Олег Гриневский - Перелом. От Брежнева к Горбачеву

Обсуждения не было — все промолчали. Только Зайков заметил:

— Представьте себе, что было бы, если бы наш парень посадил свой самолётик в Вашингтоне перед Белым домом. Что бы они с ним сделали?

— Ну, во— первых, они бы его сбили! — тут же отреагировал Чебриков под общий смех . Наши зенитчики десять раз брали Руста на «мушку» и делали фото выстрел — 100%ное попадание. Но команды на настоящий выстрел они не имели, потому что главнокомандующий ПВО узнал о Русте, когда тот подруливал к Спасской башне.

Тут вмешался Горбачев. По свидетельству очевидцев он говорил раздражённо и зло:

— Что же это получается? Он, видите — ли, со мной хотел встретиться? Со мной многие встречаются... Нет, это провокация. Мы 150 генералов и офицеров под суд отдали, министра обороны сняли. Может быть, не стоило? А теперь мы ему говорим: гуляй, лети домой. Нет, демократия — это не слюнтяйство. Он трижды нарушил закон и по закону должен нести наказание. [245] А.С. Черняев, там же, стр. 160. Руста судили и посадили в тюрьму, где он пробыл недолго, но в довольно комфортабельных условиях. Потом простили и 4 августа 1987 года выпустили.

В министерстве обороны тяжело переживали случившееся. Маршала Соколова в армии любили и считали, что с ним обошлись несправедливо. Во время происшествия с Рустом он находился вместе с Горбачевым в Берлине, а на хозяйстве оставался Начальник Генштаба маршал Ахромеев. Но сняли не Ахромеева, а Соколова. Почему?

Может быть потому, что министр, обладавший крутым и непреклонным нравом, твёрдо выступал против всех инициатив Горбачёва в деле сокращения вооружений — будь то обычных или ядерных? Начальник Генштаба тоже был от них не в восторге. Но, будучи человеком гибким, вёл себя на Политбюро покладисто и в конечном счёте соглашался с Горбачевым. Потом за стенами министерства обороны, но не публично, Соколов нередко ругал Ахромеева за «недопустимую уступчивость».

— Посему, — шептались в кулуарах, — Соколова сняли, а Ахромеева оставили. А Горбачеву надо было Руста не судить, а наградить орденом Ленина. Видишь, что он устроил — прямо «Рустовое побоище.» Теперь открыта дорога к заключению договора с американцами по ракетам средней и меньшей дальности.

Но ещё больше поразились в министерстве обороны, когда министром вместо Соколова был назначен другой маршал –бывший командующий Дальневосточным военным округом Д.Т. Язов. Почему выбор пал именно на него, до сих пор загадка. Никакими подвигами на ратном поприще или обучения войск он не прославился, хотя на службу являлся обычно очень рано — в 6 утра. Будучи в министерстве обороны занимался кадрами и был далёк от проблем международной безопасности…

Правда, Горбачёв знал его ещё по работе в Ставрополе. Язов был тогда командиром мотострелкового корпуса и входил в состав бюро крайкома КПСС. Он никогда «не высовывался» и голосовал так, как нужно было секретарю крайкома Горбачёву. [246] Н.И. Кротов, А.А. Цыганов. Военные России. Рау Пресс, М. 1992, стр. 123 — 124. Кроме того, маршал обладал другим высоким качеством — был незаменимым тамадой — душой кампании в любых застольях, которыми так славно было застойное время. Он мог и тост красивый произнести, и спеть от души, и стихи часами наизусть читать, причём не только свои собственные...

Рассказывают, что во время посещения Горбачевым Дальнего Востока за одним столом с маршалом оказалась Раиса Максимовна. Язов очаровал её — он читал наизусть Евгения Онегина Пушкина! И не просто известное всем со школьной скамьи четверостишье «мой дядя самых честных правил...», а целыми главами.

— Вот какой министр обороны нужен перестройке , — сказала она потом мужу.

Так по рассказам знающих людей Язов оказался в министрах.

А затем постепенно началась чистка. К концу 1988 года были заменены все заместители министра обороны за исключением двоих, все первые заместители начальника Генерального штаба, командующий и начальник штаба вооружённых сил Варшавского договора, все командующие групп войск и флотов, а также командующие военных округов Советского Союза. Пожалуй, даже во времена Сталина не было такой чистки армии и смены её руководства. Правда, на сей раз без расстрелов и посадок.

После заседания Политбюро 11 июня Горбачёв дал строгое указание Зайкову и Шеварднадзе разобраться с тупиками на переговорах в Женеве и расчистить путь к достижению соглашения по РСМД.

— В любом случае это будет нам выгодно, — говорил он. — Убрать Першинги из Европы в интересах нашей безопасности. Они — как пистолет со взведённым курком, приставленный к нашей голове. Если нет другой возможности, нужно пожертвовать нашим преимуществом в ракетах средней и меньшей дальности, но устранить эту угрозу. А если американцы не уйдут, мы всё равно останемся в выигрыше. Наши ракеты никуда не денутся, но все увидят, кто препятствует миру и разоружению на земле.

В конкретном плане нужно прежде всего для самих себя разобраться, что мы хотим и что для нас выгодней: полный ноль по РСД или же всё — таки сохранить 100 ракет в Азии. А то говорим то так, то эдак и подыгрываем разброду в НАТО, сами сеем эти их шатания.

Думаю в наших интересах публично заявить, что мы за глобальный ноль как по средним ракетам, так и по ракетам меньшей дальности и выдвинуть соответствующие предложения. Это автоматически решит проблему с размещением американских ракет на Аляске и целый ряд трудностей с контролем. Если же американцы предложат сохранить ограниченное число этих ракет в Азии и Америке, то мы сможем рассмотреть эти их предложения. Тут у нас руки развязаны.

Зайков и Шеварднадзе с ним полностью согласились: этот шаг расчистит путь к соглашению и его можно будет подписать во время визита Горбачёва в Вашингтон уже этой зимой. По имеющейся информации НАТО склоняется к тому, чтобы принять двойной ноль в Европе. Ещё в начале месяца канцлер Коль в доверительном порядке проинформировал Рейгана, что ФРГ возражать не будет. Это важный сдвиг в европейской позиции. [247] 12 июня 1987 года НАТО приняло решение согласиться с ликвидацией советских и американских РСМД в Европе.

После этого Горбачёв велел Шеварднадзе лично заняться проблемой переоборудования Першингов— 2 в ракеты меньшей дальности, на чём настаивают теперь американцы. Этого допустить никак нельзя, подчёркивал он, и пусть министр использует для этого свои доверительные контакты с Шульцем.

Тут Зайков заострил вопрос о ракетах Першинг— 1А в Западной Германии. Формально юридически — это западногерманские ракеты, но фактически — это американские ракеты, поставленные в ФРГ, оснащённые американскими ядерными боеголовками, и без санкции США их применять нельзя. Их немного — всего 72 ракеты, так что их присутствие или отсутствие стратегического баланса сил в Европе не изменит. Но тут важен прецедент, как способ обхода будущего Договора по РСМД. Горбачёв с ним согласился.