страданиях много писала пресса, регулярно докладывавшая читателям о жалком состоянии армии, о числе убитых и раненых. И чем дольше солдаты и корреспонденты газет глядели на горы, тем больше аббатство казалось им не мировой достопримечательностью, но смертельной ловушкой, ощерившейся немецкими пушками. Весь мир говорил о Монтекассино: горе смерти, долине печали, последней крепости, отделяющей союзников от Рима.

Те, кто наблюдал за страданиями солдат из тыла, требовали уничтожить аббатство. Да и сами солдаты об этом мечтали. Но как в американском, так и во французском командовании были противники бомбардировки. Они не верили, что внутри засели немцы. Бригадир Батлер, заместитель командира 34-й дивизии США, отмечал: «Я не могу знать наверняка, но не думаю, что враг находится в монастыре. Обстрел ведется только со склона, расположенного под его стеной». В итоге в споре победили британские, и в особенности индийские, австралийские и новозеландские войска, которым предстояло первыми атаковать засевших в окопах немцев. Вот как обосновывал необходимость бомбежки генерал-майор Говард Киппенбергер, возглавлявший новозеландские войска в Монтекассино: «Если даже враг не прячется в аббатстве сегодня, он вполне может проникнуть за его стены завтра, и ему не составит никакого труда во время нашей атаки подтянуть резервы в монастырь или укрыться в нем, если мы выбьем его с внешних позиций. Мы не можем требовать от своих солдат штурмовать вершину, на которой стоит такое здание».

15 февраля 1944 года, к ликованию войск союзников и военных корреспондентов, великолепное аббатство Монтекассино было уничтожено массированной воздушной бомбардировкой. Генерал ВВС США Икер провозгласил это великим триумфом армии, показавшей немцам, что их ждет в этой войне.

Но весь остальной мир не ликовал. Итальянцы и немцы обратили огонь против своих противников, обвиняя их в варварском разрушении культурных ценностей. Выражая позицию Ватикана, кардинал Мальоне назвал разгром аббатства «колоссальной ошибкой» и «вопиющей глупостью».

Два дня спустя, после нескольких незначительных атак, союзники двинулись на штурм горы, но снова были остановлены мощным артиллерийским огнем. Как и предсказывал бригадир Батлер, немцев на самом деле в аббатстве не было, и бомбардировка нисколько не ослабила их позиций. Даже, наоборот, укрепила их: теперь они могли сбросить в руины парашютистов и включить их в линию обороны. Чтобы захватить Монтекассино, союзным войскам потребовалось еще три месяца, в течение которых было ранено и убито примерно 54 тысячи человек.

27 мая 1944 года, через неделю после захвата аббатства и через три месяца после его разрушения, для осмотра руин прибыл майор Эрнест Девальд, первый хранитель памятников, оказавшийся в Монтекассино. Фундамент и подземные помещения аббатства не пострадали, но все наземные сооружения были уничтожены. От часовни XVII века, библиотеки, галереи и монастыря остались только груды камней. Он нашел обломки бывшей базилики, но никакого следа ее мозаик и знаменитых бронзовых дверей XI века не обнаружил. Он не знал, была ли выдающаяся библиотека монастыря и его знаменитая на весь мир коллекция искусства погребена под обломками и уничтожена или немцы успели вывезти их до бомбежки. В груде обломков Девальд наткнулся на головы ангелов, еще недавно украшавших хоры. Большинство были разбиты, но некоторые уцелели, и немигающий взгляд их широко открытых глаз был устремлен в бездонное голубое небо.

Мой фюрер!

Желая порадовать Вас, мой фюрер, на Ваш день рождения я позволил себе преподнести Вам альбом с фотографиями самых ценных картин, которые мой Оперативный штаб, повинуясь Вашему приказу, изъял из бесхозных коллекций еврейского искусства на оккупированных западных территориях. На этих фотографиях Вы можете увидеть пополнение к собранию 53 самых ценных произведений искусства, некоторое время назад доставленных в Вашу коллекцию. В то же время эта папка содержит только малую часть значительного количества исключительной ценности работ, изъятых моим ведомством во Франции и помещенных в безопасное место в Рейхе.