Вадим Телицын - Маршал Говоров

В конце 1940-го в Москве проходило совещание высшего командного и политического состава Красной армии. Среди других выступил и генерал-майор артиллерии Л.А. Говоров. Изложив итоги боевых операций по преодолению долговременных сооружений линии Маннергейма, но остановился и на перспективах использования артиллерии в будущих военных конфликтах.

Полгода спустя Л.А. Говоров получил назначение на пост начальника Артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского. Он мало что успел сделать, спустя три недели началась Великая Отечественная война. О преподавании пришлось забыть. Время требовало иного: применить все свои знания на практике, на поле боя…

В своей автобиографии Л.А. Говоров предельно кратко писал: «С начала Отечественной войны и до октября 1941 года находился на Западном фронте последовательно начальником артиллерии Западного направления, Резервного фронта и Западного фронта» {9} 9 Винницкий Л. Указ. соч. С. 132. .

Па Западный фронт Говоров прибыл 22 июля. В тот день войска противовоздушной обороны отразили первый налет германской авиации на Москву.

К 20 числам июля Западный фронт растянулся от Гомеля на юге до Полоцка на севере, но под мощными ударами немецких танков он день за днем откатывался все дальше на восток, не имея возможности прочно зацепиться за какой-нибудь мало-мальски удобный рубеж. «Не повезло» фронту и с его руководством, обвиненным в… трусости, развале боевых частей. Решением Военной коллегии Верховного суда за поражение войск Западного фронта к расстрелу были приговорены командующий Западным фронтом генерал армии Д.Г Павлов, начальник штаба генерал-майор В.Е. Климовских, начальник войск связи генерал-майор войск связи А.Т. Григорьев, командующий 4-й армией генерал-майор А.Л. Коробков [6].

Лишь в конце июля, после вмешательства С. К. Тимошенко [7], войска Западного фронта из района Рославля перешли в наступление на Смоленск. (Правда, 21-я армия фронта на Бобруйском направлении была вынуждена отойти к Днепру на участке от Рогачева до Жлобина.)

30 июля Ставка Верховного Главнокомандования образовала на базе фронта резервных армий и фронта Можайской линии обороны Резервный фронт [8]. Новый фронт был образован «…для объединения действий резервных армий на Ржевско-Вяземской линии». Командующим фронтом был назначен заместитель наркома обороны и член Ставки генерал армии Г.К. Жуков. В тот же день новый комфронта прибыл в свой штаб, расположенный в районе Гжатска. Накануне сюда приехал с западного направления генерал Л.А. Говоров, назначенный начальником артиллерии фронта. В Гжатске командующий ознакомился с положением войск фронта, с ходом боевых действий, данными о противнике и с командным составом Резервного фронта.

«Начальника штаба Резервного фронта генерал-майора П.И. Ляпина [9] и командующего артиллерией фронта генерал-майора Л.А. Говорова, — вспоминал Г.К. Жуков, — я знал давно и хорошо. Это были мастера военного дела высокого класса, и я был очень рад, что буду работать с ними… В тот же день [30 июля] вместе с Л.А. Говоровым и другими офицерами я отправился в штаб 24-й армии» {10} . По дороге Говоров рассказал о своей поездке в одну из артиллерийских частей. Ему было о чем поведать Жукову. Накануне Леонид Александрович (и начальник артиллерии Красной армии Н.Н. Воронов [10]) побывали в отдельной экспериментальной батарее реактивной артиллерии, действовавшей под командованием капитана Флерова [11].

Говоров помнил, что Флеров учился у него в академии, и успел до начала войны с отличными оценками по всем дисциплинам окончить первый курс. И по прибытии в часть убедился: знания капитан экспериментальной батареи применял в бою с полной отдачей.

«…Огневая позиция батареи реактивной артиллерии располагалась на опушке леса. Между деревьями пристроились грузовые трехосные машины, прикрытые сверху плотным брезентом. Вот расчеты сняли брезентовые чехлы, обнажив направляющие с установленными ракетами-снарядами. Дальность их полета достигала восьми километров. Ракетчики заняли свои боевые посты, проверили механизмы и прицелы.

— Готово, — доложили командиры расчетов капитану Флерову, который не спускал глаз с наручных часов.

Томительно, словно перед атакой, тянулись последние минуты. Воронов взмахнул рукой, капитан Флеров скомандовал:

— Пуск!

Машины окутало седым дымом. Задрожала земля. Возникший вихрь раскачал ели и березы, заросли подлеска, и ярко-красные ракеты устремились в сторону Орши.

Ракетчики поспешно собирались к переезду. Был издан строжайший приказ: после залпа сразу же менять огневые позиции — противник может засечь машины, обстрелять.

Позднее стало известно, что ракеты точно поразили цель» {11} .

Жукова рассказ Говорова заинтересовал, и в первую очередь с точки зрения усиления противотанковой обороны. Командующий фронтом считал, что основной задачей фронтовой артиллерии на сегодняшний день оставалась борьба с танками противника, которые, не встречая достойного сопротивления, преспокойно взламывали оборону советских войск, обеспечивая стремительное продвижение частей и подразделений вермахта на восток. И Говоров, как артиллерист-теоретик и как артиллерист-практик, в этой связи должен был и мог сделать немало. Начальник штаба артиллерии группы резервных армий Западного фронта генерал-полковник Г.Е. Дегтярев [12] не забыл те летние дни 1941-го даже через много лет:

«В первые дни войны единственным средством отражения танковых атак противника являлась артиллерия всех калибров. Для того чтобы закрепиться на занимаемых рубежах, требовалось создать мощную систему противотанкового огня. Большую помощь в этой работе оказала нам прибывшая из Ставки [Верховного Главнокомандования] группа старших командиров-артиллеристов во главе с генералом Л.А. Говоровым.

Мне была очень приятна встреча с Леонидом Александровичем. Вспомнились те времена, когда мы командовали артиллерийскими полками. Нам не раз приходилось тогда бывать на учебных сборах-стрельбах. Л.А. Говоров отличался хладнокровием, быстро принимал решения, действовал уверенно.

— Известно ли вам, что резервным армиям выделены морские 100- и 152-миллиметровые пушки? — спросил он.

Я ответил, что командованию и штабу известны только номера эшелонов и сроки их прибытия, но что следует в этих эшелонах, мы не знаем.

Леонид Александрович недовольно поморщился и приказал своему адъютанту:

— Проверьте, в чем дело. — Потом опять повернулся ко мне и продолжал совершенно невозмутимым тоном:

— Нам важно так поставить эти пушки в системе противотанковой обороны, чтобы они, обладая высокой начальной скоростью снаряда и бронепробиваемостью, могли поражать фашистские танки еще на дальних подступах.