Игорь Шайтанов - Шекспир

Почему разорился Джон Шекспир? Этот вопрос имеет прямое отношение к судьбе его сына, поскольку согласно слухам, собранным еще первыми биографами, разорение отца прервало учение, не позволило Уильяму поступить в университет и породило «шекспировский вопрос», в основе которого лежит тот факт, что гению якобы не хватало образования, чтобы доказать свою гениальность.

Подвела ли Джона деловая хватка, переоценил ли он свой капитал и свои силы? Или он разорился все-таки из-за того, что был неграмотным? Дикое предположение: обеспечить благосостояние недостаток образования ему не помешал, а удержать его почему-то не удалось? И тем не менее косвенная связь между образованием и разорением, может быть, есть.

Прежде всего, зададим себе вопрос: обязательно ли предполагать неграмотным человека, который упорно отказывается ставить свою подпись, предпочитая крест или, как в случае с Джоном Шекспиром, профессиональный знак — циркуль перчаточника? Умение поставить подпись и желание это сделать — не одно и то же. И даже неумение подписаться не является окончательным решением вопроса о грамотности, которая складывается из трех умений: читать, писать и считать.

В том, что Джон Шекспир умел считать, сомневаться невозможно, да никто и не сомневается. Но столь же маловероятно, что он не умел читать. Пусть путь к грамотности, пролегающий от Снитерфилда до Стрэтфорда, был далек, но первые азы чтения по «роговой книге» (horn book) вполне мог преподать священник церкви Святого Иакова Великого. «Роговая книга» — обычная азбука того времени. Лист бумаги с алфавитом и элементарными текстами вставляли в рамку из тонко обработанного рога с ручкой. Держишь за ручку и постигаешь премудрость чтения. Бумага была дорога, ее берегли, а писать на ней — немыслимая роскошь для фермерского сына.

С навыком письма у Джона Шекспира наверняка дело обстояло много хуже, чем с двумя другими. И даже если он мог накорябать рукой, привыкшей к совсем иным инструментам, свою фамилию, то нужно было еще решить, какое ее написание выбрать: в документах, относящихся к Джону Шекспиру, встречается не менее двадцати ее вариантов. А подпись под документом — дело ответственное. Крест или циркуль, знак принадлежности к профессии перчаточника, — и проще, и надежнее.

Теперь об умении читать. Предположить, что Джон этого вовсе не умел делать, трудно в отношении человека, который как минимум четыре года исполнял должность казначея, составлял или, во всяком случае, представлял разнообразные отчеты. Но вот хотел ли Джон читать и какие именно тексты — вопрос, подводящий нас к его разорению.

В 1535 году, то есть именно в то время, когда Джону Шекспиру надлежало начать осваивать грамотность, увидела свет Библия на английском языке, называемая по имени переводчика — Библия Кавердейла. В идеале ее текст должен был находиться в каждой церкви (впоследствии этого власти и потребуют), но на первых порах книга была едва ли по средствам для сельского храма. Да и трудно было ожидать энтузиазма от его прихожан, которым вместе с этой книгой предлагалось поменять веру отцов, отречься от папизма и присягнуть королю как единственному главе Церкви Англии. Из-за отказа сделать это многие сложили головы, в том числе и славный Томас Мор, «человек на все времена».

Джон Шекспир был ровесником английской Реформации, которая началась позже, чем на континенте. Обычно за начало Реформации в Европе принимают октябрьский день 1517 года, когда монах Мартин Лютер прибил к церковной двери в Виттенберге свои 95 тезисов против торговли индульгенциями.

Событие произошло, однако каков был его резонанс в эпоху, когда средства массовой информации не могли мгновенно разнести весть по свету?

Она распространялась медленно, но неуклонно. Рим был оповещен о случившемся и требовал расправы. Рыцарственный император Карл V решил дать возможность бунтовщику высказаться и быть опровергнутым публично перед лицом князей светских и духовных. Лютера пригласили на имперский сейм в Вормс в апреле 1521 года, гарантировав безопасность. От него потребовали отречения. Попросив день на раздумье, он дал свой непреклонный ответ: «На том стою и не могу иначе».

Вот теперь Реформация в Европе началась. На нее нужно было отвечать. В числе первых откликнулся английский король Генрих VIII, вспомнив, что в юности его готовили не к политике (только ранняя смерть старшего брата Артура привела его на трон), а к богословию и сану архиепископа Кентерберийского. Папа Лев X оценил важность королевской поддержки и пожаловал Генриха титулом Fidei Defensor (Защитник веры). Десять лет спустя отсутствие провидческого дара у римского первосвященника должно было отозваться трагической иронией.

Генрих был правоверным католиком, но властью делиться не любил. Еще до Лютера он поговаривал, что глава Церкви в Англии — ее король. Еретическая мысль. Момент привести ее в действие наступил, когда Генрих бесповоротно поссорился с Римом из-за своего развода с Екатериной Арагонской. Брак был вполне благополучным. Генрих при вступлении на престол (1509) сам настоял на нем и получил разрешение из Рима, невзирая на препятствия — по крайней мере формально Екатерина была женой его покойного брата.

Один за другим рождались и умирали дети. Из одиннадцати выжила лишь дочь — Мария Тюдор. Наследника по мужской линии так и не было, что грозило стране, только-только пришедшей в себя от распри между Йорками и Ланкастерами, новой смутой. Когда к политике добавилась лирика, судьба первого брака была решена. Генрих увлекся юной Анной Болейн и решил жениться, узнав, что она беременна. Рим ни под каким видом не давал согласия на развод: Екатерина — тетка императора, Карл V — оплот католического мира…

Тюдоры упрямы и не отступают перед препятствиями. Рим грозит отлучением, Генрих объявляет себя главой церкви Англии, с тех пор известной как англиканская церковь. В 1534 году события развиваются стремительно:

в марте расторгнут брак с Екатериной Арагонской (хотя еще в январе был заключен тайный брак с Анной Болейн, в сентябре предшествующего года родившей дочь — Елизавету);

папа Климент VII отлучает Генриха;

английский парламент принимает Акт о супрематии, согласно которому Генрих становится главой церкви, отпадающей от Рима, и Акт о престолонаследии, согласно которому наследниками объявляются потомки Генриха и Анны Болейн.

Теперь очередь за подданными — присягнуть королю Англии как главе церкви. Тут-то дело не обходится без сопротивления и казней, которые не останавливают Генриха: пусть с болью и сожалением, но казнен даже почитаемый королем Томас Мор.