В. Духопельников - Княгиня Ольга

Летопись, завершив рассказ о крещении Ольги и прибытии к ней послов от византийского императора, ничего не говорит о последующих восьми годах в жизни государства. Только под 964 г. летописец записывает: «Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать воинов много храбрых, и легко ходил в походах, как пардус (барс), и много воевал». В этом тексте ничего не сообщается о переходе власти к Святославу или о его личном правлении вообще. Речь идет лишь о начале военной деятельности и личных качествах князя-воина. Внешний же облик князя нам рисует Византийский писатель и историк Лев Диакон: «Он был среднего роста, имел плоский нос, глаза голубые, густые брови, мало волос на бороде и длинные, косматые усы. Все волосы на голове были у него выстрижены, кроме одного клока, висевшего по обеим сторонам, что означало его знатное происхождение. Шея у него была плотная, грудь широкая, и все прочие члены очень стройные. Вся наружность представляла что-то мрачное, свирепое. В одном ухе висела серьга, украшенная карбункулом и двумя жемчужинами».

Итак, князь много воевал. Согласно свидетельствам летописца, Святослав всю свою недолгую жизнь провел в военных походах. В этой связи можно предположить, что все государственные дела оставались прерогативой Ольги до самой ее смерти в 969 г. Об этом вскользь говорит и В. Н. Татищев: «Святослав упражнялся в делах военных в Переяславце; Ольга с тремя внуками, Ярополком, Олегом и Владимиром, жила в Киеве и управляла дела внутренние, не имея от нападений посторонних никакой опасности». Митрополит Макарий считает, что Ольга стремилась наставить на путь истины жителей Киева и других мест Руси. Он пишет: «Не ограничиваясь одними киевлянами, благоверная княгиня желала поделиться бесценным сокровищем веры и с прочими обитателями Руси. С этой целью объезжала она грады и веси по всей земле Русской, проповедуя Евангелие, как истинная ученица Христова и единоревнительница апостолам, и почему не согласиться нам, хотя и с позднейшим, свидетелем, что многие, дивясь о речах ее, которых прежде не слышали, любезно принимали из уст ее слово Божие и крестились. Не без причины же Православная церковь издревле привыкла именовать Ольгу равноапостольною. Во время этих благочестивых путешествий, на местах, где прежде стояли кумиры идольские, блаженная княгиня поставила кресты, и от тех крестов многие знамения и чудеса совершаются и до сихпор». Об Ольге летописец вспомнит еще парураз. В. Н. Татищев к этому добавит еще одно свидетельство, говоря о том, что «Ольга отменила какую-то дань для князя, но ввела плату от жениха (возможно, плата за венчание) по черной кунице князю или боярину».

Но вернемся к событиям, освещаемым летописями. «Передышкою» правления Ольги воспользовался сын ее Святослав, деятель необычайной энергии и подвижности, одна из самых ярких фигур русской истории. Интересно заметить, что, в отличие от матери, Святослава, на первый взгляд, не интересовало внутреннее управление государством, которым Ольга заведовала до самой смерти. Из свидетельств летописи мы видим, что Святослав почти не сидел в Киеве и все недолгое время своей самостоятельной власти (около 8 лет, с 964-го по 972 г.) провел в далеких походах. Как уже говорилось выше, несмотря на настояния матери, Святослав не захотел принимать христианство и остался язычником. Он любил суровую походную жизнь, и во время походов – по словам летописца – «не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он и шатра, но спал, постилая потник с седлом в головах, такими же были и все прочие воины». Когда шел войной против кого, делал это не крадучись, а открыто. «И посылал в иные земли со словами: "Хочу на вас идти"».

Святослав, подобно Олегу и Игорю, начал свою деятельность борьбой с хазарами. Свой первый военный поход он совершил на вятичей, данников хазар. Летописец записал: «И пошел на Оку реку и на Волгу, и встретил вятичей, и сказал вятичам: "Кому дань даете?" Они же ответили: "Хазарам – по щелягу (шиллингу) с сохи даем"». В. Н. Татищев дополнил летопись словами: «Он же взял от них дань и повелел им не платить дань хазарам». А через некоторое время В. Н. Татищев сообщает, что Святослав «противных вятичей победил и дань возложил на них». Можно предположить, что после первого похода Святослава вятичи вновь решили выйти из его подчинения. Святослав совершает второй поход, и, усмирив вятичей, устанавливает им постоянную дань. А потом отправляется вниз по Волге на хазар, которые занимали междуречье Волги и Дона, доходя до предгорий Кавказа. Летописец записывает: «Пошел Святослав (965 г.) на хазар. Услышав же, хазары вышли навстречу во главе со своим князем Каганом, и сошлись биться, и в битве одолел Святослав хазар». Дружина Святослава взяла главные города хазар: Саркел (Белая Вежа) на Дону и их столицу Итиль на Волге.

Победив хазар, дружина направляется в предгорья Кавказа, где одерживает победу над ясами (предками осетин) и касогами (предками адыгейцев). Итак, стоит отметить, что поход Святослава на хазар имел совершенно другие цели, нежели набеги Игоря. Набеги Игоря – это простой грабеж. Святослав же имел намерение прочно обосноваться в этом районе и обезопасить свой тыл на время планируемых походов на запад. Можно предположить, что, разгромив хазар, Святослав принял и титул их государя – кагана. По крайней мере, преемники Святослава этот титул носили, и в середине XI в. митрополит Илларион величал этим титулом как Владимира Святого, так и Ярослава Мудрого.

Святослав, разгромив хазар, установил свое господство на захваченных территориях. Арабский географ и путешественник Ибн-Хаукаль рассказывает, что после победы Руси над хазарами, булгарами и буртасами местное население просило, чтобы «с ними заключили договор, и они были бы покорны им, руссам…». Итак, русский отряд дошел во время своей экспедиции до византийских климатов (районов) Крыма.

В результате этого похода Святослава в районе Восточного Крыма, в Боспоре Киммерийском, в устье Днепра, на Белобережье окрепло русское влияние. В целом после похода Святослава 964–965 гг. практически весь район Поволжья, Приазовья, Северного Кавказа, Крыма, Северного Причерноморья вплоть до границ с Болгарией находился под контролем Руси.

После завоевания хазарских владений в 965 г. Святослав ушел в Киев, оставив в Северном Причерноморье, Приазовье и Крыму свои гарнизоны. Возможно, той же осенью либо на следующий год в хазарских и византийских климатах (районах) произошел конфликт русских войск с местным населением. В одной из записок, составленной греческим топархом (правителем), излагается история противоборства с «варварами», которые грабили и опустошали все вокруг: «Им была недоступна пощада даже в отношении к самым близким». Они, позабыв о законности, «задумали сделать из нашей земли, как говорится, добычу мисян». Правитель сообщает, что «варвары» утратили свою прежнюю «справедливость» и «законность». Их успехи снискали им уважение, и «города и народы добровольно к ним присоединились». «Теперь же все нарушилось; они проявили несправедливость и бесправие в отношении к подданным. Вместо того чтобы заботиться о благе подвластных городов и к собственной выгоде управлять ими в добром порядке, они положили поработить и разорить их». На ни в чем не повинных людей обрушились кары, и они «под предлогом нарушенной клятвы сделались добычей насилия и меча». «Варвары» в ходе набега опустошили 10 городов и 500 деревень. Затем направились во владения топарха. Здесь его небольшой отряд оказал «варварам» сопротивление. Против пехоты топарх выставил 300 своих лучников и пращников, а против конницы – 100 всадников. «Варвары», по описанию топарха, вынуждены были уйти, и правитель приказал подручным соорудить башню и приступить к восстановлению города, боясь, что враги придут с большей силой. Затем правитель собрал на совещание представителей знати. Собрание должно было решить вопрос: к какому государству идти в подданство? Сам топарх ратовал за византийское подданство. Но собрание решило иначе. «Они же или потому, что будто бы никогда не пользовались императорскими милостями и не заботились о том, чтобы освоиться с более цивилизованной жизнью, а прежде всего стремились к независимости, или потому, что были соседями царствующего к северу от Дуная, который могуч большим войском и гордится силой в боях, или потому, наконец, что не отличались по обычаям от тамошних жителей в собственном быту, так или иначе решили заключить с ними договор и передаться ему и сообща пришли к заключению, что и я должен сделать то же самое». Вслед за этим топарх отправился «к царствующему к северу от Дуная» с тем, чтобы сохранить свои владения. В Киеве князь принял топарха, кратко побеседовал с ним, вернул ему правление над климатами, добавил одну область и гарантировал доходы.