Ципора Кохави-Рейни - Королева в раковине

Газетные полосы пестрят скандальными заголовками, слухи ходят по Берлину. Фердинанд, председательствующий на воскресных собраниях, шуршит газетными листами, читая вслух статью об оргиях и свободной любви. Полиция тогда охотилась за мужчинами и женщинами, рядящимися в маскарадные костюмы, устраивающими оргии, и бросала их в тюрьму. Гейнц, выполняющий упражнения на гимнастической лестнице, морщил лоб, слушая чтение Фердинанда:

— Уже не существует чистой любви. Все является результатом похоти. Если вожделение охватывает женщину или мужчину, пусть встречаются и занимаются сексом. Человек должен мыслить хладнокровно. У эмоций нет никакой власти над человеком! — цитирует Фердинанд коммунистку Александру Коллонтай, и Бертель беззвучно кричит: «Александра Коллонтай — убийца! Убивает настоящую прекрасную любовь, чистое чувство. Анна Каренина оставила маленького сына Сережу и потеряла жизнь из-за любви!»

Бертель осуждает Коллонтай. Фердинанд говорит, что читал книгу «Любовь в стиле Коллонтай», и стал ее поклонником. О ней, кстати, ходят слухи, что она — любовница Ленина. Фердинанд перечисляет одну за другой книги этой русской коммунистки: «Великая любовь», «Сестры», «Любовь в течение трех поколений». Считая себя большим специалистом по любви в духе Коллонтай, он рекомендует сестрам-близнецам обратиться к библиотеке революционеров и прочитать книги «Новая женщина», «Автобиография сексуального освобождения коммунистки», «Красная любовь», «Что принесла Октябрьская революция женщинам Запада».

Бертель в смятении чувств сердится и молчит: Коллонтай выражает пренебрежение «Страданиям молодого Вертера» Гёте. Цинично отвергает этот роман, из-за которого вспыхнула эпидемия самоубийств. Любовники сходили с ума под влиянием сильного любовного чувства, которое заставляет человека, ищущего настоящей чистой любви и охваченного сильной страстью, наложить на себя руки. И эта трагедия литературного героя разошлась волной самоубийств в течение двух наивных поколений.

Бертель возбуждена: Коллонтай убивает любовь! Она распространяет ложь о том, что любовь вызывает жалость и является достоянием буржуа, у которых нет целей в жизни, и что это не касается рабочих. А кончают буржуа самоубийством от скуки и опустошенности души. Коллонтай — женщина грубая.

Разве у буржуа нет высокой цели, которую они стремятся воплотить? Отец-буржуа очень любил мать. Почти каждый день он сидит за роялем, играет и напевает любовные песни, обращенные к ней, ушедшей в вечность. Анна Каренина, любимая героиня Бертель, оставила маленького сына Сережу и пожертвовала своей жизнью во имя любви. Бертель сердится на писательницу-коммунистку. Та оскорбляет Гёте, немецкого национального поэта, гиганта духа, сына зажиточных родителей. Она любит читать его тома, переплетенные в коричневую кожу с золотым тиснением. Слова его добры, мягки, эмоциональны, вызывают у нее трепет и входят глубоко-глубоко в ее душу. Лицо у него приветливо и совсем не сердитое, каким он выглядит на портретах в доме и в школьной библиотеке.

Бертель считает, что любовь — чувство сложное. Сексуальная жизнь человека иногда выражается в гомосексуализме, иногда кончается самоубийством. Гомосексуалисты приговаривались к смерти, а теперь их сажают в тюрьму. Романтика может довести человека до безумия. Она вспоминает слова Фердинанда о Коллонтай и возражения Гейнца.

— Все у нее смешивается с классовой борьбой. Она находит поддержку в сюжетах дешевой литературы для прислуги — романах Хедвиги Курц-Маллер. Коллонтай выстраивает целую теорию на основе бульварных романов, вызывающих слезы и продающихся, как свежие булочки. По ее мнению, высшее общество лишено милосердия, представители высшего класса подлы и аморальны, эксплуатируют низшие классы без всякой жалости. Принц, или лорд, или буржуазный сынок влюбляется в служанку. Любовь между ними вспыхивает с безудержной силой. Служанка беременеет. Ужас, отпрыск высшего класса не может смириться с любовью к низменному созданию. От безвыходности служанка бросает ребенка в реку и кончает жизнь самоубийством.

Несчастная Бригите, одна из служанок в их доме. У Бертель от ужаса волосы встают дыбом. Из своего укрытия, между грудами перин на чердаке дома она видит нижнюю часть белого, как мел, тела. Молодая служанка Бригите раздвинула ноги. Длинной иглой она ранит себя. Бертель хочет закричать: «Бригите! Что ты делаешь?!» Но словно пребывает в столбняке. Крик застрял в горле. Огромный чердак пронзил тонкий вопль. Бригите закусила губы, пытаясь заглушить вой. Бертель онемела от страха. Бригите стонала. Капли крови падали на перины. «Бригите, Бригите, ты должна пойти к хозяину», — раздался голос Фриды. Она спасла красотку. Держа ее за руки, Фрида привела ее в кабинет отца. Бертель шла за ними, навострив уши, чтобы услышать, что говорила Фрида. И тут девочку поразили слова отца, произнесенные холодным беспристрастным тоном, без всякой жалости к любимой ею Бригите: «Девица понесла вне замужества. Она не может оставаться в доме, где растут дети. До утра прошу тебя собрать свои вещи и исчезнуть».

С восходом солнца Фрида вывела несчастную Бригите, едва держащуюся на ногах, через черный ход. Жизнь девушки мгновенно изменилась по мановению руки хозяина. Ушла она с пустыми руками. Спустя несколько часов, настойчивый звон электрического звонка переполошил весь дом.

Фрида побледнела:

— Хозяин очень болен. Нельзя его волновать такими сообщениями, — сказала Фрида двум полицейским, стоящим у входа, и слезы залили ее лицо.

— Бригите покончила собой, — не уставала она повторять, вспоминая нежную девушку, которую так любила. Она обвиняла в содеянном кучера деда, этого преступника, который собрал вещи и исчез, узнав, что Бригите беременна.

— Все это глупости, — отверг маленький Бумба шепотки, гуляющие по коридору. — Когда Бригите вернется? — плюнул он со злостью себе на ногу.

Взрослые ходили взад и вперед по гостиной и не глядели в сторону возбужденных детей. Тут появился дед, и полицейские сообщили ему о том, что молодая служанка бросилась в реку Шпрее.

— Ко всем чертям, — выругался дед и отбросил свою трость с инкрустированным набалдашником.

Как лунатик, поднялась Бертель на чердак, чтобы спрятаться между перин и одеял, избавиться от призрака тонкой длинной иглы, которая мерцала перед ее взглядом, скрыть в себе крик Бригите, которая отдала Богу душу, бросившись в реку.

— Бертель, Бертель! — Артур пытался докричаться до окаменевшей дочери. Не раз уже беспокоились о ее душевном состоянии, когда она забивалась в угол гостиной или не издавала ни звука несколько дней.