Стюарт Стивен - Асы шпионажа. Закулисная история израильской разведки

Первые поселенцы, люди типа Бен-Гуриона, прибыли в Израиль по самым идеалистическим побуждениям. Сионизм в их понимании был философией трудящихся. Евреи, «вечно странствующие жиды», очистятся от скверны, вернувшись к земле, к тяжелому физическому труду. Они организовали кибуцы, в которых все было общим, и даже дети воспитывались коллективом, а не родителями. Таким образом, марксистские догмы были претворены в жизнь — от каждого по способностям, каждому по потребностям.

Поколение Бен-Гуриона приехало из России, где в обществе господствовали отношения авторитарного характера. Мнения высказывались в категорической форме, возражения во внимание не принимались. Этот стиль господствовал в деятельности Еврейского агентства и его политического филиала в Израиле — Рабочей партии (МАПАЙ). В середине 40-х годов в Израиле человеку, не принадлежащему к партии, сделать карьеру было трудно. Партийная дисциплина была жесткой. Не философия партии, а сама партия стала господствующей силой в обществе.

По случайному стечению обстоятельств в Израиле появилась новая организация, построенная по военному образцу, которая, как впоследствии выяснилось, сыграла ключевую роль в истории страны и в ее разведке.

Этой организацией был Пальмах. Название составлено из двух слов «плугот» и «махац», что на иврите означает «ударная сила».

В мае 1951 г. высшее командование Хаганы создало независимый, действующий подпольно, ударный отряд, состоящий из девяти войсковых единиц. Это была первая с библейских времен постоянная еврейская армия. Сама Хагана призывала своих людей на службу всякий раз, когда в этом возникала потребность. Пальмах был соединением, которое постоянно находилось в состоянии мобилизации. Солдаты Пальмаха по существу входили в состав регулярной армии.

После интенсивной подготовки Пальмах стал активной военной силой и отличился в боях с войсками французского правительства «Виши» в Сирии и Ливане, где воевал вместе с англичанами. Энергичные и стремительные, военные из Пальмаха заслужили прекрасную репутацию. Люди из отрядов Пальмаха использовались в качестве разведчиков и диверсантов, работали по секретным заданиям в тылу врага. Совместная с англичанами деятельность обогатила опытом обоих участников. В распоряжение британской армии поступили молодые энергичные бойцы, которые знали арабский язык и арабов. Бойцы, со своей стороны, получали от англичан специальную подготовку и знакомились с самыми совершенными методами ведения партизанской войны и диверсионной работы. Многие из наиболее способных «пальмаховцев» (так их вскоре стали называть) стали членами Арабской секции. Их тайно направляли в арабские города. Многие историки считают, что подлинным предшественником современного Мосада и была Арабская секция Пальмаха. Первым начальником Секции был Йерухам Коген, человек исключительных способностей, который учил своих воспитанников, как сойти за араба. Учил он их и военному делу. Но начинались занятия с посещения мечетей в Иерусалиме. Каждому новичку в израильской разведке внушали одно и то же: нельзя выдать себя за мусульманина, если не умеешь молиться, как мусульманин.

После окончания второй мировой войны, оперативные работники Арабской секции Пальмаха были направлены в города со смешанным населением — Хайфу, Тель-Авив, Яффу и Иерусалим, а также в небольшие деревни. Они были первыми израильскими агентами, хорошо подготовленными для этой цели. По стечению обстоятельств именно это стало причиной политизации Пальмаха. Пока мандат Великобритании был в действии, «пальмаховцы» повзводно размещались в кибуцах по всей стране. Таким образом, они укрывались от Шин Бет и в то же время сохранялись как боевые единицы, готовые к действию.

Командир Пальмаха Игал Аллон прекрасно понимал, какую социальную угрозу таит в себе эта ситуация. Пальмах мог стать обузой для небогатых с трудом окупающих свое собственное существование коллективов. Таким образом, солдаты Пальмаха будут существовать за счет рабочих, которые с трудом зарабатывают себе на хлеб. Было решено, что Пальмах станет сам себя обеспечивать. Каждый солдат должен отработать две недели в месяц на полях кибуца, к которому он прикреплен. Это окупит стоимость его питания и жилья. Две другие недели в месяце отводились на военную подготовку.

Эта система действовала успешно. Скоро, однако, обнаружился и побочный эффект, при этом совершенно неожиданный. В состав Пальмаха входили самые преданные своему делу израильтяне, элита подпольной военной организации. И вот эти-то люди оказались вовлеченными в политическую жизнь коллективов, в которых работали. Они трудились наравне с простыми землепашцами, вдали от больших городов и взгляды их, естественно, начали меняться — они становились приверженцами сторонников левого крыла Хаганы. Все офицеры отказались носить знаки различия. Солдаты в открытую подвергали сомнению правильность политики своего руководства.

Пальмах явно становился объектом влияния Советского Союза: в каждом взводе был свой политрук, который руководил обучением солдат. Слово «товарищ» стало обычным в обращении друг к другу. Солдаты Пальмаха пели в строю советские песни. Героями в их глазах стали русские солдаты, со славой погибшие в боях за свою советскую родину.

Пальмах вроде бы находился под руководством Хаганы, но отношения между ними становились все более сложными. Одна из причин — политические разногласия. Но была и другая причина. Пальмах стал стремиться к полной независимости от курирующей его Хаганы.

Если все это и беспокоило Бен-Гуриона, то он обнаруживал свое беспокойство лишь в редких случаях, в основном же он полагался на Пальмах, несмотря на всю его фронду.

Однако в 1948 г. Бен-Гурион уже не так был в нем уверен. 12 июня 1948 г. терпение Бен-Гуриона лопнуло: «Пальмах ведет себя безответственно, хоть и хвастается непомерно», — заявил он.

Израильская Рабочая партия Бен-Гуриона, которая, начиная с 30-х годов доминировала в политической жизни Израиля, раскололась в связи с тем, что примирить в рамках одной партии консерватизм руководства и радикальные настроения новых членов партии оказалось невозможным.

Новая партия — МАПАМ (Объединенная рабочая партия) по своей идеологии была очень близка к левому крылу партии Бен-Гуриона МАПАЙ. По мнению некоторых — даже слишком близка. Политические цели, провозглашенные некоторыми из лидеров МАПАМ, мало чем отличались от задач, которые ставила перед собой коммунистическая партия СССР.

МАПАЙ все еще оставалась партией большинства, но общественная поддержка, которую уже имела в это время МАПАМ, была все же значительной. В 1948 г. во время всеобщих выборов, первых в истории страны, МАПАМ получила 14,77 процентов голосов и, таким образом, стала второй по значению партией в стране. Она заняла девятнадцать мест в Кнессете. МАПАЙ имела сорок шесть мест. Через какие-нибудь несколько месяцев после своего основания МАПАМ стала главной оппозиционной партией в Израиле.