Игорь Шайтанов - Шекспир

Кроме принца и рядом с ним здесь запомнился еще один персонаж — Фоконбридж, проходящий под прозвищем «Бастард», поскольку он — незаконный сын Ричарда Львиное Сердце и, значит, так же, как Иоанн, — дядя Артура. В какой-то степени Бастард — предварительный эскиз для образа принца Гарри, короля Генриха V. Он также постигает политическую науку в происходящих событиях: «Корысти короли предались ныне, — / Так будь же, Выгода, моей богиней» (II, 1; пер. Н. Рыковой). Многомерность его образа исследователь шекспировской концепции истории Ю. М. У. Тильярд попытался выразить зоометафорой, сочтя, что в Фоконбридже соединились лев, лиса и пеликан {24} 24 Tillyard E. М. W. Shakespeare's history plays. Penguin Books, 1966 (первая публ. — 1944). P. 233. . Жесткая воля макиавеллиста в данном случае имеет своей целью — благополучие Англии, ради которого он готов и на самопожертвование. Пеликан, вскармливающий своих детей кровью сердца, — его традиционный образ в бестиариях.

Фоконбридж — деловой герой истории. Любопытно, что в пьесе, написанной в последующие месяцы — в «Венецианском купце», — Шекспир даст ту же фамилию претенденту на богатую невесту, представляющему Англию и воплощающему ее национальный характер. Помимо того что Фоконбридж необычен в ряду жертв и злодеев, дефилирующих на параде истории, он если не близок, то интересен Шекспиру, также овладевающему навыками делового человека. Утраты пусть и потрясают, но не сбивают его с пути приобретений.

Шекспир стал домовладельцем города Стрэтфорда 4 мая 1597 года. Очень вероятно, что семья переехала на новое место еще раньше, а окончательное оформление всех документов затянется до 1602-го. Причиной тому дом — с проблемами и с историей, хотя и носящий название «Новый дом» (New Place). Он был построен около 1490 года сэром Хью Клоптоном, самым известным уроженцем Стрэтфорда до Шекспира, — тем самым, что разбогател и достиг должности мэра Лондона. Клоптон провел в «Новом доме» последние годы жизни, здесь и умер, как впоследствии и Шекспир. А когда-то Шекспир ежедневно проходил мимо этого дома — по пути в школу.

«Новый дом» стоял на углу Чейпел-стрит и Чейпел-лейн в самом центре города. В 1540 году его описание оставил королевский антиквар Джон Лиланд: «Красивый дом из кирпича и бруса». Это был очень большой дом на пяти фронтонах — второй по размеру в Стрэтфорде (самый большой находился в церковном владении). Фасад, выходивший на Чейпел-стрит, имел в длину более 18 метров, а на Чейпел-лейн — более 21-го. В высоту трехэтажный дом поднимался на 8 метров. При нем были два сада и два амбара. Так что 60 фунтов стерлингов, заплаченные Шекспиром, могут показаться неправдоподобно низкой ценой. При заключении «полюбовной сделки» цену обычно показывали заниженной, поскольку она определяла сумму сбора с дохода на имущество. А может быть, дело было еще и в том, что состояние дома оставляло желать лучшего.

За десятилетия, прошедшие между Хью Клоптоном и Шекспиром, дом сменил нескольких арендаторов и владельцев. Его история под стать дому с привидениями. Самыми мрачными были годы проживания в нем Уильяма Богга, негодяя и мошенника, отравившего в 1563 году крысиным ядом собственную дочь и избежавшего правосудия. В 1567 году он продал дом юристу Андерхилу; у его сына Уильяма «Новый дом» и был куплен Шекспиром. Однако сделка растянулась на несколько лет, поскольку через два месяца, после того как Шекспир заплатил 60 фунтов, Андерхил был отравлен своим старшим сыном, изобличенным и повешенным. Только по достижении вторым сыном Андерхила совершеннолетия сделка была подтверждена и закреплена после уплаты Шекспиром причитающегося налога.

С 1597 года Шекспиры пользуются «Новым домом», выстоявшим в бесконечных пожарах, когда горели соседние строения. Притом что временами в нем никто не жил, дом представлял большое искушение как источник стройматериалов для всех городских погорельцев. Заняться восстановительными работами, видимо, пришлось сразу. Во всяком случае, летом 1598 года городская корпорация расплатилась с Шекспиром за какое-то количество камня, скорее всего оставшегося у него от произведенного ремонта.

Если дом куплен, то логично предположить, что именно в нем поселилась семья Шекспира, после смерти сына Гамнета состоявшая только из женщин. Прежде у них никогда не было своего дома. Теперь же он столь велик, что они могут пускать жильцов. Точно известно, что после 1603 года, получив должность городского юриста в Стрэтфорде, со своей семьей там проживал Томас Грин, в чьих записках мелькает имя «кузена Шекспира». Степень их родства неизвестна.

О том, что семья переехала в «Новый дом» едва ли не сразу, как за него были уплачены деньги, подтверждают документы. В ежегодном реестре того, каким запасом проросшего ячменя владел тот или иной домовладелец Стрэтфорда, 4 февраля 1598 года Шекспир значится постоянным жителем, чей запас в десять четвертей не превышает допустимого.

Это свидетельство говорит о многом. Оно напоминает о том, что едва ли не каждый третий горожанин в Стрэтфорде сосредоточивал запас проросшего ячменя, необходимого для производства эля. Таков был здешний основной бизнес. Он становился опасным в голодные годы, когда хлеба не хватало. Тогда с особенной строгостью следили, чтобы запасы солода не превышали установленной нормы. Вторая половина 1590-х была именно таким временем.

Но кто занимался в семье Шекспира производством эля? Понятно, что не он сам, хотя и числившийся постоянно проживающим, но проводивший подавляющую часть времени в Лондоне и в театре. Остается предположить, что Энн овладела искусством выживать. Уильям присылал деньги, а она научилась их не только тратить, но и пускать в дело… Большой дом для этого подходил как нельзя лучше.

После смерти Шекспира «Новый дом» еще более полувека оставался во владении прямых потомков: его дочери Сьюзен и ее дочери Елизаветы. В 1643 году королева Генриетта Мария (супруга Карла I) провела в нем двое суток. В начале XVIII века «Новый дом» на какое-то время вернулся во владение семьи Клоптонов, когда один из ее членов подтвердил, что Шекспир «восстановил и перестроил его по своему усмотрению» {25} 25 Шенбаум С. Указ. соч. С. 305. .

В 1737 году со слов потомка сестры поэта — Шекспира Харта (которому было тогда 70 лет) художник Джордж Вертью сделал рисунок дома в его первозданном виде. Это случилось незадолго того, как дом перестал существовать. Его последним владельцем был священник Фрэнсис Гастрелл. Не в силах более выносить нашествие поклонников Великого Барда, он сначала срубил шелковицу (якобы посаженную самим Шекспиром; ее ствол и ветви пошли на несметное количество сувениров, предполагавших существование целой шелковичной рощи), а в 1759 году снес и сам обветшавший дом.