Лиза Мигунова - Антонио Бандерас и Мелани Гриффит. Любовь отчаянного Зорро

Фильм был встречен неоднозначными отзывами. Мелани не повезло больше всех, ее номинировали на премию «Золотая малина» 1996 года в номинации «худшая женская роль в кино» за картину «Двое – это слишком».

Во время съемок комедии мать Мелани, Типпи Хедрен, развелась со своим третьим мужем – бизнесменом Луисом Барренеччи. Это воодушевило Мелани. Если уж мама не боится остаться в одиночестве в ее-то 65 лет, то о чем беспокоиться 38-летней Мелани? Ну, будет в ее биографии четвертый брак, пятый, а может, и не будет. Дон никогда не изменится, и никогда она с ним счастлива больше не будет. Имеет ли смысл пытаться реставрировать руины? Терпеть бесконечные дебоши мужа и издевки журналистов? Имеет ли все это смысл? Это все ради того чтобы смотреть на бесконечно красивого Дона и испытывать болезненное счастье, когда он появляется на вечеринке с ней, а не с кем-то еще.

Вилла Антонио Бандераса и Мелани Гриффит в Марбелье

– Но почему именно он? – в каком-то бессильном отчаянии спросил тогда Дон Джонсон.

– Он… делает меня счастливой, – немного подумав, сказала Мелани. После чего она собрала вещи и ушла, на этот раз уже окончательно. Вместе с детьми Мелани поселилась в отеле.

«Наш второй брак какое-то время был прекрасным, страстным, чудесным, а потом все кончилось. Из-за известности, бытовых проблем и эгоизма мы отдалились друг от друга. Мы сами все испортили». (Мелани Гриффит)

После ухода Мелани Дон Джонсон надолго ударился в кокаиново-алкогольный отрыв.

Безумные 1980-е отошли в сторону и гениальные мерзавцы вкупе с очаровательными бездельниками вышли из моды. Телефон перестал звонить, а роли перестали предлагать. Все грозило скатиться в тартарары, но спас Хантер Томпсон и роль в «Детективе Нэш Бриджесе».

Афиша фильма «Детектив Нэш Бриджес»

Антонио был на седьмом небе от счастья. Мелани была рядом с ним, а ничего важнее этого в мире просто не существовало. Актер никак не мог набраться смелости, чтобы начистоту поговорить с Анной. Он надеялся, что та сама все поймет и просто уйдет из его жизни, гордо и без скандала. Короче говоря, фантастика на тот момент была любимым жанром актера. Мелани жутко боялась того, что скажет Бандерас при виде 11-летнего Александра и 5-летней Дакоты, но Бандерас пожал плечами и сказал:

– Твои дети – мои дети, – после чего он нежно обнял Мелани. Хрупкая актриса с ее тоненьким голоском казалась Антонио такой слабой и беззащитной, что при виде нее он испытывал прилив неизбывной нежности. Детей он и правда любил. Поскандалив пару раз с 11-летним Александром, он все же нашел с ним общий язык, ну а с Дакотой таких проблем и вовсе не было.

– А еще есть Джесси, он не родной, но он мне как сын… – наконец решилась добавить Мелани.

– Ну, значит, у меня будет два сына, это еще круче, – рассмеялся Антонио, – А… как ты к африканским детям относишься? – немного подумав, спросил Антонио.

– Нейтрально, а что? – удивилась Мелани.

– Да нет, ничего, я так, на всякий случай поинтересовался.

Антонио был занят на съемках фильма «Наемные убийцы» франко-американского производства. Причем сниматься предстояло не с кем иным, как с Сильвестром Сталлоне. На роль, которая досталась Сталлоне, претендовали также Шон Коннери и Майкл Дуглас, но утвердили все же Сталлоне. С актером они быстро поладили и частенько усаживались в баре гостиницы пропустить стаканчик вина. Так случилось и в тот день.

В гостиницу, где проживали актеры фильма «Наемные убийцы», а также Мелани Гриффит, ворвалась Анна Леса. Портье успел предупредить Антонио заранее, и Бандерас поспешил к Мелани.

– Я должна с ней поговорить? – испугалась Гриффит.

– Нет! – еще больше испугался Антонио. – Ты только запрись, пожалуйста, и никуда не выходи. – Уже в дверях номера актер вдруг добавил: – И подопри дверь чем-нибудь, стулом там… или шкафом…

Скандал, который устроила Анна Леса, обошел тогда все газеты Америки. В ход пошли бокалы, тарелки, столовые приборы… Сильвестр Сталлоне, ставший негласным свидетелем происшествия, мысленно повторял про себя: «Ты актер, Сильвестр, ты актер. Притворись торшером, думай, как торшер. Господи, как хорошо, что я развелся пару лет назад…»

– Я тебя не достоин, Анна… Ты найдешь себе лучше… Я не могу сделать тебя счастливой… – только и успевал говорить Антонио, пытаясь параллельно уворачиваться от бокалов и тарелок.

– Я никогда не брошу тебя, ты всегда можешь во всем на меня рассчитывать… Анна, да послушай же меня! Сто тысяч в год, я буду платить тебе сто тысяч в год.

В ход пошла новая тарелка.

– Двести тысяч, Анна! Триста, я буду платить тебе триста тысяч в год!

Леса немного пришла в себя. До нее вдруг дошло, что это не простая интрижка, это… это серьезно.

Скандал, который устроила Анна Леса, обошел все газеты Америки

– Ты совершаешь большую ошибку. Она старая, у нее двое детей и трое мужей…

– Детей почти трое, мужей двое, и не смей про Мелани говорить, что она старая… – поправил Антонио.

Анна подошла вплотную к Антонио и посмотрела на него, как будто пытаясь запомнить. После чего женщина медленно взяла со стола кувшин с вином и вылила на голову Антонио.

После чего Анна гордо удалилась из отеля. Мелани в этот момент сидела в номере отеля на полу, прислонившись к двери комнаты и гадая, сможет ли она через окно перебраться в соседний номер или нет? В кино это делают каскадеры, но это ж не кино, это ж какой-то кошмар. Очень испанский кошмар, в чистом стиле Альмодовара. Звуки скандала потихоньку стали стихать, и тут в дверь постучались. Мелани даже не подумала открывать. Под дверь подсунули бумажку, на которой значилось: «Это я». Антонио вошел в совершенно несуразном виде, с перекошенным лицом и весь в чем-то липком. Он обнял Мелани и вдруг сказал:

– Теперь навсегда, – как будто бы выдохнул. Мелани почувствовала аромат вина и еще чего-то жутко вкусного, что оказалось под рукой Анны.

«Я желаю Анне всего самого лучшего. Не думаю, что испортил ей жизнь, как она считает. Мне не о чем с ней говорить. Я никогда не обижал ее. Я вообще никого в жизни не оскорбил и не обидел. Это подтвердят все, кто знает меня! Когда все утрясется, я думаю, Анна поймет, что я остался ее хорошим другом». (Антонио Бандерас)