Валентина Мирошникова - 100 знаменитых судебных процессов

Особых заслуг милиции в том, что маньяк в очередной раз загремел за решетку, нет. Просто в один из дней Новоселову приспичило стянуть из тира в центральном парке Душанбе пневматическую винтовку. Убиватьто он умел, а вот красть, похоже, не очень. Некрофила сразу же схватили и водворили в СИЗО. На неумелого ворюгу успели завести стандартное уголовное дело, не чреватое никакими «сюрпризами», но тут. Позвонили оперативники из соседнего района, попросили не спускать с задержанного глаз и предупредили: высылаем свою бригаду.

Новоселов озадаченных работников угрозыска «просветил»: мол, повышенный интерес к его скромной персоне — только следствие «позаимствованной» пары мешков с урюком. Но спустя несколько дней оказалось, что Новоселова обвиняют вовсе не в банальной мелкой краже, а в трех убийствах с изнасилованием, совершенных в Таждикистане. Маньяк, кстати, не особенно отпирался. Уже на первых допросах он признался в совершении указанных преступлений, а также еще в трех аналогичных убийствах в Таджикистане и 16 — в России. Подтверждение словам некрофила нашлось быстро, когда следственная бригада произвела эксгумацию останков детей в захоронениях, которые указал сам Новоселов. Оказалось, что вычислить убийцу и установить серийность убийств ранее не позволяла его страсть к путешествиям. Влекомый жаждой убийства, монстр легко срывался с места, колесил от Удмуртии до Сибири, всюду оставляя кровавые «следы». При этом Новоселов очень не любит, когда его называют некрофилом, утверждая, что самое подходящее для него название — бунтарь.

Новоселов говорит, что прекрасно понимает: ему «светит» высшая мера наказания — как по таджикским, так и по российским законам. Поэтому маньяк не видит смысла отпираться или выдумывать. К слову, он утверждает, будто еще перед второй отсидкой просил собственную жену вызвать наряд милиции, поскольку хотел «многое им рассказать». Супруга некрофила тогда еще ничего не знала о том, с каким монстром связала свою жизнь. Спустя пару дней Новоселов в очередной раз получил срок — за побег с поселения. Рассказать о совершенных убийствах у него тогда не хватило духу. В самой колонии маньяк тоже пару раз порывался написать явку с повинной, но испугался и отмолчался.

Кстати, мать Новоселова давно считала сына без вести пропавшим, поскольку за многие годы, проведенные вне дома, маньяк ни разу не удосужился подать о себе весточку. Уж лучше бы она оказалась права!

Сидя в следственном изоляторе, убийца снова просил разрешения состряпать очередное художественное панно на его стене. Но тюремные власти в восторг от этой идеи не пришли и в просьбе отказали.

Процесс врачей из Макеевки, торговавших новорожденными, стал одним из многих, где фигурировали медики. До него было громкое дело о лъвовских врачах, продававших детей за границу, потом — о медиках из Харькова, наладивших аналогичный бизнес… Газеты захлебывались от возмущения и печатали устрашающие статистические сведения: незаконная торговля детьми соперничает по обороту с нелегальным распространением оружия и наркотиков. И все же в деле врачей из Макеевки есть моменты, которые заставляют задуматься: действия врачей были продиктованы алчностью или же перед нами тот случай, когда закон и милосердие разошлись во взглядах?

Дело врачей из Макеевки не поражает ни размахом, ни астрономическими суммами. Было установлено всего четыре эпизода продажи детей. Да и вознаграждение, по нынешним меркам, было чисто символическим: 300–500 долларов.

Вторая городская больница Макеевки была на хорошем счету: ее коллектив не раз награждали дипломами за вклад в развитие охраны здоровья, отделение пульмонологии вообще считалось уникальным. В роддоме — чистота и порядок, в месяц здесь появлялось на свет 100–120 новорожденных. Так продолжалось вплоть до июня 2004 года. Именно тогда прокуратура Донецкой области возбудила уголовные дела против заведующей родильным отделением Макеевской городской больницы № 2, заместителя главного врача и заведующего отделением новорожденных. Фамилии обвиняемых вначале не разглашались — в интересах следствия. Десятого июня подозреваемые были задержаны прямо на рабочих местах.

Обстоятельства первого эпизода были весьма необычными. В апреле к доктору Бондаренко обратилась пятнадцатилетняя учащаяся ПТУ Иванова. Девушка была напугана и просила врачей направить ее на аборт так, чтобы никто ничего не узнал. По ее подсчетам, срок беременности составлял уже шесть месяцев. Естественно, ни о каком аборте на таком сроке речь не шла. Бондаренко пошел навстречу пациентке и вызвал искусственные роды. Никто даже и предположить не мог, что девушка ошиблась в расчетах почти на месяц и плод окажется жизнеспособным. Доктор Петрова (заведующая родильным отделением) отнесла девочку в детское отделение. Его заведующая Ольга Семенова приняла на себя ответственность за выхаживание неучтенного ребенка.

В первые минуты после появления на свет новорожденная девочка не подавала признаков жизни. Ее попытались реанимировать, буквально вытащили с того света. По закону врачи могли просто выбросить недоношенный плод — оставить умирать крошечное существо, которое, вопреки всем предписаниям и инструкциям, цеплялось за жизнь. Но они выполнили другой долг — долг милосердия. Так в роддоме появилась «ничейная» девочка. Искать мать медики не стали: во-первых, она пришла с целью избавиться от нежелательной беременности, во-вторых, скорее всего, указала фальшивые данные — чтобы, не дай бог, не узнали родители и знакомые. Вскоре встал вопрос: что делать с ребенком? Бесконечно держать девочку в больнице невозможно, регистрировать ее сразу не стали — боялись, что не выживет, а потом стало не до этого. Все решил случай.

В Макеевку к друзьям приехала семья Нееловых из Днепропетровска — вполне благополучные люди, обоим под тридцать. Нееловы никак не могли завести ребенка. Услышав о девочке, лежащей в роддоме, они решили, что судьба наконец-то улыбнулась им. Девятого июня муж с женой приехали в роддом. Девочка им понравилась, и на следующий день они приехали за малюткой. Разумеется, они не могли просто уйти, поэтому решили отблагодарить врачей, подаривших им надежду. Нееловы захватили с собой шампанское и 500 долларов. Но когда они вручили деньги врачам, оказалось, что все их действия фиксируют видеокамеры.

Следователь по особо важным делам прокуратуры Донецкой области Валерий Полищук, комментируя для журналистов операцию по задержанию врачей, назвал ее уникальной. Ведь к ней были подключены Макеевский горотдел милиции, спецотдел по борьбе с коррупцией и взяточничеством областного УВД, областная прокуратура.