Георгий Чернявский - Франклин Рузвельт

В обеих странах он установил новые связи и знакомства. Исключительно важной была для него встреча с британским «почти коллегой» — бывшим первым лордом Адмиралтейства, а теперь министром вооружений Уинстоном Черчиллем.

Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, которого согласно опросу, проведенному компанией Би-би-си в 2002 году, через много лет после его смерти, соотечественники назвали величайшим британцем в истории, родился в ноябре 1874 года, то есть был старше Рузвельта на восемь лет. К 1918-му он имел уже немалый журналистский, военный, государственный опыт, воевал в разных концах земного шара и писал оттуда яркие, захватывающие репортажи. Будучи избран членом палаты общин от консерваторов в 1900 году, он часто удивлял своих коллег по парламенту неординарностью и блеском устных выступлений. Став в 1911 году первым лордом Адмиралтейства, Черчилль приложил огромные усилия, использовал свой дар организатора и полемиста для дальнейшего наращивания мощного военного флота. Правда, во время Первой мировой войны его репутацию сильно подмочила спланированная им неудачная Дарданелльская операция 1915 года, закончившаяся эвакуацией из района проливов британских сил, понесших тяжелые потери. Но постепенно его кредит стал восстанавливаться, особенно с 1917 года, когда он получил должность министра вооружений.

После знакомства контакты между Черчиллем и Рузвельтом прервались на полтора десятилетия. Британский деятель просто позабыл о первой встрече с молодым американцем — такого рода встреч у него было по десятку в день. Рузвельт же запомнил ее на всю жизнь и не раз напоминал о ней сэру Уинстону, когда в годы Второй мировой войны возник мощный военно-политический и дружественный союз.

Франклин познакомился также с наиболее видными деятелями Антанты — французским премьер-министром, лидером радикалов Жоржем Клемансо по прозвищу «Тигр Франции», главой британского правительства Дэвидом Ллойд Джорджем. Он даже был представлен королю Великобритании Георгу V и побывал на приеме у знаменитой леди Нэнси Астор в ее имении Клайвден, что считалось честью даже для британских аристократов.

Первая женщина, избранная в британский парламент от Консервативной партии, Нэнси Астор собирала у себя в имении видных политиков, дипломатов, бизнесменов, чтобы в неформальной обстановке они могли — разумеется, при ее деятельном участии — решать насущные проблемы. Она соперничала в остроумии с самим Уинстоном Черчиллем, который, впрочем, как говорят, однажды ее переиграл. Будто бы леди Нэнси заявила ему: «Если бы я была вашей женой, то подсыпала бы вам яд в кофе», — на что сэр Уинстон, согласно преданию, ответил: «Если бы я был вашим мужем, я бы его выпил». (Правда, ту же фразу приписывают и Бернарду Шоу.)

Однако леди Нэнси была известна еще и тем, что создала в своем имении госпиталь на 110 коек для тяжело раненных, а итальянский сад поместья превратила в кладбище для умерших от ран. Рузвельт получил неплохой урок, увидев собственными глазами, каковы муки и страдания войны.

Что же касается королевского приема в Букингемском дворце, состоявшегося 29 июля, то реакция на него Рузвельта свидетельствовала, что, несмотря на все демократические привычки, которым он уже хорошо научился, у него сохранялось почтение к наследственной аристократии и тем более к коронованным особам. Он писал домой: «У короля очаровательная улыбка и открытые сердечные манеры». Особенно приятным для американского визитера было заявление Георга, что у него много родственников в Германии, но среди них нет джентльменов {132} 132 См.: FDR: His Personal Letters. Vol. 2. P. 391. .

Американские газеты сообщили о королевском приеме крупными заголовками, и эти публикации способствовали тому, что о Франклине узнали еще более широкие круги соотечественников. Весьма польщены были члены его семьи: Сара сообщала сыну, что когда десятилетний Джеймс увидел «Нью- Йорк таймс» с репортажем о том, как его отец был принят королем Великобритании, он с гордостью воскликнул: «Смотри, бабушка, написали на первой странице!» {133} 133 RL. HP. PDCh.

Все эти встречи оставляли у Франклина глубокое впечатление. Полностью сохраняя собственную индивидуальность, Рузвельт невольно пытался сопоставить свои качества с достоинствами и недостатками выдающихся людей Европы, всё глубже вникая в дебри мировой политики. Он как бы примерялся к роли руководителя государства, особо важной в военное время. Франклина привлекала война как таковая, он видел в ней не только борьбу за возвышенные идеалы справедливости или способ решения геополитических проблем. В нем сохранялись мальчишеская воинственность, стремление сражаться и побеждать, руководить битвами и победно вступать во главе своей армии в захваченные города. Как-то он сказал своему знакомому Уильяму Кэстлу, работавшему в Государственном департаменте: «Как великолепно быть президентом Соединенных Штатов во время войны!» {134} 134 Цит. по: Hoover Institution for War, Revolution and Peace. William Castle Papers.

Однако при всей соблазнительности контактов с известными людьми, от решений которых зависели судьбы человечества, жизни миллионов людей, Франклин, стремившийся набраться опыта, наблюдая за их государственной деятельностью и поведением, в равной мере хотел ощутить себя фронтовиком, побывав на передовых позициях. Это не вполне вписывалось в цели его миссии, но он под любыми предлогами стремился «понюхать пороху», тем более что как раз в это время армии Антанты развернули генеральное наступление против немцев по всему фронту от Ламанша до швейцарской границы.

Правда, поначалу его ожидало разочарование. Американский военно-морской атташе Р. Джексон, которому выпала миссия сопровождать вашингтонское начальство, повез Рузвельта в места, находившиеся на безопасном расстоянии от линии огня. Запоздало обнаружив, что его возят по деревням, занятым союзными войсками несколько дней назад, заместитель министра в ультимативной форме потребовал немедленного выдвижения на передовую. Джексону пришлось подчиниться, видимо, не без сопротивления. Во всяком случае, Рузвельт запомнил этого офицера с самой дурной стороны и в 1919 году, когда встал вопрос о его назначении на новую военно-дипломатическую должность, отозвался о нем весьма пренебрежительно {135} 135 См.: Morgan T. Op. cit. P. 197. .

Рузвельту всё же удалось побывать на фронте. В начале августа он участвовал в наступлении франко-американских войск в районе Шато-Тьерри. Вместе с бригадой морской пехоты он шел в атаку, преодолевая заполненные водой траншеи, проходя мимо свежих могил с наспех сооруженными крестами с американскими именами и трупов только что погибших соотечественников.