Борис Григорьев - Королева Кристина

. К описываемому нами периоду 600 дворянских семей владели около 66 процентами всех усадеб и хуторов. Вместо свободной крестьянской деревни, не знавшей крепостничества, вокруг дворянско-помещичьих усадеб возникли хутора подневольных арендаторов. Основная масса свободных шведских крестьян стала всё больше зависеть от своих хозяев-дворян, которые отнюдь не всегда оказывались добрыми и справедливыми. Естественно, крестьяне выражали сильное недовольство своим положением, и их часто поддерживали представители Церкви и города. Недовольство простого населения страны дворянским засильем выплёскивалось на заседаниях риксдага.

В религиозном отношении Швеция внешне оставалась страной монолитной, где безраздельно правила лютеранская церковь, а каждый росток иноверия и вольномыслия искоренялся ею с беспощадной последовательностью и жестокостью. Религиозная непримиримость, усугублённая длительным династийным спором с польским — католическим — королём Сигизмундом III, изолировала Швецию от других более культурных стран Европы, но опыт только что закончившейся войны, в ходе которой шведы могли познакомиться с жизнью немецких княжеств, делал культурные и религиозные барьеры весьма шаткими.

Единственным источником информации и образования, а также примером подражания для шведских дворян и людей культуры и искусства долгое время были лютеранские княжества Германии. Но германское лютеранство переживало кризис, оно скоро погрязло во внутренних спорах и распрях и раскололось на несколько враждующих школ и сект. Шведские лютеране, эпигоны германских, автоматически переносили все эти противоречия на свою почву. За мнимым религиозным единством скрывались разочарование, вольнодумство, ересь и интерес к другим вероисповеданиям, особенно к утраченной католической вере — тем более что в католических странах духовная жизнь оказалась намного богаче и интереснее, нежели в лютеранских.

В средневековом шведском обществе главенствующее положение занимал мужчина. Уделом женщины, к какому бы социальному слою она ни принадлежала, было беспрекословное подчинение главе семейства — мужу или отцу, ведение домашнего хозяйства, рождение и воспитание детей. Даже богатые дворянки не смели мечтать о «высоких материях», и каждая попытка нарушить Богом заведённый «домострой» строго пресекалась. В дворянских семьях круг интересов женщины ограничивался кухней, детьми и церковью. Многие из них были безграмотными [7] Об уровне развития шведов того времени свидетельствует следующий факт: когда шведская армия в 1630 году высадилась на севере Германии, то солдаты стали обращаться к местным жителям с вопросом, как пройти до… Рима, чтобы вздуть хорошенько главного паписта — тамошнего папу. .

В Европе XVII век ознаменовался бурным развитием естественных наук. Человеческая мысль стала постепенно продираться сквозь инквизиторские препоны и нагромождения церковных догм и делать попытки по-новому объяснить мир. В Австрии Иоганн Кеплер сформулировал законы движения планет, в Италии подняли свой голос Джордано Бруно и Галилео Галилей, поддержавшие гелиоцентрическую теорию Николая Коперника, в Дании Тихо Браге доказывал свою теорию движения планет вокруг Солнца. В Испании Лопе де Вега, а в Англии Уильям Шекспир развивали основы драматургии и театра. В Англии работал философ Фрэнсис Бэкон, а в Голландии, на «ярмарке сект», трудились вольнодумцы со всех стран Европы, включая французского философа и математика Рене Декарта (1596–1650) и чешского педагога и мыслителя Яна Амоса Коменского (1592–1670).

Одним словом, отовсюду повеяли ветры вольнодумия и инакомыслия. Их свежее дыхание достигло закутавшейся в пуританские одежды Швеции, что во многом определило то развитие событий, о котором пойдёт наше повествование.

О рождении и раннем детстве королевы Кристины никаких официальных отчётов не осталось. Сохранились лишь скупые упоминания в письмах родственников короля-отца, лаконичные комментарии канцлера Акселя Оксеншерны и автобиография самой королевы, написанная в более зрелые годы не без участия её близкого друга кардинала Сфорцы Паллавичино.

Достоверность сведений, сообщённых о себе королевой, многими историками подвергается сомнению: во-первых, пожилой уже женщине могла отказать память, а во-вторых, Кристина могла придать автобиографии соответствующее направление. Да и от кардинала Паллавичино тоже можно было ждать всякого. Современный шведский писатель Свен Стольпе полагает, что с некоторыми оговорками верить автобиографии всё-таки можно: память Кристине никогда не отказывала, тем более что работать над автобиографией она начала сразу после того, как покинула Швецию, то есть в возрасте двадцати девяти лет. Кроме того, вряд ли у неё возникла необходимость искажать правду о первых днях своей жизни.

«Я родилась в сорочке, и только лицо, руки и ноги были голыми, — вспоминала королева много лет спустя. — Моё тело покрывали волосы, и у меня был грубый, сильный голос. Поэтому повивальные бабки, принимавшие роды, подумали, что я была мальчиком. Их радостные голоса заполнили залы дворца и на какое-то время даже ввели в заблуждение самого короля. Надежда и желание, соединившись, способствовали обману, а когда ошибка обнаружилась, женщин охватило глубокое смятение. Они долго пребывали в нерешительности относительно того, как сообщить правду королю. Эту миссию взяла на себя принцесса Катарина, сестра короля. Она несла меня на руках таким образом, чтобы король сам убедился в том, что она не осмеливалась сказать… Но этот великий государь не выказал никакого удивления, а взял меня на руки и оказал мне все знаки любви, как будто вовсе не был разочарован в своих ожиданиях. И он сказал принцессе: „Возблагодарим Всевышнего, сестра. Надеюсь, эта девочка станет для меня так же хороша, как мальчик. Молю Бога, раз он дал мне её, хранить её“»…

Описываемое событие произошло 8(19) декабря 1626 года. В этот день, как поспешили засвидетельствовать подхалимы-астрологи, расположение Солнца, Венеры, Меркурия и Марса было таким же, как при рождении великого Густава II Адольфа. Свидетели рождения рассказывали, что, появившись на свет, новорождённая закричала басом, как мальчик, и все приняли её за мальчика, пока отец не взял её на руки и не выяснил, что родилась девочка.

Читать дальше