Андрей Орлов - Осень 93-го. Черные стены Белого дома

Секретарь Филатова подняла трубку.

— Проходите! — кивнула она Орлову.

Филатов продолжил разговор с Орловым, будто тот и не выходил из кабинета.

— Борис Николаевич дал согласие на вашу работу в Белом доме и подчеркнул ее особую важность. Ни один документ не должен пропасть! Мне позвонить Голушко?

— Не надо, Сергей Александрович. Я сам.

Филатов взял ручку и что-то написал на переданной ему Андреем записке. Протягивая ее Орлову, сказал:

— Докладывайте мне постоянно, как будет идти работа! Президент тоже просил держать его в курсе. Имейте в виду: ни один документ не должен попасть в чужие руки!

Уже выйдя из кабинета, Орлов еще раз взглянул на «Предписание», только что подписанное Филатовым.

«Похоже на мандат эпохи Гражданской войны!» — с горькой иронией подумал Орлов.

Предъявив у входа в здание удостоверения, группа сотрудников Министерства безопасности и Администрации Президента в составе семи человек прошла внутрь. Вооруженные автоматами спецназовцы в тяжелых бронежилетах никакого интереса не проявили к предъявленному Орловым мандату, безразличным взглядом скользнув по бумагам и даже не пытаясь сверить фамилии в списке с новоявленными посетителями. В последние дни в громадное опустошенное здание с закопченными стенами приходило немало бывших сотрудников аппарата Верховного Совета, депутатов, их помощников, сотрудников правоохранительных органов, рабочих и уборщиков территории. Кто-то приходил забирать свои личные вещи, кто-то убедиться, что они на месте, кто-то, возможно, поживиться в хаосе и беспорядке, царившем на этажах еще совсем недавно местопребывания высшего органа законодательной власти России.

На Орлова теперь навалилась большая ответственность — ему предстояло обнаружить в темных коридорах и разгромленных кабинетах, среди руин и гор мусора тысячи документов, ценой которых могли стать безопасность и престиж страны. Как бы это громко ни звучало, но Орлов вместе со своими людьми должен был лечь костьми, но решить эту задачу.

Для начала следовало найти место, где мота бы дислоцироваться опергруппа, то есть подобрать несколько свободных помещений, оснастить их необходимой техникой, средствами связи, шкафами и сейфами. Сделать это оказалось непросто, прежде всего потому, что разместиться надо было в относительно недалеко расположенном от улицы месте, на одном из шести этажей нижней части здания. Но именно здесь несколько дней назад развернулось вооруженное противостояние, здесь коридоры и холлы были перегорожены баррикадами из мебели и подручных средств, именно здесь большинство окон были частично или полностью разбиты. В связи с этим помещения с фасадной стороны здания в районе 1, 2 и 25-го подъездов, а также 20-го подъезда с тыльной части здания совершенно не подходили для размещения опергруппы. Оставалась лишь часть здания Верховного Совета в районе 8-го подъезда, именовавшаяся зоной «Б-2».

ВОСПОМИНАНИЕ: «Мне всегда казалось странным видеть среди наименований достаточно мирных объектов, таких как здание Верховного Совета или Московский государственный университет на Ленинских горах, чисто уголовное «зона». Кто-то, когда я еще учился в МГУ, рассказал мне историю о том, что названия типа «зона» пришли со времен строительства университета, в котором якобы принимали участие заключенные. Так ли это или это досужий вымысел, своего рода легенда, я не знал. Но факт оставался фактом — наименование «зона» стало в МГУ привычной, даже естественной. «Я пошел в зону Б», «Надо пройти через зону В» — говорили студенты, аспиранты и преподаватели. И всем было понятно, что это. Поэтому я особенно не удивился, что здание Дома Советов было, также как и МГУ, разбито на зоны». ( Из воспоминаний А.П. Орлова.)

Вопрос с дислокацией опергруппы решился неожиданно быстро. Дело в том, что на четвертом этаже уже разместилась следственная бригада Генеральной прокуратуры, которая начинала расследование событий 3–4 октября. Следователи, их было несколько человек, заняли два больших смежных кабинета неподалеку от лифтового холла.

— Да, мы тут уже все просмотрели, пока нашли себе кабинет! В общем, они все приличные, по существу, не пострадали от обстрела. Занимайте любой, рядом будет веселее! Ключи найдете в ящике у поста охраны в цокольном этаже, — добродушно подсказал один из следователей, к которому Орлов обратился за советом.

Действительно, буквально через пару кабинетов по коридору обнаружился небольшой, но уютный кабинетик, в котором стоял письменный стол с двумя телефонными аппаратами, книжный шкаф и двухъячеечный сейф, именно такой, какой был нужен опергруппе. Все в кабинете создавало впечатление, что хозяин вышел на минутку, а потом почему-то не вернулся. На столе лежала стопка рабочих документов, письменный прибор с вставленными в него ручками, в пластмассовом поддоне — чистая бумага, бумажки для записок в виде кубика, несколько шариковых ручек. Правда, совершенно не соответствовали «бюрократическому» характеру кабинета несколько противогазных сумок, аккуратно сложенных в углу.

Сейф был полупустой. В нем находились лишь телефонные справочники, несколько бланков одного из комитетов Верховного Совета и… наполовину початая бутылка армянского коньяка со стопкой, на дне которой виднелись застывшие разводы от наливавшегося в нее благородного напитка.

— Вот это да! — воскликнул Юра Спирин. — Петрович, теперь не пропадем! Сегодня же и отметим начало нашей работы, а?

Андрей строго посмотрел на товарища и, обведя взглядом всех присутствующих, неожиданно резко сказал:

— Сейчас не до этого! Да и вообще, думаю, введем здесь сухой закон. Чтобы к нам не было никаких претензий…

— Петрович, ты что! — прервал его Спирин. — Мы же загнемся в этой холодрыге! Знаешь, какие сейчас вечера холодные! А здесь, между прочим, еще не скоро будут топить! И без рюмки здесь никак нельзя! Хочешь, чтобы все слегли?!

— Ладно, Юра, не дави! — раздраженно ответил Орлов. — Пока мы еще не наработали на рюмку!

Орлов подошел к окну, из которого открывался вид на прилегающий к западному крылу Белого дома сквер и серый жилой дом сталинской постройки. В стекле в двух местах зияли круглые отверстия от пуль с расползающимися в стороны мелкими трещинками. Андрей попытался проследить взглядом возможную траекторию пули и увидел рваное отверстие в потолке. Пробив декоративные панели, смертоносный кусок железа застрял где-то там наверху среди сплетения электрических кабелей и металлической арматуры.

— А телефоны-то не работают! — Подняв трубку, Жуков пощелкал по рычажкам сначала одного, а затем другого аппарата.