Дмитрий Кукленко - 100 знаменитых спортсменов

«Я мечтал побить мировой рекорд, хотя настроение было не из лучших, – вспоминал Владимир те счастливые для него мгновения. – Столько ждал встречи с американскими спортсменами, с Гуделлом, чувство было (да и не у меня одного, у товарищей по команде тоже), что все-таки разорвем соперников, дадим им, наконец, настоящий бой. И вот их вынудили остаться дома… Так что из пятнадцати минут выплыть не надеялся. И даже не поверил глазам, когда увидел на табло цифры “14.58,27”. Был в заплыве момент, когда решил, что рекорда не будет: где-то на отметке 1100–1200 метров почувствовал, что сил больше нет, лишь бы доплыть до победы. И сказал себе: или сейчас, или никогда. Рванулся вперед еще отчаяннее, переломил себя. Ну и, конечно, очень помогли болельщики: последнюю стометровку я с их помощью проплыл так здорово. Я отнюдь не считаю, что этот мой рекорд будет “вечным”. Главное, что наконец-то удалось преодолеть психологический страх перед пресловутыми “15 минутами”. Теперь будет легче, так что мой рекорд долго не продержится». И действительно, Сальников оказался прав – время 14.58,27 не очень долго было высшим мировым достижением на дистанции 1500 метров. Правда, побил рекорд… сам Сальников. Его результат 14.54,76, показанный в 1983 году, держался восемь лет, а рекорд Европы – с 1983 по 2000 год.

«Паны дерутся – у холопов чубы трещат» – в 1984 году советское руководство «достойно» ответило американцам на бойкот московской Олимпиады. На Игры в Лос-Анджелес Сальников не попал. На альтернативных Олимпиаде играх «Дружба-84» Владимир опять был сильнее всех, но никакой радости эти победы ему не принесли. А через некоторое время чиновники из Федерации плавания СССР решили, что Сальников полностью исчерпал свои возможности. Да что уж там говорить о чиновниках – даже его тренер Игорь Кошкин не поверил в своего ученика и не поддержал Владимира в его стремлении вновь попытать счастья на Олимпийских играх. Многие в такой ситуации просто сломались бы, к этому был близок и Сальников. Но Владимиру повезло – рядом с ним была Марина…

Они поженились 4 сентября 1983 года в Ленинграде. Марина Басова – мастер спорта по легкой атлетике, чемпионка СССР в беге на 200 метров, в то время работала научным сотрудником Всесоюзного научно-исследовательского института физической культуры и спорта и одновременно исполняла обязанности биохимика в сборной СССР по плаванию. Она-то и стала новым тренером Владимира Сальникова.

«Жена – тренер?! Да что она вообще понимает в тренерской работе? Нет, это не серьезно, у них ничего не получится» – спортивная «тусовка» не скрывала своего раздражения при виде дуэта Сальниковых. И действительно, временами было очень трудно. Ссоры, слезы, неверие в собственные силы…Но они каждый раз возвращались в бассейн: Владимир – на дорожку, Марина – на бортик. Немалую помощь Сальниковым оказал и отец Марины, руководитель Научного центра олимпийской подготовки, предоставлявший помещения для полноценных тренировок, а иногда просто миривший поссорившихся супругов.

Первый совместный успех пришел на состоявшихся в 1986 году в Москве Играх доброй воли, где Владимир вновь доказал, что он один из самых сильных пловцов мира. Однако затем показатели Сальникова снизились, что было вызвано, прежде всего, болезнями и травмами.

Повторимся еще раз – перед Олимпийскими играми 1988 года в Сеуле никто не верил в способность Сальникова показать достойный результат, даже люди, всегда желавшие Владимиру только хорошего. Мало того, он сам временами сомневался в своих возможностях. Пожалуй, только Марина безоговорочно верила в супруга. На чемпионате страны Владимир выиграл свою коронную дистанцию 1500 метров, прошел олимпийский отбор и отправился на Игры в Сеул…

Первый предварительный заплыв был назначен на 24 сентября. В тот день погода неожиданно переменилась из солнечной в предгрозовую. Для Владимира это был хороший знак, ведь восемь лет назад в Москве, когда он стал трехкратным олимпийским чемпионом, происходило то же самое. 15.07,83! Великолепный результат для предварительного заплыва. В этот момент соперники начали понимать, что настроен Сальников очень серьезно.

В финале его основными конкурентами были немцы – Штефан Пфайффер из ФРГ и Уве Дасслер из ГДР. Американец Мэтью Цетлински всегда неплохо стартовал, но к концу дистанции обычно начинал «тонуть». Четверо других пловцов были явно слабее и не могли конкурировать с Владимиром.

Как и предполагалось, со старта вперед рванул американец. До 800 метров Владимир держался на корпус позади него, а затем вышел вперед. Пфайффер и Дасслер не форсировали события и держались в тени. Но лидерство Сальникова еще ничего не значило, все самое трудное было впереди. Вот как сам Владимир рассказывал о последних метрах дистанции: «1300 метров. Началось… К ногам и рукам привязали по гире. Это уже не плавание – это вспахивание целины. Скоро наступит критическая точка. Только бы не подвело тело. Начинаю терять на поворотах. Усталость обрушилась, как южная ночь, – мгновенно становится темно. Твержу себе: техника, техника, техника. Изменяю траекторию проноса рук и их движение в воде. Акцентирую нагрузку то на одну группу мышц, то на другую. Помогает. Вес гирь уменьшается. Жаль, что не надолго…

…Где-то на середине предпоследней 50-метровой прямой понял, что умираю. Наступило даже не равнодушие, а отупение. Мышц у меня не было. Никаких. Руки и ноги работали сами по себе. Но если сию секунду они хоть как-то действовали, то в следующую могли и прекратить работу. Что делать? Ничего другого не придумал, как впился зубами в нижнюю губу. Боли не ощутил. Но чуть-чуть полегчало.

Последние 50 метров. Я не видел, но каким-то шестым чувством ощутил, как неумолимо приближается Штефан Пфайффер и как врубил свой знаменитый рывок Уве Дасслер, торпедой мчась на финиш. Успокоил себя: если не умру, то им меня не догнать. Сегодня – мой день! Момент, когда ткнул эту самую стенку, не помню. Но что пришлось вцепиться в нее, чтобы не пойти ко дну, запомнил очень хорошо. Что было после?

Дальше все – как в тумане. Хотя мозгом, наверное, понимал, что выиграл. Даже рук не чувствовал, когда попытался вскинуть их. Идиотское состояние: поднимаю руки поприветствовать публику, а их не чувствую, кажется, что висят плетьми. Подплыл Пфайффер, что-то говорит, покачивая головой. Его трудно понять. И вдруг до меня доходит, что Штефан пытается объяснить свое изумление – как же все это произошло? Только теперь в сознание врывается шум трибун и дружное скандирование: “Сальников! Сальников! Сальников!”

Я начинаю ощущать чувства. Не могу сказать, что все они чисты и непорочны. Даже волна такого легкого злорадства краешком захватила. Вспомнилось вдруг, как меня “хоронили”. Интересно, что сейчас переживают мои “доброжелатели”? Я выиграл свой самый главный заплыв, длиною не в 1500 метров, а во всю мою спортивную жизнь. И был счастлив!»