Елена Кочемировская - 10 гениев, изменивших мир

Воспитанники школы содержались вдали от своей семьи и никого не видели, кроме учителей. Им было запрещено говорить друг другу ты и вообще держать себя свободно. Каждый педагог был одновременно воспитателем двадцати подростков. Их обучали богословию, еврейскому языку, греческому и латыни.

Нет практически никаких сведений о том, как жилось Фридриху в интернате. Сохранилась лишь одна история. Нескольким ученикам показался неправдоподобным рассказ о Муции Сцеволе {14}, и они отрицали возможность существования подобного факта. «Ни у одного человека не хватило бы мужества положить в огонь руку», – рассуждали молодые критики. Ницше, не удостаивая их ответом, вынул из печи раскаленный уголь и положил его на ладонь. След от этого ожога остался у него на всю жизнь, тем более что он искусственно поддерживал и растравлял рану, вливая в нее расплавленный воск.

Любимыми авторами Ницше были Шиллер, Байрон и, в особенности, немецкий поэт Фридрих Гельдерлин. Жизнь последнего казалась Ницше похожей на его собственную. Гельдерлин хотел стать пастором, как его отец, изучал богословие, однако потом вдруг утратил веру в Бога. Он был беден и для того, чтобы как-то выжить, стал воспитателем детей в богатых домах, хотя это положение его невыносимо тяготило. Тем не менее, Гельдерлину удалось напечатать несколько своих поэм на античную тематику, но читатели не оценили его творчество. Гельдерлин сошел с ума и медленно угасал, не приходя в сознание, в течение сорока лет. Он умер в 1843 году, за несколько месяцев до рождения Ницше. В 1861-м Фридрих написал сочинение о поэте, увидев в «эллинском монахе» родственную душу, сказавшую немцам «горькую истину» об их жалком и убогом положении. Но учитель литературы, в полном соответствии с общепринятыми негативными оценками Гельдерлина, «дружески посоветовал автору избрать какого-нибудь более здорового и ясного немецкого поэта». Разочарованный Ницше еще глубже замкнулся в себе и больше никогда не высказывал перед преподавателями Пфорты своих истинных чувств и мыслей.

В апреле 1862 года Ницше создал два философско-поэтических эссе: «Рок и история» и «Свобода воли и рок», где отразил чуть ли не все основные идеи своих будущих произведений. Вновь и вновь на протяжении всей жизни он будет возвращаться к этим темам, с каждым разом все более страстно и открыто. О чем пишет в эссе «Рок и история» молодой Ницше? «Свободная воля предстает как раскованность, самовольность. Она – бесконечная свобода, блуждание, дух. Но рок – это необходимость, если мы не согласны поверить, будто мировая история – это не ошибочные грезы, невысказанные муки человечества – фантазии, мы сами – игрушки наших фантазий. Рок – бесконечная сила сопротивления свободной воле; свободная воля без рока мыслима столь же мало, как дух без реалий, добро без зла… Свободная воля – лишь абстракция и означает способность действовать осознанно, а под роком мы понимаем принципы, которые руководят нами в неосознанных действиях… Абсолютная свобода воли без рока сделала бы человека Богом, фаталистический принцип – механизмом».

Во втором эссе «Свобода воли и рок» самыми примечательными кажутся эскапады Ницше против христианской идеи потустороннего мира: «То, что Бог становится человеком, указывает лишь: человек должен искать свое блаженство не в бесконечности, а создать свое небо на земле; иллюзия неземного мира исказила отношение человеческого духа к миру земному: она была созданием детства народов».

Планы Ницше на будущее были довольно расплывчаты. То он намеревался посвятить жизнь музыке и стать композитором, то в нем просыпалось желание заняться музыковедением: в 1863 году он написал работу «О демоническом в музыке» и набросок «О сущности музыки». Одновременно Ницше изучал историю литературы и эстетику, библейские тексты и античные трагедии. Его крайне тревожила разбросанность собственных интересов: «Меня волнует мое будущее. Все обстоятельства… говорят о том, что будущая моя жизнь будет полна тревоги и неизвестности. Я глубоко уверен в том, что достигну должной ступени в той профессии, которую выберу, но вместе с тем у меня не хватит силы отказаться ради профессии от многого другого, что для меня в равной степени интересно. Чем я буду заниматься? Я еще не решил этого вопроса, хотя вполне сознаю, что подобное решение зависит исключительно от меня самого; я знаю твердо только одно, что если примусь за изучение какого-либо дела, то изучу его до самого дна; от этого выбор делается, конечно, только еще затруднительнее, так как надо найти такое дело, которое захватило бы меня безраздельно. Положение мое действительно крайне затруднительно. У меня так много стремлений и желаний, что если бы я удовлетворил их все, то был бы очень образованным человеком, а никак не «профессиональным тупицей» (animal professionel). Ясно, что я должен был бы отказаться от некоторых своих наклонностей и, взамен них, развить в себе новые. Но что же именно я должен выбросить за борт моей жизни?»

В сентябре 1864 года Фридрих закончил обучение в Пфорте и после сдачи экзаменов возвратился в Наумбург. Решение продолжить дальнейшую учебу в Боннском университете он принял еще раньше. Идя навстречу желанию матери, Фридрих обещал записаться на теологическое отделение. Через месяц, 16 октября 1864 года, Ницше и Пауль Дейссен, с которым у него завязалась в Пфорте дружба на почве любви к древнегреческой литературе и появились общие намерения изучать теологию, приехали в Бонн.

После почти казарменных порядков Пфорты молодых людей захватила вольная студенческая жизнь, пирушки и обязательные поединки на рапирах. Впрочем, Ницше участвовал в дуэли довольно своеобразным образом. Однажды, решив, что должен стать «настоящим» студентом, он выбрал одного из безобиднейших своих товарищей. «Я – новичок, – сказал ему Ницше, – я хочу драться. Вы мне симпатичны, хотите драться со мной?» – «Охотно!» – ответил тот. Ницше получил удар рапирой, и бой был окончен.

Но очень быстро он остыл к развлечениям и все чаще стал задумываться о переходе на отделение филологии, что и сделал осенью 1865 года. Ницше решил заняться изучением филологии, поскольку думал, что она способна дать пищу не только для интеллекта, но и для чувств, что в ней гармонично сочетаются холодная логика, научный рационализм и художественная сторона. Он занимался на семинаре одного из лучших немецких филологов Фридриха Ричля и даже перевелся в Лейпцигский университет в связи с переездом туда своего наставника.

Третий семестр Ницше начал, как начинают совершенно новую жизнь. Он твердо решил стать филологом, хотя понимал, что для склада его ума и характера узкая специализация не подходит. Философское мышление еще не завладело разумом Ницше, но именно годы учебы в Лейпциге дали решающие духовные импульсы его последующей жизни и творчества. К Фридриху вернулось чувство уверенности в правильности избранного пути, утраченное было в Бонне, где он постоянно разрывался между теологией, музыкой и филологией, не решаясь остановиться на чем-нибудь одном.