Кристофер Андерсен - Мик Джаггер. Великий и ужасный

Вслед за Холл Лусиана развязала целую судебную войну против Мика, одновременно пытаясь снова обольстить его. В Лондоне Лусиана предъявила иск о признании отцовства на 5 миллионов долларов, а затем на 8 миллионов. С помощью известного специалиста по разводам Рауля Фелдера она добивалась, чтобы суд США заставил Мика принудительно пройти анализ ДНК на отцовство.

Лусиана думала, что если Мик признает своего сына, то они станут семьей. «Он ведь такой красавчик! Разве Мик сможет не влюбиться, как только увидит его? Я не могу отвести глаз, такой он хорошенький. Мне хочется, чтобы Мик увидел своего сына как можно быстрее. Если он не сможет прилететь в Америку, мы сами полетим к нему. И вообще, мы полетим куда угодно, куда Мик нас позовет. Я хочу, чтобы Лукас познакомился со своим папой».

Мик вовсе не отвечал ей взаимностью и просто думал, что Лусиана обманом хочет заставить его признать ребенка. Он обвинял ее в том, что она замыслила разрушить его брак (хотя к тому времени Джерри уже давно надоело мириться с его изменами). Через месяц после рождения Лукаса Мик выступал с «Роллингами» в Лондоне и с особой язвительностью спел песню Some Girls («Некоторые девчонки»), делая особый упор на строчки: «Некоторые девчонки рожают мне детей, о которых я их никогда не просил!» Публика, прекрасно осведомленная о скандале с отцовством, одобрительно шумела.

В скандале оказалась замешана даже Ева Джаггер, мать Мика, страдавшая от болезни сердца и прикованная к инвалидному креслу. Когда журналист спросил ее, сколько у нее внуков, она задумалась. «Я понимала, что им нужно, поэтому сказала: „Мне кажется, двадцать два“. И гробовое молчание в ответ».

Не всем, однако, происходящее казалось забавным. «Это ужасный мужчина, страшный бабник», – отзывалась о Мике Вероника Дойл, няня из Шотландии, которую Лусиана наняла заботиться о Лукасе. Дойл присматривала за Лусианой, еще когда та сама была ребенком. На гневные тирады в адрес Мика она не скупилась: «Терпеть не могу его музыку. И человек он просто отвратительный».

Еще до того, как анализ ДНК подтвердил отцовство Мика, Джерри и Мик сумели достичь соглашения. В обмен на отказ Джаггера добиваться признания церемонии бракосочетания незаконной Джерри согласилась принять 15 миллионов долларов и особняк в Ричмонде, графство Суррей, который оценивался в 7 миллионов долларов. Кроме того, Мик должен был перечислить на счета их четырех совместных детей по полтора миллиона долларов.

Признание брака недействительным автоматически повлекло бы признание детей незаконнорожденными, но на такие пустяки Джаггер внимания не обращал. Холл же считала иначе. Даже после подписания соглашения она особо добавила, что верит в законность их с Джаггером брака.

«В той брачной церемонии, насколько мне известно, были все признаки бракосочетания, – говорила она. – Она длилась довольно долго, была сложной, и ей предшествовало то, что я сочла обращением в индуизм. Мы с Миком обменялись обручальными кольцами и клятвами». Правда, Джерри призналась, что никогда не видела свидетельства о браке.

В конце концов оба они согласились, что лучше будет пойти на взаимные уступки. «Мик Джаггер и Джерри Холл хотят сохранить дружеские отношения и уважение друг к другу, – говорилось в совместном заявлении их адвокатов. – Их всегда будет объединять горячая любовь к их детям и желание быть настоящими родителями для Элизабет, Джеймса, Джорджии Мэй и Габриэля».

Оставалось узнать, кем собирался стать Мик для маленького Лукаса. Получив положительные анализы ДНК, Лусиана потребовала многомиллионных компенсаций в судах Великобритании и США, все еще надеясь, что ей удастся обворожить Мика. «Она понимала, что раз у нее есть ребенок от Мика, то она обладает властью над ним, какой обладают немногие женщины в мире, – говорил один ее знакомый. – Она хотела занять место Джерри Холл».

Сама Холл утверждала, что «не испытывает никаких враждебных чувств» по отношению к Лусиане и к ее ребенку. Она сказала Мику, что Лукас может в любое время познакомиться со своими сводными братьями и сестрами и что ей это будет только в радость. Разбираться в запутанной ситуации должен был сам Мик. «Это не моя проблема, пусть Мик ее решает», – пожимала плечами Джерри.

Но еще до рождения Лукаса Мик завел интригу с очередной красоткой, которая, как и Карла Бруни, обладала собственным состоянием. Ванессу Ньюман Мик знал еще с тех пор, как ей исполнилось четыре года; ее отец Ханс Ньюман, промышленник из Венесуэлы, в середине 1970-х купил остров Мустик у Колина Теннанта, и семья Ньюман до сих пор владела солидным участком на этом острове. Личное состояние двадцатисемилетней Ванессы оценивалось в 200 миллионов долларов. Ванесса только что приобрела особняк в фешенебельном лондонском районе Сент-Джонс-Вуд, но большую часть времени она проводила в Нью-Йорке, где изучала философию в Колумбийском университете. Более плотно с Миком она сошлась как раз на Мустике, на рождественской вечеринке 1998 года.

Возраст Мика был для нее даже плюсом. «Я летала с красивыми мальчиками в Париж и на Мустику, покупала им билеты, дарила им подарки. Я бывала очень щедрой, но мне всегда было скучно. Мужчины моего возраста – жалкие существа».

Вскоре «хлопушка из Каракаса», как ее прозвали в британских таблоидах, присоединилась к большому хору женских голосов, утверждавших, что Мик «бесподобен в постели» и «лучший любовник в моей жизни». Но Ньюман привнесла в обычную любовную игру и кое-что новое. Между сексом Мик и его эрудированная подружка обсуждали немецких философов, таких как Шопенгауэр и Ницше, а также глобальную политику и деловые вопросы.

Помимо Ванессы, у Мика в тот период были связи с Ортензией Висконти, племянницей легендарного итальянского режиссера Лукино Висконти, и с высокой темноглазой английской актрисой, социалисткой и феминистской Саффрон Берроуз. Саффрон играла роль в фильме «Энигма», продюсером которого был Джаггер. Двадцативосьмилетняя красавица только что рассталась с пятидесятидвухлетним кинорежиссером Майком Фиггисом («Покидая Лас-Вегас»). Помимо этого, она призналась в своей бисексуальности и намекала на влюбленность в Хиллари Клинтон, о чем поведала Биллу Клинтону в 2001 году, после того как у нее с бывшим президентом установились дружеские отношения. Ну а пока что Берроуз встречалась с Джаггером в Лондоне, Нью-Йорке и на французской Ривьере.

Теперь, когда Джерри не нужно было опасаться нового скандала, она, похоже, с симпатией и даже с некоторой жалостью относилась к человеку, которого когда-то называла своим мужем и о похождениях которого то и дело судачили в прессе. «Мне жалко Мика. Сексуальная распущенность приводит к беспорядку в жизни, и потом приходится его разгребать. Надеюсь, он найдет свое счастье, но меня это не особо волнует».