Сборник - Сулейман и Роксолана-Хюррем. Мини-энциклопедия самых интересных фактов о Великолепном веке в Османской империи

Фаворитки в свою очередь делились на «первых», «вторых» и т. д. Но это разделение было относительным. Султан мог себе позволить забыть о любой из них и увлечься любой другой рабыней.

В записках Мелек-ханум по этому поводу есть воспоминание об одалисках, шеи которых были обвиты белыми платками, на которых были вышиты стихи, что свидетельствовало о благосклонности к ним султана.

Будоражащие постоянно гарем страсти девушек, борющихся за внимание повелителя, зачастую веселили султана. И часто понять, кто из обитательниц гарема сегодня – любимая жена, а кто – просто фаворитка, было нелегко даже управителям гарема. Непостоянство повелителя в отношениях к женскому полу не давало расслабиться и самим фавориткам. Все они мечтали родить султану сына или дочь, потому что став матерью принца или принцессы, они автоматически поднимались на следующую ступеньку гаремной иерархии и получали титул кадин . Для достижения этой цели многие девушки прибегали к коварным интригам.

У Джорда Дориса описана ситуация, при которой султан мог заинтересоваться девушкой не из числа живущих во дворце, а за его пределами. Так, однажды султан организовал в гареме праздник с танцами и балетом. Среди танцующих прелестниц его привлекла рабыня Местэ-Алем, которая прислуживала его дочери, принцессе Зеккие.

На следующее утро по приказу султана двое евнухов прибыли во дворец принцессы и объявили ей его волю, что рабыня Местэ-Алем удостоена чести прибыть во дворец повелителя. Принцесса приказала приготовить рабыне благовонную ванну и присутствовала при ее туалете. Одетая в прекрасные одежды и украшения, благоухая нежными ароматами, девушка в сопровождении евнухов отправилась во дворец Йилдыз, где получила наставления от валиде. Несмотря на столь быстрое прибытие, рабыня предстала перед султаном только через три дня.

Танцы в гареме. Художник Стефан Седлачек

Неизвестно почему, но тот ее не признал. Может, виной был слишком изменившийся после преображений внешний вид рабыни, а может, минутная прихоть султана исчезла, но только тот резко повел бровью и приказал отвезти ее обратно. Рабыня пережила ужас и позор, только что она была готова возвыситься, и пережила падение. Разбитая девушка вернулась во владения принцессы уже без почестей и в сопровождении уродливого евнуха. Такой жестокий удар юная красавица так и не смогла пережить. Вскоре она начала кашлять, стала бледнеть и чахнуть и вскоре умерла.

Многие султаны обожали музыку, сочиняли стихи и вели философские беседы с лучшими умами империи. Известно, к примеру, что султан Абдул-Азиз завел себе настоящий оркестр из молодых невольниц, которые искусно играли на различных музыкальных инструментах.

Но у многих султанов при дворе были и настоящие оркестры. Дирижировал одним из таких коллективов и писал для него музыку брат известного итальянского композитора Гаэтано Доницетти. Придворный дирижер также перекладывал для своего оркестра популярные европейские произведения.

«Оркестр султана, которым дирижировал брат Доницетти, – писал Жерар де Нерваль, – исполнял очень красивые марши; все инструменты играли одновременно, как это принято в восточной музыке».

Когда один гарем прибывал в другой город в гости к другому гарему, местное начальство могло прислать военный оркестр, чтобы тот развлекал гостей игрой под окнами сераля.

Повсюду в серале стояли «музыкальные часы, исполнявшие арии из итальянских опер. Они были украшены механическими птицами: соловьями, издающими трели, и павлинами, распускающими хвост веером».

Большинство исследователей утверждает, что правила гарема устанавливали запрет на выход за его пределы женам султана, и что фаворитки и кадины не могли покинуть свои помещения даже временно. Всю свою жизнь эти женщины проводили внутри этого удивительного «города».

Это заблуждение, что женщины были вечными узницами гаремов и никогда не покидали их стен. Жизнь в золотой клетке, как чаще всего описывают пребывание женщин в гаремах, не совсем соответствовала такому сравнению. Гаремные красавицы могли посещать родных (если они проживали в Османской империи), также посещали базары, парки, катались на лодках (каиках) и т. д. Некоторых дам даже отпускали в небольшие отпуска «по болезни», когда лекари рекомендовали сменить климат для поправки здоровья.

На прогулки гаремы выезжали в задрапированных экипажах в сопровождении кальф , служанок и под охраной конных евнухов . Выезд султанского гарема представлял собой грандиозную, и вместе с тем красочную процессию.

Излюбленными местами прогулок были Сладкие воды Азии и Сладкие воды Европы – райские уголки на берегах Босфора. Здесь были устроены фонтаны и водопады, беседки, разбиты цветники и парки, проложены дорожки.

Несмотря на то, что в гареме царила строжайшая дисциплина, несмотря на абсолютное целомудрие его обитательниц и подозрительность евнухов без мужчин организовать его жизнь было бы невозможно.

Реконструкция комнаты евнухов во дворце Топкапы

Мужской персонал занимался разнообразными работами по строительству и ремонту зданий, они возделывали сады, рубили и заготавливали дрова, ухаживали за лошадьми и управляли экипажами.

Для подобных работ подбирались мужчины, которые не могли заинтересовать обитательниц гарема. Кроме того, принимались многочисленные меры для того, чтобы не допускать мужчин ( баттаджи ) даже мельком смотреть на тех, кому они служили. Например, для этого они носили специальную униформу с огромным воротником, который мешал смотреть по сторонам. А евнухи зорко следили, чтобы на время работы баттаджей женщины не попадали в поле их зрения. Но даже подобные меры не всегда давали ожидаемые результаты, и рабыням иногда удавалось завести амурные отношения.

За оказанные услуги баттаджи мог получить от жительниц гарема протекцию, которая позволяла ему получить неплохой чиновничий пост в гареме. Достигнув определенного возраста, они уходили в отставку, и им назначалась пенсия. Также они имели возможность работать за пределами дворца на выгодных для них должностях.

Множество девушек-рабынь, надеявшихся на заветную встречу с султаном, так и оставались ни с чем. Вместе с течением времени убывала и надежда на счастливую жизнь. Но зато появлялась призрачная возможность через много лет оказаться на свободе и устроить свою личную жизнь. Они старались безупречно служить, слушаться с тем расчетом, чтоб им когда-нибудь подобрали мужей, а то даже прилично вознаградили и отпустили на свободу.