Ирина Баранчеева - Семейная жизнь Федора Шаляпина: Жена великого певца и ее судьба

А между тем в Москве, помимо плохой погоды, его раздражало буквально все. «…C каким удовольствием я жду момента уехать отсюда, из моей России, которую я так сильно любил и которая стала такой невыносимой», — писал он Иоле Игнатьевне.

Эти строчки были продиктованы сложным положением Шаляпина в Москве. Революция и все связанное с ней, что он мог наблюдать в России, ужаснули его. Он увидел некоторые качества русского характера, вызвавшие у него противоречивые чувства. Сезон в Большом театре обычно начинался оперой «Жизнь за царя», но Шаляпин, спев несколько спектаклей «Бориса» и один раз «Русалку», сказался больным. В прошлом сезоне он, поддавшись революционному настроению публики, спел со сцены Большого театра «Дубинушку». Теперь он боялся оскорблений и провокаций, если выступит в «верноподданической» (как считали некоторые горячие головы) опере Глинки.

Иола Игнатьевна советовала ему не позволять втягивать себя в политические игры. Она понимала, что Шаляпин для этого совершенно не пригоден. Ему не нужно было, считала она, петь со сцены императорского театра «революционные песни», а теперь он не должен усугублять свое положение и спеть в «Жизни за царя», и Шаляпин был с ней абсолютно согласен… но петь не стал — испугался. В монархических газетах его обругали за то, что получая жалование от царя, он позволяет себе устраивать подобные «демонстрации». На этот раз Шаляпин удержался, ничего не ответил — ведь он обещал Иоле Игнатьевне закончить сезон без скандала, — но ему хотелось уехать, хотелось бежать от этой «ватерклозетной жизни» мелких пакостей и интриг.

«О дорогая Иоле, если бы ты могла знать, какая сволочь населяет нашу Россию», — эти слова он написал по-русски, подобрать итальянского эквивалента не смог!

Казалось, единственной отдушиной в этой ядовито-злобной атмосфере, которая окружала Шаляпина, были для него письма Иолы Игнатьевны с сообщениями о детях. Он просил ее во всех подробностях писать об их жизни в Италии: какая у них теперь стоит погода — тепло или холодно, светит ли солнце, и что делают весь день его милые ребятишки? Каждая мелочь доставляла ему «непередаваемую радость», позволяла себя чувствовать «как в раю». Было такое впечатление, что только теперь, после долгой разлуки, он по-настоящему оценил то, что имел, и с возвращением Иолы Игнатьевны в Россию жизнь их потечет совсем по-другому…

«Дорогая моя Иолинушка, — писал он жене, — как бы я хотел обнять тебя и остаться с тобой, как надоело все время быть без тебя и детей, о Бог мой!»

Но из Италии Иола Игнатьевна по-прежнему писала ему грустные письма. Она очень устала, она была совершенно измучена. К тому же пребывание Шаляпина в Москве без нее и детей продолжало вызывать у нее беспокойство, но он казался на удивление терпелив. В ответ на ее упреки — ни слова! Он подбадривает, успокаивает ее. Он рад и счастлив всему, что она ни напишет, что она ни сделает. Так он радовался покупке в Монца, недалеко от Милана, маленького домика. Он предлагал ей купить большой дом в Петербурге. Казалось, Шаляпин был полон планов…

В конце 1906 года, едва Джузеппина Торнаги начала поправляться, Иола Игнатьевна сразу же стала собираться в Москву. Известие о ее приезде Шаляпин встретил с радостью: «Дорогая моя Иолинушка, я с нетерпением жду твоего приезда в Москву».

Но когда Иола Игнатьевна наконец приехала в Россию, знакомые очень быстро рассказали ей о том, что все это время , пока она разрывалась в Милане между постелью больной матери и пятью малолетними детьми, а Шаляпин писал ей эти трогательные письма с уверениями в любви, которым она даже пыталась верить, рядом с ним была уже другая женщина — Мария Валентиновна Петцольд.

Мария Валентиновна была красавицей, обладательницей «незабываемо прекрасных голубых глаз», как вспоминала о ней польская певица Ванда Верминьска. Современники отмечали, что в ее облике было что-то от старообрядок-раскольниц из романов П. И. Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах». Эту свою необыкновенную — природную и дикую — красоту Мария Валентиновна сумела пронести сквозь годы.

Как и Шаляпин, она родилась в Казани. Ее отец мещанин Лифляндской губернии Гуго-Валентин Фридрихович (Максимилианович) Елухен служил по лесному ведомству Министерства государственных имуществ России. Мать Ханне (Иоанна) — Адельхейде (Аделаида) Рудольфовна фон Рейтлингер, в быту Жаннета Рудольфовна, была дочерью лютеранского пастора, служившего полковым проповедником в Страсбурге, Вене, Ревеле и других городах. 18 августа 1882 года у них родилась дочь Мария-Августа — седьмой ребенок из восьми детей в семье [20] Все данные о семье Елухиных-Петцольдов взяты из исследований С. В. Гольцмана. .

Судьба как будто специально пыталась соединить Шаляпина и Марию Валентиновну с самого начала. В то самое время, когда Шаляпины, едва сводя концы с концами, ютились в каких-то жалких углах в Суконной слободе в Казани, рядом с ними, на Георгиевской улице, жили и Елухины, семья которых была хорошо известна в городе.

Гуго-Валентин Фридрихович Елухен, закончивший Петербургский лесной институт, был помощником Управляющего государственными имуществами Казанской губернии, дослужился до статского советника. В 1894 году он вместе с детьми был возведен во дворянство. Его дети Терезия-Иоанна, Гвидо-Евгений и Павел-Юлий также были хорошо известны среди горожан, будучи активными участниками вечеров и любительских спектаклей Общества изящных искусств и Нового клуба.

Как и ее сестры, Мария Валентиновна окончила Казанскую Мариинскую гимназию и вскоре после этого вышла замуж за сына казанского пивовара Артура-Фердинанда-Эдуарда Петцольда, который происходил из семьи прусского подданного. Однако после смерти мужа его мать Луиза-Берта Антоновна приняла присягу на подданство России, поэтому ее дети стали уже российскими подданными.

Эдуард Петцольд родился в 1878 году. Окончив гимназию, поступил в Казанский университет на физико-математический факультет, отделение естественных наук, откуда неоднократно исключался за участие в социал-демократическом движении.

В феврале 1901 года Эдуард Петцольд был арестован. У него дома при обыске обнаружили корзину с нелегальной литературой. Через некоторое время он был освобожден под гласный надзор полиции, однако судебное преследование продолжалось. К этому периоду и относится его женитьба на Марии-Августе Елухен.

В январе 1903 года у них рождается первый ребенок — сын Эдуард-Оскар. Второго ребенка — дочь Стеллу-Беатрису, родившуюся в апреле 1904 года, — Эдуард Петцольд уже не увидел. В марте этого года, катаясь на лыжах, он упал, повредил аппендикс и вскоре скончался от перитонита в доме своего родственника, доктора медицины Э. Грахе.