Георгий Семенов - Наступает ударная

Звание Героя было присвоено и рядовому Урунбаю Абдуллаеву. Он значился в числе погибших. Но о нем следует рассказать особо.

…Над безымянной высотой — в который уж раз — появились вражеские бомбардировщики. Урунбая ранило осколком бомбы, отбросило в сторону и засыпало землей. Он был похоронен заживо. Когда раненый выбрался на свет, гитлеровцы как раз предприняли очередную атаку. Им удалось приблизиться к позициям уцелевших бойцов. Фашисты достигли того места, где находился окровавленный Урунбай Абдуллаев. Он оказался в плену.

Через несколько дней Абдуллаев бежал из плена. Однако попал в другую наступающую часть. Связь с однополчанами оборвалась. Солдат, получивший посмертно звание Героя Советского Союза, остался жив и продолжал сражаться с врагом. Но никто у нас не знал об этом.

На месте подвига поднялся обелиск, на мраморе которого среди имен павших сынов России, Украины, Киргизии, Узбекистана было начертано и имя каракалпака Урунбая Абдуллаева.

Минули годы. Солдат вернулся в родной колхоз. Он женился, построил дом, вырастил сад. Сын его пошел в школу. И лишь через семнадцать лет после подвига на безымянной высоте Урунбаю Абдуллаеву вручили Золотую Звезду и орден Ленина.

Форсировав реку Зилупе, наши дивизии за сутки продвинулись более чем на десять километров. Следующие три дня были менее успешными. Противник упорным сопротивлением сдерживал наше наступление. Однако атаки не прекращались, и немцы хоть и понемногу, но подавались назад.

Наш передовой командный пункт переместился на территорию Латвии, в поселок Пасиене. В глаза бросались чистота и опрятность, с какой содержались жилые и хозяйственные постройки. Ни мне, ни моим товарищам не приходилось бывать в Прибалтике до войны. Естественно, что у нас появился особый интерес к местам, где предстояло теперь действовать.

Исторически Латвия сложилась из трех частей. Видземе — это центральная и северо–восточная часть республики. Запад и юг именовались Курземе, а восточные районы — Латгалией. В различные периоды эти составные части республики находились под господством и влиянием различных государств, а затем долго сохраняли специфические особенности в экономике, языке, материальной и духовной культуре.

Развитие латгалов до XIV века шло под влиянием русской культуры. В XVII‑XVIII веках Латгалия, ставшая частью Польши, испытывала воздействие латинской письменности и католицизма. После объединения Латвии в XVIII веке в составе Российской империи Латгалия, под названием Двинской провинции, была включена в Псковскую губернию. Позже она находилась в составе Полоцкой, Белорусской, а с 1802 года — Витебской губернии. Поэтому не случайно, что почти каждый латгалец говорил по–русски.

В буржуазной Латвии в период 1920–1940 годов Латгалия была самым отсталым районом. Она находилась на положении полуколонии у видземской и курземской буржуазии: население Латгалии, в основном малоземельные крестьяне и сельские ремесленники, рассматривалось как дешевая рабочая сила для кулаков и фабрикантов.

В то же время Латвия в целом являлась полуколонией иностранной буржуазии. Лишь после установления в 1940 году Советской власти латышский народ освободился от эксплуатации местной буржуазии и от ига иностранных империалистов.

Теперь, в июле 1944 года, войска 2–го Прибалтийского фронта вели бои за освобождение Латгалии от гитлеровских захватчиков. Местные жители встречали нас по–разному. Часть мужчин из богатых и зажиточных семей, сотрудничавших в период оккупации с немцами, ушла на запад. В этих семьях к нам относились сдержанно, а порой недружелюбно. В бедных же и средних семьях — а таких в Латгалии было большинство — советских солдат и офицеров встречали с радостью и благодарностью.

Жители освобожденных районов приносили в госпитали и медсанбаты молоко, сметану, яйца, ягоды для раненых. Когда им предлагали за эти продукты деньги, они говорили: «Три года немцам все отдавали бесплатно, а Красная Армия нас освободила. Денег от нее не возьмем!»

За время оккупации гитлеровцы выкачали из Латвии огромное количество продовольствия.

Обманным путем им удалось привлечь часть молодежи к службе в армии. Однако вскоре немцы были вынуждены пополнять латышские пехотные части CG в порядке мобилизации. Значительное число мобилизованных уклонялись от службы, дезертировали, скрывались в лесах, уходили к партизанам.

За связь с партизанами фашисты беспощадно расправлялись с населением. Жители деревни Барсуки спрятали партизана, который убил латышского националиста. Все население деревни было полностью уничтожено. И таких случаев нам рассказали немало.

С первых дней вступления наших войск на территорию Латвии огромная работа выпала на долю политорганов. Три года фашистская пропаганда отравляла сознание латышей ядом своих бредовых идей, распространяла невероятные небылицы о Красной Армии, о советских людях. Много потребовалось политработникам терпения и усилий, чтобы душевным словом открыть местным жителям глаза на правду, завоевать в короткий срок их доверие и дружелюбие.

3–я ударная медленно продвигалась вперед. Немцы комбинировали, сочетая отвод своих сил с активной обороной на заранее оборудованных рубежах. Боевые действия развивались примерно по такой схеме. Прорвав наспех занятую противником линию обороны, войска армии в течение одного–двух дней преследовали потрепанные части гитлеровцев, отходившие на следующий рубеж в своем ближайшем тылу. Потом все начиналось снова: наши дивизии после короткой подготовки предпринимали атаки на вражеские позиции. Не имея достаточного количества танков и артиллерии, пехота не могла рассчитывать на быстрый успех.

Нередко отдельным полкам и дивизиям удавалось проникать в глубину боевых порядков противника, выходить ему во фланги и в тыл. В таких случаях частный успех незамедлительно развивался вводом дополнительных сил и, как правило, завершался окончательным прорывом вражеской обороны. Сохранившиеся подразделения немцев уходили на следующий рубеж.

Следует иметь в виду, что силы и средства нашей армии не увеличивались. Количество дивизий оставалось прежним, а ведь они каждый день несли потери. Средний темп наступления в этот период не превышал 5 километров в сутки. С каждым днем наступать было все труднее. Чтобы поддержать хотя бы минимально необходимую плотность войск на направлениях активных действий, штаб фронта постепенно сокращал ширину полосы наступления 3–й ударной. Если в начале операции она превышала 40 километров, то к концу июля составляла примерно 25 километров.

В этих условиях при прорыве оборонительных рубежей усилия наших корпусов обычно сосредоточивались Ва смежных флангах. 93–й стрелковый корпус генерала Вахрамеева продолжал действовать на правом, а 79–й стрелковый корпус генерала Переверткина — на левом фланге армии. Хорошо, что погода стояла редкостная для этих мест — солнечная и сухая.