Мария Панкова - 50 знаменитых прорицателей и ясновидящих

Одно крайне беспокоило больного – к нему все еще не возвращалось зрение. Однако прогноз врачей был вполне оптимистичным. Больному просто надо набраться терпения.

Однажды ван дер Харкос, который все еще ничего не видел, внезапно схватил за руку жену и с тревогой стал расспрашивать ее о сыне. Жена ответила, что мальчик остался дома под присмотром соседа, поэтому причин для волнения нет. Тогда Питер пришел в крайнее возбуждение и начал кричать, чтобы мальчика срочно забрали оттуда – в доме начался пожар. Перепуганная женщина поспешила вернуться домой. Там царили мир и спокойствие. Ребенок чувствовал себя превосходно. Пожара не было. И все же он произошел, – но только спустя пять дней! А Бенни, о котором так беспокоился любящий отец, спасти удалось лишь чудом.

Постепенно здоровье незадачливого маляра восстанавливалось, но способность выдавать окружающим «прогнозы» на ближайшее будущее закрепилась. Так, например, прикоснувшись как-то к руке сиделки, ван дер Харкос предупредил ее, что она должна быть внимательнее, поскольку, войдя в подъезд, она может потерять свой саквояж. Сиделка очень удивилась и поинтересовалась, откуда у больного такие сведения. Но Питер лишь пожал плечами: кто его знает, просто чувствует – и все. Женщина почти сразу забыла о странном утреннем разговоре и вспомнила о нем лишь тогда, когда обнаружила, что и в самом деле потеряла в подъезде свой саквояж…

Спустя пару дней маляр обратился к соседу по палате, с которым до этого не хотел общаться, и сказал: «Вы плохой человек. Ваш отец недавно умер и оставил вам золотые часы. А вы их продали. Зачем?» Что же касается другого пациента клиники, также лечившегося в одной палате с Питером, то с ним маляр разговаривал охотно. Когда нового приятеля ван дер Харкоса должны были выписать, он остановился у кровати жертвы несчастного случая, мужчины пожали друг другу руки и… маляра прошиб холодный пот. Он вдруг отчетливо осознал, что перед ним стоит агент британской разведки! К тому же Питер чувствовал: его случайного знакомого вскоре убьют… Но сказать такое прощавшемуся с ним человеку ясновидящий не смог. Только когда за выписавшимся закрылась дверь, ван дер Харкос рассказал о своем странном видении сиделке и подчеркнул, что даже может указать место, где будет совершено убийство – на Кальвер-стрит.

Спустя два дня британского агента и в самом деле убили в указанном месте. А «психометристу поневоле» этот прогноз едва не стоил жизни… После того как было обнаружено тело агента, в палату к Питеру вошли трое: врач, медсестра и неизвестный мужчина в кожаной куртке. Посетители пребывали в уверенности, что перед ними лежит… осведомитель! Мужчина в кожанке стал расспрашивать Питера о том, откуда он, собственно, узнал о готовящемся убийстве. Поскольку «сотрудничать» маляр не желал (он просто не мог этого сделать, но «гости» не желали верить в совпадения), посетители решили избавиться от опасного свидетеля. Один из вошедших скрутил ван дер Харкосу руки, другой начал душить его подушкой. Вырываясь, Питер сумел выдернуть голову из-под подушки и выкрикнуть: «Как я ненавижу убийство!» Эти слова решили все. Дело в том, что это выражение как раз крутилось в голове мужчины в кожанке. Орудие убийства полетело в сторону, маляра отпустили. Еще пару вопросов, и «гости» убедились, что перед ними – ясновидящий…

После выписки из больницы ван дер Харкос так и не смог вернуться на прежнее место работы. Во-первых, он начал панически бояться высоты, а во-вторых, незадачливого маляра очень раздражал шум; он жаловался, что практически постоянно слышит какие-то странные голоса. Лишенный возможности зарабатывать себе на жизнь, Питер упал духом, и один из его приятелей предложил для поднятия настроения сходить на представление известного медиума.

Выступление звезды проходило по стандартной схеме: зрители писали записки, передавали их жене артиста, она вручала сложенные послания супругу. Медиум жег записки и рассказывал, что же в них было написано. Приятель Питера тоже отправил на сцену записку, и вот с ней-то медиум допустил ошибку. Одновременно, этот эпизод стал поворотным моментом в жизни бывшего маляра.

Ясновидящий заявил, что новое послание – от Питера Харкоса, и со смешком добавил: «Он говорит, что он лучший медиум, чем я». Опешившего Питера вызвали на сцену. Мужчина поколебался, но вышел. Выступающий спросил, каким методом пользуется ван дер Харкос при ясновидении. Тот ответил, что для считывания информации ему достаточно коснуться какой-либо вещи. Медиум откровенно потешался; он протянул маляру часы и попросил продемонстрировать свои способности. Питер, взяв предложенный предмет, сразу же начал говорить: «В часах находится локон светлых волос женщины, но не вашей жены. Ее зовут Грета. Вы возите ее за собой из города в город. Сейчас она в этом зале». Н-да, вот так и рушатся семьи, а медиумы, несмотря на свои способности, рискуют оказаться в отделении травматологии в качестве пациента… Люди, знавшие скверный характер супруги артиста, могли ему только посочувствовать. Издали…

Не глядя на вытянувшееся и в одно мгновение поскучневшее лицо медиума, Питер спустился в зал. Проходя мимо молодой блондинки, он остановился и положил девушке руку на плечо, а затем повернулся к сцене и сказал: «Это Грета. Ее колебания совпадают с колебаниями локона в часах». Блондинка, залившись краской, выскочила из зала как ошпаренная, а зрители устроили маляру бурную овацию.

С тех пор подобные представления стали новым видом деятельности ван дер Харкоса. Его выступления неизменно имели огромный успех, залы всегда оказывались переполненными, Питер практически никогда не ошибался при «считывании» информации, и вскоре талантливым медиумом всерьез заинтересовались криминалисты. Их решение обратиться за помощью к ясновидящему было принято, можно сказать, от отчаяния. Полиция Лимбурга никак не могла раскрыть загадочное убийство молодого шахтера ван Тоссинга. Когда ван дер Харкосу объяснили ситуацию, тот пообещал помочь и попросил, чтобы ему показали одежду убитого. Стоило психометристу взять в руки пальто погибшего, как он тут же стал описывать саму картину убийства и рассказывать о преступнике. Им оказался отчим ван Тоссинга, Бернард; мужчина приревновал приемного сына к своей молодой жене и решил пойти на крайнюю меру… Ружье, пуля которого оборвала жизнь шахтера, нашли в указанном Питером месте. Естественно, полиция не могла передать дело в суд только на основании показаний психометриста. Однако благодаря его словам следствие пошло по правильному пути. Бернарда фактически приперли к стенке. Собранные улики и отпечатки пальцев на оружии не оставляли сомнений, что убийство – дело его рук.